поставив Марку на тот уровень, которого он, по мнению папо, и заслуживает. То есть, спихнув его в бригадиры низового звена, и будет ди Бенья командовать подставленными ему людьми, пока полностью не исчерпает свою ценность знатока местных реалий, после чего, скорее всего, отправиться плавать в Скинзонский залив… в бетонных ластах.
Рид проводил взглядом ворона, тяжело взлетевшего со спинки кресла, в котором оплыло бесчувственное тело только что допрошенного бандита, и, проследив за тем, как помощник исчезает в распахнутом окне, вздохнул. Да, чтение памяти посредством духа Запределья — штука, несомненно, полезная, но как же оно выматывает!
Скривившись от пронзившей виски боли, ван Лоу аккуратно поднялся на ноги и, убедившись, что пол под ним не ходит ходуном, осторожно направился к выходу из квартиры. Не спеша, но и не мешкая. Всё же, оставаться здесь до тех пор, пока не очнётся хозяин, было бы совершенно неблагоразумно.
Вечер ван Лоу встретил в тиши своего номера, с пустой двухпинтовой бутылкой из-под апельсинового сока и полной пепельницей окурков. Затянувшийся на добрых семь часов разбор памяти Толстого Лиса принёс немало интересных сведений, часть которых можно было бы недёшево продать тому же Люке… или Семье Цатти. Думается, старый Харкон будет весьма благодарен за некоторую информацию. Конечно, было бы глупо думать, что старик не подозревает об аппетитах тирренцев, но одно дело предполагать, и совсем другое — знать точно. А уж когда к этому знанию прилагается информация об уже сделанных противником шагах… В общем, Риду теперь точно есть чем расплатиться со старым орком за грядущую беседу, и это не могло не радовать. Оставаться должным такому разумному, как Харкон, даже если твёрдо намерен слинять на край земли, где точно нет ни одного его родственника, друга или знакомого… не стоит, право слово, не стоит. Семьи, конечно, не так всесильны, как гласит о них молва, но свой должок при случае возьмут всегда, даже если судьба сведёт с ними вновь лишь через добрую сотню лет.
Но, прежде чем закрывать расчёты с Цатти, стоит прошерстить те каналы, что стали известны, благодаря потрошению памяти ди Беньи. Придя к такому заключению, ван Лоу поднялся с кресла и, потушив свет, отправился на боковую. Следующий день обещал быть богатым на события ничуть не меньше, чем нынешний. А значит, следует хорошенько отдохнуть.
На этот раз Рид не стал устраивать маскарад с переодеваниями, удовлетворившись привычным костюмом-тройкой и мягкой летней шляпой, поскольку следующая его цель жила в самом респектабельном из старых боргов города — Малом Тайлоне. Не Четвёртый перекрёсток на Амсдам-илл, конечно, и уж тем более не прибрежный район того же острова, но местечко не из дешёвых. Можно сказать, прилизано-исторический центр Амсдама, застроенный двух- и трёхэтажными домами, на первых этажах которых когда-то располагались конторы и магазины имперских колониальных компаний, а выше квартировали их сотрудники и представители. Учитывая же известную манеру имперцев даже деревенские нужники возводить на века, построенные ими дома Малого Тайлона до сих пор красуются кирпично-красными черепичными крышами, прорастающими сквозь зелень Колокольного Холма, словно грибы-красноголовики сквозь лесную подстилку.
Именно в этот борг и лежал ныне путь Рида. Барро недовольно ворчал на многочисленных поворотах и подъёмах, петляя по узким тенистым улочкам, а сам ван Лоу, крутя руль и то и дело притормаживая перед пешеходами, неспешно пересекающими дорогу, где им вздумается, с интересом выглядывал нужный ему дом, мысленно костеря любовь республиканцев к сохранению даже самых идиотских традиций. Нет, для молодой страны, история которой едва ли насчитывает несколько веков, такая тяга вполне понятна и даже простительна, местами. Но… деволова печень! Если в колониальные времена здешние улицы не имели названий, а дома — номеров, это же не повод оставить их как есть! Трудно, что ли, было хотя бы общую нумерацию ввести?!
Тёмно-серый дом с характерными бульдожьими мордами на белоснежных карнизах Рид чуть было не пропустил. Тот прятался в зелени запущенного сада, и если бы не мелькнувший за увитой плющом кованой решёткой забора тонкий шпиль с вычурным флюгером, ван Лоу мог ещё очень долго плутать по здешним закоулкам, привлекая к себе ненужное внимание местных жителей.
Барро притормозил перед гостеприимно распахнутыми настежь воротами и, заскрипев щебнем подъездной дорожки, медленно вкатился во двор. Остановив машину на площадке перед домом, Рид заглушил двигатель и, выбравшись из-за руля, огляделся по сторонам. Запертые ворота гаража, явно рассчитанные на пару авто, его внимания не привлекли, а вот сам особняк…
— Чем могу помочь, ван… — в дверях, ведущих в дом, появился классический дворецкий. Пожилой седой мужчина в визитке и белых перчатках был прям, будто имперский гвардеец на параде, и благообразен, как официальная история Императорского Дома.
— Ван Рур, уважаемый, — поднявшись по широким ступеням каменной лестницы, ответил Рид, небрежно сунув дворецкому свою шляпу. — Доложите хозяину, что я желаю с ним переговорить по конфиденциальному делу.
— Следуйте за мной, ван Рур, — ни на секунду не изменившись в лице, ответил тот. Шляпа Рида исчезла из его рук, словно её и не было, а сам дворецкий направился куда-то вглубь дома, даже не посмотрев, идёт ли посетитель за ним или уже потерялся в огромном отделанном мрамором холле. М-да, это ж сколько денег было потрачено первым хозяином сего строения, чтобы привезти из метрополии тонны дорогущего сельдинского камня?! А в том, что это было дело рук первого владельца, Рид не сомневался. Уж очень характерный цвет. Такой нежно-фисташковый оттенок сельдинский мрамор приобретает лишь через двести-двести пятьдесят лет после укладки, и то лишь при условии, что за ним должным образом ухаживают. Да, эльфы всегда знали толк в извращениях…
Пока Рид разглядывал классическую эльфийскую обстановку дома, выполненную в столь любимом остроухими стиле неброской роскоши, дворецкий привёл его в небольшую гостиную, когда-то, должно быть, игравшую роль официальной приёмной, а ныне… ну, судя по ощущениям ван Лоу, теперь это был бункер для приёма неизвестных или попросту опасных гостей. Дорого и со вкусом обставленный, но от этого не менее надёжный.
— Располагайтесь, ван Рур, я пока доложу о вашем приходе, — поведя рукой в сторону одного из монументальных кресел у раззявившего огромную пасть камина, проговорил дворецкий и, получив в ответ благодарный кивок от гостя, исчез за бесшумно закрывшейся дверью. Даже замок не лязгнул. Впрочем, это
