Он завел машину, и мы поехали. Я видела, что он смущен. После долгой паузы он проговорил:
— Не умеешь врать, Дженни, — не берись.
Предательская краска залила мое лицо.
— Сегодня, когда ты призналась в том, что все это выдумала, я не был до конца уверен, что ты говоришь искренне. Теперь я убежден в том, что ты не смирилась. Ты все еще веришь в то, что видела Рейчел.
— Как ни посмотреть, результат будет тот же. Хорошо, я наврала тебе.
— Мне? Нет, ты наврала самой себе. Правда, неосознанно. Тебе действительно кажется, что ты видела Рейчел. Ты убеждена в этом. А теперь, когда ты узнала, что ее не было в то время на ферме у Морин, ты убеждена в своем мнении как никогда прочно.
— Почему она солгала насчет фермы, Джеф?
— Ее трудно в этом упрекать. Ты выдвинула против нее обвинение, которое квалифицируется как «попытка убийства». Поэтому неудивительно, что она поспешила состряпать себе алиби.
Понимая, что никакие слова не убедят его в том, что я видела Рейчел, я быстро переменила тему разговора:
— Мне не нравится Балликейвен. И люди в нем не нравятся.
— На самом деле это не такое уж плохое место. И люди, когда их узнаешь, не покажутся такими недоброжелательными.
— А на мой взгляд, здесь живет невыносимый народец.
— Почему ты вдруг так заговорила?
Я рассказала ему о том, какой мне с Кевином устроили прием в «Крейвене».
Несколько минут он молчал. Потом проговорил:
— Если ты думаешь, что это тебя так принимали, Дженни, то ты заблуждаешься. Все дело в Кевине Салливане. Местные всегда относились к нему прохладно. Возможно, их отношение к вам вместе было еще более прохладным, но не из-за тебя, это точно.
— Еще какое прохладное! Я думала, это из-за того, что им стало известно, как я обвинила Рейчел…
— Если бы слух разошелся по всему городу, я бы об этом знал. Сомневаюсь, чтобы Рейчел сама стала его распространять. Она испугалась бы того, что кто-нибудь поверит в твою версию.
— Значит, они неодобрительно относятся не столько ко мне, сколько к Кевину? Почему?
— У него вообще плохая репутация.
Я пораженно уставилась на Джефа.
— Только из-за того, что он работает на Сару и не родился в Балликейвене?!
— Нет.
— Тогда из-за чего?
— Его считают аморальным и безответственным человеком, а в таких небольших городках, как Балликейвен, аморальность — это уже преступление.
— Но это же просто смешно! Он живет почти как монах-отшельник! Нет, мне все-таки кажется, что все из-за меня, из-за того, что я являюсь дочерью Сары и…
— Вспомни, разве кто-нибудь бросал на тебя хоть один неодобрительный взгляд, когда ты была со мной?
— Н-нет… Наоборот, все смотрели на меня с искренним дружелюбием.
— Вот тебе и ответ на твой вопрос.
Я озадаченно уставилась на него. Конечно же он прав. Люди хмурились только тогда, когда я была в компании с Кевином. Удивительно, как это раньше не пришло мне в голову.
— Что конкретно они имеют против Кевина? — резко спросила я.
— Это неважно.
— Для меня это важно! Кевин мой друг, и я не хочу, чтобы к нему относились здесь с такой враждебностью.
— Не будем об этом, Дженни.
— Нет, будем! Я хочу знать. Я должна знать.
Он тяжело вздохнул:
— Ладно. Похоже, все равно рано или поздно тебе об этом кто-нибудь разболтает, так пусть уж лучше это буду я. Ты любишь свою мать?
При этих словах у меня в горле образовался комок. С трудом сглотнув его, я сказала смущенно:
— Я никогда не скрывала от тебя моих чувств к ней. Она замкнута и закомплексована… Мне так и не удалось сблизиться с нею. В ее обществе мне никогда не было уютно, и… я не смогла понять ее. Она ужасно одинока и печальна. Я считаю, что она попусту растратила годы. И, главное, не собирается ничего менять и впредь. Мне кажется, что она не совсем душевно здорова.
— Ты чувствуешь по отношению к ней привязанность?
— Нет. Я пыталась что-нибудь разбудить в своем сердце, но тщетно. Я могу лишь жалеть ее. Я ее очень жалею. Мне больно смотреть на нее. Она так замкнулась в себе. Неспособна помочь самой себе. Такое впечатление, что она построила внутри себя какой-то саморазрушительный комплекс.
— Мне кажется, что тебе пришла пора перестать жалеть ее, Дженни, — хрипловатым голосом сказал нахмуренный Джеф. — Твоя жалость направлена не в ту сторону. Ты понапрасну растрачиваешь свои чувства на нее.
— Ты не прав, Джеф. Такую женщину необходимо пожалеть. Жизнь больно била по ней и в конце концов вынудила ее удалиться от мира и закрыться от общества. Она смертельно боится вернуться в жизнь, так как думает, что там ее ожидает какая-нибудь новая трагедия. Она сдержанна со мной, но это, на мой взгляд, тоже от страха. Подсознательно она боится, что я могу обидеть ее.
Он резко выкрутил руль и, подъехав к обочине дороги, остановился. Покачав головой из стороны в сторону, он проговорил:
— Дженни, она помогла тебе выстроить в сознании совершенно неадекватный образ. На самом деле она совсем не такая. Но я больше не допущу, чтобы она использовала тебя в своих играх. Я собираюсь тебе кое-что сказать, хотя и понимаю, что мои слова могут задеть за живое, больно ранить… Но я уверен, ты справишься с этим скоро. И тогда перестанешь ее жалеть и сможешь вообще выкинуть из головы.
Обуреваемая мрачными предчувствиями, я могла лишь молча смотреть на него.
— Она вовсе не такая одинокая, какой предстала перед тобой. Кевин Салливан — ее любовник.
Я ошеломленно смотрела на него, будучи не в силах говорить, будучи не в силах поверить собственным ушам. А потом начала смеяться. Думаю, от облегчения.
— Вижу, ты мне не веришь, — сказал он.
— Конечно! — воскликнула я. — Ты пал жертвой слухов.
— Никакие это не слухи. Это было всем известно в течение последних двух лет. И заметь, до твоего приезда ни Сара, ни Кевин даже не старались скрыть от общества этот факт.
— Это неправда. Она одинокий человек. Самый одинокий из всех, с кем мне приходилось встречаться.
— Ей на руку, чтобы ты так думала. Наверное, она неплохая актриса.
— У нее нет друзей в городе…
— В этом она сама виновата, ибо никогда не отличалась общительностью. Но она не одинока. Когда ты въехала в ее дом, Кевин выехал оттуда.
— Откуда ты знаешь?
— Старик Мартин, который работает у нее временным рабочим, видел, как они перетаскивали кое-что из мебели в коттедж в то утро, когда ты покинула «Юную русалку». Тебе, наверное, неизвестно, что коттедж этот пустовал много лет.
— Но это еще не доказывает, что он любовник моей матери. Она переселила его, боясь, возможно, что я неправильно пойму ее отношения с Кевином. Ведь ей известно, что думают об этом в городе. Да и потом, она его намного старше!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
