— Но что же все-таки это такое? — любопытствует Маврин, всматриваясь в чертеж Пронского. — Смотрю я на него и ничего пока не понимаю. Но зато возникает одно очень смешное сравнение, боюсь только сказать какое, а то как бы Гурген не вызвал «скорую помощь» из психиатрической больницы.
— Да, лучше помолчи, — советует ему Друян.
— Это вот что, — терпеливо объясняет Пронский. Ему все больше начинают нравиться веселые инструментальщики. — Это миниатюрное радиоустройство, с помощью которого можно подавать сигналы прямо из кармана собственных брюк или пиджака.
— И оно для тайных агентов, наверное? — спрашивает Маврин. — Для каких-нибудь Джеймсов Бондов…
— Зачем же для Джеймсов Бондов, — останавливает его Рудаков. — Им могут пользоваться оперативные работники милиции в сложных ситуациях или даже кто-нибудь из наших дружинников. И это нужно сделать срочно, ребята. Вы только механические части, а все остальное вмонтирует в них наш электроник с помощью Виталия Сергеевича.
— А чего вдруг такая срочность? — не унимается Маврин. — Это что — спецзаказ Комитета госбезопасности?
— Это, ребята, просьба райотдела милиции.
24
В пятницу сразу же после работы бригада Рудакова в полном своем составе вышла с завода на улицу. Они постояли немного, ожидая Маврина, заходившего в технический отдел за Варей. А когда появилась Варя, пообещали ей непременно быть сегодня в «Нашем кафе».
— Будет что-нибудь интересное? Или один только кофеек? — спросил ее Друян.
— Надо полагать, — ответил за Варю Ямщиков. — Уж очень долго готовились.
— Были причины не торопиться, — таинственно улыбнулась Варя.
— Кое-кто из инициаторов нынешней «кофейной пятницы» вообще хотел было ограничиться только крепким чаем, — рассмеялся Вадим. — Но получил за это крепкий нагоняй от их шефа и теоретика, одного кандидата философских наук по имени Настя…
— Помалкивай! — рукой прикрыла рот Вадиму Варя. — Не разглашай военной тайны, тем более что не так уж трудно догадаться, у кого ты ее выведал. А ты, Толя, — обернулась она к Ямщикову, — непременно должен быть с Мариной.
— Слушаюсь! — шутливо козырнул Анатолий. — Она давно уже ждет не дождется этой, по меткому замечанию Вадима, «кофейной пятницы».
От дома Рудаковых до «Нашего кафе» всего десять минут пути на автобусе. В запасе у Олега, значит, еще целых полчаса. Интересно, что там девчата придумали? Сегодня Олег особенно заинтересован, чтобы все было «на высоте» — он пригласил в «Наше кафе» Грунину. Хотел даже заехать за ней, но она сказала, что приедет сама и будет непременно, пусть только он займет место для нее за столиком.
Одно то, что весь вечер будет с ним рядом Татьяна Петровна, окрашивает мысли Олега в самые светлые тона. Придирчиво осмотрев себя в зеркале в последний раз, он торопливо выходит на улицу, чуть не сбив с ног какую-то девушку. И вдруг слышит:
— Олег!
Он оборачивается и теперь только узнает раскрасневшуюся от быстрой ходьбы Марину.
— Вы один?.. Впрочем, я знала, что Толя не мог быть с вами, — подбегая к Рудакову, торопливо говорит Марина.
По всему видно, что случилось что-то очень важное и очень неприятное для нее. Можно даже не спрашивать — конечно же, стряслось что-то с Анатолием…
— Толя не пришел ко мне, как обещал, — все так же быстро и сбивчиво продолжает Марина. — А он никогда…. И брата Павла тоже нет. Так и не вернулся с завода. Вы простите, что я к вам… То есть сначала я прямо к Толе, но его дед говорит: «Сам не знаю, что и думать…» И тогда уж я к вам — надеялась, что вы знаете, где он… Не может же быть, чтобы он ко мне не пришел, если бы с ним не случилось ничего…
Выслушав Марину, Олег берет ее под руку и ведет к телефону-автомату.
— Подождите меня минуточку, — просит он и поспешно заходит в будку.
Набирая номер Груниной, торопливо думает: «Наверное, уже выехала… Ей ведь дальше до «Нашего кафе», чем мне. Скорее всего кто-нибудь из родителей подойдет к телефону…»
И вдруг ее голос:
— Да. Слушаю вас…
— Вы еще дома, Татьяна Петровна? Это Олег…
— Вот хорошо-то, что вы позвонили! Я извиниться должна — не смогу, к сожалению, приехать. Срочно вызывают в райотдел. А мне так хотелось… Но теперь уж в другой раз — вряд ли сегодня удастся освободиться. Не обижайтесь, пожалуйста…
— Я вам звоню, Татьяна Петровна, совсем по другому поводу: Анатолий куда-то исчез…
— Откуда вам это известно?
— Вот Марина Грачева стоит со мной рядом. Говорит, что он обязательно должен был прийти к ней… Брат ее тоже не вернулся с работы.
— Где же он может быть?
— Скорее всего где-нибудь с Грачевым. Может быть, даже у Туза… А мы так и не успели закончить карманный передатчик. Как же теперь быть, Татьяна Петровна? Можно мне к вам в райотдел?
— Нет, вы идите с Мариной в кафе.
— Но мы же… особенно Марина… Знаете, в каком она состоянии?
— Тогда отвезите ее домой и не оставляйте одну. У вас есть мой служебный телефон? Как только узнаете что-нибудь новое — срочно звоните. Если меня но будет в кабинете, передайте дежурному по райотделу, он разыщет. Ну а теперь — до свидания, за мною уже пришла машина.
— Я звонил инспектору Груниной, — объясняет Марине Олег, выходя из будки.
— Я догадалась.
— А теперь мы поедем к вам домой.
— Может быть, сначала к Десницыну? Толя ведь с ним…
— Едва ли он у Андрея, — перебивает ее Олег. — Андрей, наверное, давно уже в «Нашем кафе». Лучше поедем к вам. Татьяна Петровна просила меня побыть у вас.
Едва они входят в квартиру Грачевых, как раздается дверной звонок.
— Может быть, Толя! — опрометью бросается в коридор Марина.
Но это Десницын.
— Ты почему не в кафе? — удивляется Олег. — Не знаешь разве, что там Настя Боярская?
— Знаю, но там не оказалось ни тебя с Татьяной Петровной, ни Анатолия с Мариной. Я сразу догадался, что что-то случилось. И вот…
— Андрей! — крепко обнимает его Олег. — Ты настоящий друг! Действительно что-то случилось, пожалуй, но мы ничего пока не знаем. Татьяна Петровна велела мне быть тут.
— Сидеть и ждать?
— Что же можно еще?
— Ты ведь знаешь, что Боярская вернулась недавно из Благова. Я уже рассказывал тебе, что она заходила к моему деду. А сегодня после работы я сам ему позвонил. Стал расспрашивать. У него, оказывается, уже побывал сотрудник милиции и показал несколько фотографий, на одной из которых он узнал того, кто ему привет от меня передавал.
