с Ри, на которых он учил меня обращаться со всеми видами оружия и метко стрелять из каждого. После обеда я, Марк, Тея и Ката направлялись на открытую летнюю площадку и занимались там до самого заката. Ночью, когда ребята уже возвращались к себе домой, я продолжала подтягивать слабые места. Так повторялось шло изо дня в день.
Изменилось лишь то, что на тренировках Вик почти не говорил. Он больше не комментировал мои действия, лишь отбивался. Мне дали возможность учиться на своих ошибках. И, если я ошибалась, а я постоянно ошибалась, то мне надо было самой думать о том, в какой же момент я допустила ошибку. Но, как ни странно, такой вариант лучшего подходил для меня. Я не любила болтать без умолку и терпеть не могла проводить разбор полетов. А так все складывалась легко и просто: ошибся — получил удар. Через несколько недель таких тренировок все вокруг уже привыкли, что каждый раз я выхожу с каким-нибудь новым увечьем. Синяки не сходили с моего тела. Но, как говорит Марк, чем больше синяков, тем больше знаний.
А еще я более не встречала Вика вне тренировок. Ребята из лагеря говорили, что он с головой ушёл в очередное расследование. В мире явно что-то происходило, но, будучи запертой в лагере, я не могла знать, что именно. Вскоре исчез и Ри. Однажды я пришла на полигон и застала там Марка. Он сообщил, что Ри снова отправился на задание и поручил ему научить меня всему необходимому. На мой вопрос о том, когда же вернётся Ри рыжеволосый юноша промолчал.
Однажды, спустя почти два месяца моего пребывания в лагере, я пришла на утреннюю тренировку и не нашла там Вика. Раньше он никогда не опаздывал, даже на минуту. Прождав еще некоторое время, я решила поискать его дома.
У самого входа в палатку парня я встретила Тею. Она сидела на земле, словно потерявшийся маленький ребенок, и выводила затейливые узоры веткой. Рядом с девушкой лежал доверху набитый походный рюкзак. Тея даже не заметила моего появления, ее взгляд, как и ее мысли, были полностью прикованы к тому, что она так старательно рисовала на мерзлой земле. Из едва приоткрытого рта девушки вылетали полупрозрачные облачка пара. Видимо, и правда приближалась зима.
Я слегка покашляла, чтобы привлечь внимание Теи, но тонкая фигурка резко дернулась от звука, испугавшись.
— Что ты тут делаешь так рано? — спросила она у меня.
— Ищу Вика. У нас же тренировка с утра, но он так и не появился в зале.
— Боюсь, сегодня придётся все отменить. Но, если хочешь с ним поговорить, он пока еще у себя, — и Тея неопределенно махнула в сторону палатки, а затем снова уткнулась взглядом в землю.
Я, конечно, могла спросить, что происходит, но это показалось мне лишним. Походный рюкзак, рассеянность Теи — все это говорило само за себя. Но единственное, что мне было непонятно, так это решение Вика, который с каждым разом учился злить меня все больше и больше. Я ввалилась в палатку.
Вик стоял над столом в полусогнутом положении. Его руки перебирали кипу бумаг и карт, а глаза быстро перебегали с текста на текст, словно пытаясь за что-то зацепиться. Но, как только я вошла в помещение, парень сразу остановился и удивленно посмотрел на меня. Затем его брови дернулись, будто он о чем-то догадался, и лишь тогда его взгляд снова погрузился в бумаги.
— Забыл сказать, что тренировка сегодня отменяется.
— А то я сама не догадалась!
— Тогда зачем же ты пришла сюда? — он снова оторвался от работы и выпрямился в полный рост. Я заметила, что между ножками стола лежал походный рюкзак, в точности как у Теи.
— Мог бы и рассказать о том, что вы собрались выходить за стены лагеря.
— Просвети меня, с чего же я должен говорить тебе о своих планах? Кажется, пока что я командую этим лагерем.
— Да мне не нужен твой план перемещений, я пришла по другой причине. Почему ты не берешь меня на задание?
— На задание? — тупо переспросил он. — Ты вдруг научилась шутить что ли?
— О, поверь, как только я вижу твое лицо, то у меня сразу пропадает всякое желание шутить.
— С твоими навыками ты не продержишься на задании и дня, — Вик сложил руки на груди. — Я не собираюсь рисковать жизнью ради такого неопытного напарника, как ты.
— Ты обещал мне предоставить доступ к информации, чтобы я нашла своего друга. Но в лагере я абсолютна бессильна. Мне надо выйти наружу, чтобы хоть что-то узнать.
— Что, опять Денис? Сколько уже можно ныть о нем?
— Не приплетай это сюда!
— Зачем тогда ходишь с таким страдальческим лицом, будто все мы тебе должны? Я подобрал тебя только потому, что пожалел. А сейчас…
— Что, жалеешь еще больше?! — на последней фразе я уже сорвалась на крик.
По его глазам я видела, что Вик хотел бросить мне вдогонку нечто, ставшее бы непоправимым. Он даже начал произносить первый звук этого слова, но потом резко остановился. Выражение его лица едва заметно дрогнуло, а щеки залила краска от подступающего гнева.
— Ты не будешь участвовать в миссиях, пока не наберешь достаточно опыта. Твоему другу не станет легче от того, что ты погибнешь, пытаясь найти его.
А затем, не дожидаясь моего ответа, Вик схватил рюкзак с пола и прошел к выходу, едва не задев меня своим плечом.
***
Вик всегда сам занимался разработкой плана каждой отдельной миссии. Он делала схему передвижений, подбирал команду из числа наиболее подходящих людей исходя из их квалификации и специфики. Некоторые люди, такие как Ри, постоянно проводили свое время на заданиях, а некоторые, как Юстин, выбирались для миссии крайне редко. Такие солдаты были очень хороши в каком-то своем узком профиле, но эти ресурсы пригождались всего лишь раз или два в месяц. Никто кроме Вика почти и не знал, когда ему надо будет отправляться за стены лагеря. Все задания падали нам как снег на голову. Чаще всего ребята уходили на слежку за кем-то, реже передавали важные документы от одного высокопоставленного лица другому. Иногда члены нашего лагеря занимались разведкой новых территорий. Все эти задания, хоть и были однотипные, но требовали хороших навыков и отменной боевой подготовки. Многие из них выполнялись в течение нескольких недель. Когда Вик и Ри уходили на задания одновременно, то за главного остался парень по имени Ис. В лагере он был заместителем заместителя. Как выяснилось позже, одна из
