– Снежана Алтуфьева?
– Да. Только не обязательно, чтобы об этом узнала моя жена. Она ревнует меня даже к моим партнершам по теннису.
– Понимаю.
Глория подошла к ним. Внимательно посмотрела на своего мужа. Потом на Дронго.
– О чем вы его спрашиваете? – спросила она.
– О жизни. О футболе, – ответил Дронго. – О чем еще я могу спрашивать вашего мужа, уважаемая миссис Бэкман? Когда еще мне представится такая уникальная возможность поговорить о футболе с таким великим игроком.
– Если бы не эти преступления, у нас сегодня был бы чудесный вечер, – усмехнувшись, сказала Глория. – Я просто не понимаю всех этих людей, которые так портят свою жизнь. Грабят, убивают, воруют. Можно жить нормально и вести себя как подобает.
– При банковском счете в несколько сот миллионов долларов человек становится совсем другим, – заверил ее Дронго.
– Что вы этим хотите сказать? – нахмурилась она.
– Легко быть благородным, начитанным, образованным, интеллигентным и даже великодушным, когда у вас на банковском счету цифры с семью или восемью нулями. Сложнее проявить все эти качества, когда у вас вообще нет банковского счета.
– Значит, это не очень умный человек, если он не может заработать деньги, – рассудительно произнесла Глория.
Дронго улыбнулся. Она все равно не поняла бы, о чем он хочет ей сказать. Затем сыщик подошел к Аманде:
– Простите, что я вас беспокою. Но я обязан с вами переговорить, прежде чем приму какое-то решение. Вы же видите, что творится на улице. Полиция прибудет только завтра.
– Я все понимаю, – кивнула она, – это же наша итальянская полиция. Если завтра ураган будет такой же силы, то они и тогда не приедут.
– Идемте, – позвал ее в кабинет Дронго.
– Господин Дронго, – услышал он за своей спиной голос Снежаны Николаевны, – может, вы наконец объясните нам, что здесь происходит? И что вы намерены делать?
– Искать убийцу, – ответил Дронго, пропуская вперед Аманду.
Они прошли в кабинет. Она уселась на прежнее место, на диване. Он сел рядом. Она удивленно взглянула на него.
– Что случилось?
– Мне кажется, что вы утаили от меня часть правды, – сказал Дронго.
– Какой правды? – нахмурилась она.
– Когда я вошел в комнату Автандила, где уже находился ваш муж, я почти сразу вышел. Мне было неудобно там оставаться.
– Я заметила, – усмехнулась она.
– Но я вышел через пятнадцать-двадцать секунд, – напомнил Дронго, – а ваш супруг оставался в комнате несколько минут. Возможно, даже и больше.
– Возможно, – согласилась она, сверкнув зелеными глазами, – только я не понимаю, что вам от меня нужно.
– Правду. Иначе я не смогу вычислить убийцу. Стивен ушел не сразу? Только честно.
– Да, не сразу, – сказала она с некоторой запинкой.
– Почему? Что там произошло?
– Они оба погибли, – нервно напомнила Аманда. – Может, оставим их в покое? Это даже неприлично – расспрашивать меня с таким пристрастием.
– Оставим приличия на другое время, – попросил Дронго. – Вы лежали на кровати и явно ждали своего мужа. Специально оставили открытой дверь. Об этом мы уже говорили. Теперь скажите мне честно, что было после того, как я ушел из этой комнаты. Только не нужно ничего придумывать. Расскажите все, как было.
– Вы обещаете, что это останется между нами? – поинтересовалась она.
– Конечно. Я эксперт по вопросам преступности, а не дешевый папарацци. Что у вас было?
– Автандил остановился и ничего не мог сделать, – нехотя пояснила Аманда, – хотя я просила его продолжать, и Стивен тоже всячески его подбадривал. Я говорю о господине Нарсия, вы меня понимаете?
– Думаю, что в его положении немногие мужчины смогли бы оказаться на высоте. Слишком необычные требования вы к нему предъявляли. Чтобы муж смотрел эти сцены... Я с таким еще не сталкивался.
– Значит, вы еще очень молодой человек, – ухмыльнулась Аманда. У них с Дронго была разница лет в десять-пятнадцать в ее пользу. Но она могла сказать эти слова.
– И Стивен сразу ушел?
– Нет, не сразу. Конечно, господин Нарсия просто замер. Как будто кролик при виде удава. Я попыталась его расшевелить. Мне неудобно об этом рассказывать.
– Говорите. У меня интерес не к вашей «клубничке». Я должен вычислить убийцу.
– В общем, я поняла, что он просто застыл. Пришлось подняться и поменять позу. Я повернулась к нему спиной. Вы меня понимаете? Чтобы он немного расслабился.
– Что дальше?
– Вы прямо как гинеколог, – нахмурилась Аманда, – лезете ко мне с такими вопросами. Ничего дальше не было. Как я ни старалась, он просто окаменел. И все. Стивен повернулся и ушел, злой и раздраженный. Он оставил внизу красивую молодую женщину, чтобы подняться к нам и полюбоваться интересным зрелищем, а вместо этого увидел застывшего идиота. Господи, прости меня, я не должна была так говорить о покойнике.
– Когда вы повернулись спиной, кто-нибудь еще входил в эту комнату?
– Не знаю. Я стояла спиной. Хотя нет, подождите, я знаю. Точно знаю. Дверь начала закрываться, когда я повернула голову. Я подумала, что это снова зашли вы. Решили в третий раз понаблюдать за всем, что у нас происходит.
– Первый раз я вошел случайно, – пояснил Дронго, – думал, что кого-то убивают. А во второй раз увидел, что к вам идет Стивен, и просто испугался за вас.
– Спасибо. Вы благородный и заботливый человек. Значит, в третий раз вы за нами не подсматривали?
– Конечно, нет. Я даже не представляю, кто это мог бы быть. Что дальше?
– Ничего. Я оделась и ушла. Немного задержалась, чтобы дать время Автандилу расслабиться. Его было просто жалко. Потом поднялась к нашему проповеднику. Но его не было в комнате. Об этом я вам уже говорила.
– И больше ничего не хотите сказать?
– Я вам все рассказала. Даже в таких подробностях, о которых не говорят даже самым близким подругам. Что еще вы хотите?
– Спасибо, – кивнул он ей, – извините меня за мою настойчивость.
Она поднялась с дивана, взглянула на Дронго.
– Почему вы не пошли утром в сауну? Испугались? – немного насмешливо спросила она.
– Да, – кивнул он, – очень испугался. Понимаете, уважаемая Аманда, вы все, здесь собравшиеся, ведете какую-то другую, параллельную жизнь, которая резко отличается от жизни обычных людей. В нормальных семьях просто не возникает таких проблем, которые бывают у вас. У остальных и в мыслях нет устраивать такие дикие выкрутасы, которые позволяете себе вы. Поэтому мне трудно вам все это объяснить.
– Понятно. Вы, очевидно, считаете себя представителем рабочего класса? – насмешливо уточнила Аманда.
– Нет. Я считаю себя представителем обычных людей. Из другой жизни, о которой вы даже представления не имеете. Наши параллели слишком далеки друг от друга, и боюсь, что они нигде не пересекутся, даже в будущем.
– Не загадывайте, – сказала Аманда, – как знать.
И она вышла из кабинета. Дронго устало вздохнул. Кажется, Чистовская говорила, что тоже любит поэзию. Как все это далеко от того, чем они живут здесь! Книги Пастернака и Бродского, а с другой стороны – вся эта грязь и мразь... Хотя поэтам тоже было нелегко. Трагическая судьба Мандельштама или самоубийства Есенина и Маяковского всем известны. А разве легче была жизнь у Пастернака или Бродского? Одного заставили отказаться от Нобелевской премии, третировали, преследовали до могилы, а второго даже посадили в тюрьму и выслали из страны. Он посмотрел на полку, где стояли томики стихов. Рядом с ними лежала еще одна книга. Он поднялся и взял эту книгу, не веря своим глазам. Он смотрел на книгу и понимал, что теперь знает разгадку убийства Стивена Харта и, возможно, Автандила Нарсия. Дронго закрыл глаза. Нужно немного успокоиться. Теперь он знает ответы на все вопросы. Нужно было уточнить время у Аманды Джаннуцци и найти эту книгу, чтобы все окончательно прояснилось. Он открыл глаза. Теперь ему понадобятся выдержка и терпение.
Глава 19
Полицейские уехали, пообещав вернуться утром и попросив всех оставаться на вилле. Они все сфотографировали, разрешили отнести оба тела в подвал, там убитые будут находиться до утра. Гости разошлись по своим комнатам, притихшие и молчаливые. Дронго ждал довольно долго, пока не утихнут шаги в коридоре. Затем поднялся с кровати, быстро начал одеваться. Джил открыла глаза.
– Куда ты идешь? – недоуменно спросила она.
– Спи, – тихо сказал он, – у меня осталось еще одно небольшое дело.
Он вышел из комнаты, закрыл за собой дверь на ключ, прошел в конец коридора и постучался. Потом еще раз, сильнее. Дверь открылась. На пороге стоял Дэ Ким Ен в шелковом желтом халате. Он молча посторонился, пропуская Дронго. Тот вошел в комнату, присел на стул. Проповедник сел напротив него.
– Что случилось? – спросил он.
– Я долго размышлял над этими преступлениями, – сообщил Дронго, – они должны быть связаны каким-то общим фактом, некой нитью, которая соединила судьбы обоих мужчин. И я понял, что эта нить была у меня все время перед глазами.
