Заяц: Скорее всего не знал. Он, судя по всему, много чего не знал. Даже о приближённых своих. Но… это всё былое. Что теперь? Теперь всё заиграть у вас должно? «По плану»? Нет, Квакер, нет. Перебьют вас всех. Используют и… прощай. А следующее поколение (если будет оно) станет ещё одной машинкой для добычи торфа.
Квакер: Так и что ж ты тогда, умник ухатый, мне предлагаешь? А, ква?
Заяц: Я? Тебе не понравятся мои предложения.
Квакер: А можешь и не говорить, ква. У меня твои «законы леса» уже в горле встряли! Ненавижу, ква! Ненавижу я вашу напыщенную имперскость, «величие» и «достоинство» ваше ненавижу, Бога вашего ненавижу, предков ваших ненавижу, ква! Даже искусства ваши ненавижу — и музыку, и картинки, и сказки! Пусть сгорит к чертям проклятый ваш музей, ква! Ничего не останется! Месть, заяц! За то, что вы систематически вытравливали нашу историю, мы здесь и сейчас сожжём вашу! Махом одним, ква! Все века, герои и героини! Махом, ква ха ха!
Заяц: Месть, значит? Разве не намстились ещё? Ещё не всё сгорело, ась? Нет, Квакер. Теперь моё время мстить! Теперь века месть с местью будут биться — вы запустили механизм ада! Вы отказались от естественного хода истории, решив всё разом в свою пользу загребсти! Сломать через колено оппонентов! Зачем что-то доказывать, если можно убить? Головы всем поотрезать на площади, и на бумаге написать, что это хорошо. А следующие поколения это выучат прилежно и будут повторять всю жизнь. Это мне царь перед смертью сказал. Он прав. Он миллион раз прав! И убийством его вы опять же и подтвердили… его правоту и свою бандитскую сущность. Нам больше не о чем говорить, Квакер! Огонь спускается, скоро мы тут задохнёмся. Или сейчас или никогда!
Квакер: Тогда сейчас, ква! Дуэль!
Заяц: Дуэль!
В бой!
Бой Третий.
Сложность: средняя.
Время: около минуты, двух.
![]()
Примечания:
Вот и первый полноценный бой, в котором вам придётся и уворачиваться и стрелять одновременно. «Аднамамэнтна». С основами боя вы уже знакомы — никаких тактических новшеств в третьем бою нет. Статистика бойцов (пока) та же. Тут важно описать только сам процесс, последовательность действий. Она такая:
— Вы перерисовываете арену себе на бумагу — 3 на 3, как на картинке.
— Вы обозначаете передвижение зайца (например, ноликом) и выстрелы зайца (например, крестиками с цифрами — номерами стрел). (Отсчитываете использованные стрелы.) Это ваш первый ход.
— Вы смотрите на хронокарту вашего оппонента, сверяетесь: попали ли вы в него, попал ли он в вас. Если попадания были — корректируйте статистику (отнимайте очки здоровья зайцу или оппоненту).
Так заканчивается первый ход. Повторяйте эти простые действия до победы, ничьи или поражения.
2-ой тур в этом бою не предусмотрен (ибо нет такой возможности сюжетно), но если хочется ускорить игровой процесс, то конечно можно срезать статистику вдвое — назовём это облегчённым режимом. В этом режиме вы можете играть и все последующие бои. Больше упоминаний об этом не будет. Решайте отныне сами.
Если что-то вы успели позабыть, всегда можете вернуться и перечитать примечания и руководства к первым двум боям. Надеюсь, это вам не потребуется.
Вот и всё! Удачи!
Квакер падает поверженный. Ещё живой, ещё в сознании. Заяц не целился ему в глаза как обещал, но Квакер понял это слишком поздно. «Фатальная ошибка. Повёлся на развод.». Он защищал свою морду, а заяц целился (и попадал) в конечности, в нижнюю часть корпуса. Он не пытался убить Квакера. «В крайнем случае его убьёт огонь». А огонь сжигал стены. Упал восточный балкон. Скоро и западный упадёт. «Воздуха как в банке с крышкой — дырочки всё уже, всё уже…»
Квакер приподнялся, встал на колени. Встать в полный рост он уже не мог — «тут потребуется операция, доспехи надо отодрать… но будет ли такая возможность?»
Заяц: Ты не меткий. Ты не стрелок. Зачем вызвался?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Квакер: Зачем, ква?! Я как и ты… я, как и ты, хотел честной дуэли, ква. Я хотел сражаться, ква! А со мной никто не сражался! Ни один не вышел, ква! Вы сдали ваше игрушечное королевство в один день! А я хотел войны священной! Что ты в этом понимаешь, ква? Это ты… ты зачем? Зачем меня не убиваешь, ква? Я что недостоен?
Заяц: Это тебе решать.
Квакер: Что? Ну да, ну да… Я же теперь палач, ква! Какое у меня может быть достоинство… Что смотришь, ква?! Всё никак забыть про свой глаз не можешь? А я тоже не могу, ква! Эти глаза на меня во снах смотрят… Что?! Думаешь, я не могу? Думаешь, не сумею, ква?! Думаешь, кишка тонка?
Заяц: Надо уходить. Я помогу тебе… если ты позволишь.
Квакер: Заткнись! Не нужно мне твоё благородство, ква! Я тебе своё покажу! Чтобы мы рассчитались с тобой окончательно… думаешь, не смогу, ква?!
Заяц: Не надо.
Квакер: А ты знаешь, что надо? Ты-то знаешь, ква? Что ты знаешь? Смотришь на всех на нас сверху вниз — презираешь нас с высоты своего благородного страдания. У тебя всё сложилось, ква, ты сам решаешь, кто должен быть казнён… я тоже сам хочу решать. Я не хуже тебя, ква.
Заяц: Может быть.
Квакер: Может быть? Может быть, ква. Я тебе сейчас докажу. Чтобы ты не сомневался, ква! Докажу, ква!
Заяц: Не надо, я тебе говорю!
Квакер: Заткнись, надо, ква! НАДО!
Квакер сжимает последний болт в окровавленной лапе. Подносит к глазу, громко набирает воздуха в грудь, пронзает глаз болтом. Вбивает глубже камнем. Орёт истошно и бьёт. Уже не попадает по болту, бьёт в морду, в шею — куда достанет. Бьёт потому, что так легче. Заяц бросается на него, выбивает камень из лапы.
Заяц: Хватит! ХВАТИТ!
Квакер: Мы расчитались, ква?! Теперь мы расчитались?!
Заяц: РАСЧИТАЛИСЬ, чёрт с тобой! Надо уходить отсюда, слышишь?!
Квакер: То-то, ква! Никуда я уже отсюда… не уйду.
Квакер потерял сознание. «Наконец-то! Он всё ещё жив. Он может выжить — смертельных ран-то у него нет. Что делать дальше? В сад! Теперь по коридору и в сад! Надеюсь я найду его.»
Заяц протащил Квакера до северных ворот — метров 10, не больше. На глаз ему попался выброшенный Квакером ключ. «Повезло!» Заяц открывает ворота, тянет на себя…
«А вот и всё. Приехали». Коридор в огне, хода нет. «Даже если бы я бросил Квакера умирать, я и один не пробежал бы через пекло. Всё. Всё! Шансов нет. Теперь только назад. Но куда назад?! Я не знаю… не знаю…»
VIII
Заяц взвалил Квакера на себя и двинулся к южным воротам. Огонь нарастал и шумом забивал слух: где-то что-то падало, разбивалось в труху, искрилось, бурлило, сжималось и гнулось. Во всех этих шелестах пожара заяц с трудом улавливал… что-то другое, что-то ритмичное, металлическое. Оно приближалось, оно было уже здесь.
Последняя надежда… «и её больше нет». Южные ворота затрещали и оторвались вместе с петлями, упали с грохотом на обломки потолка.
Стена распадалась на кирпичи, и из тьмы чёрного дыма выезжал танк. Выстрел!
Снаряд пролетел через весь зал — ударил в стену. Вылетели северные ворота. Упал и покатился западный балкон. Ряд колонн сложился как домино. Пол под колоннами поехал вниз. Заяц с Квакером на спине был на другой стороне зала — «видит он меня или нет?». «Стреляет наобум? Как ты вообще сюда… доехал? Есть ли кто-то… за ним? Воздуха… совсем нет.»
Заяц задыхался. Танкист («наверное всё тот же Волченко») пытался объехать груду развалин в относительном центре зала. Попытался проехать по левой стороне, но увидел, что пол под ним прогибается ещё сильнее. Отъехал назад, повернул к правой стороне. «Хитрая сволочь. Ничего… мы тоже… хитрые.».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Заяц спрятался за ещё крепко стоящей колонной. Ждёт. «Давай. Стрелять тут… он больше не… больше не будет. Завалит себя же.»
Танкист ехал по правой стороне зала, почти в линию с колоннами. Ехал медленно, «слишком медленно». Колонны стали опускаться, с остатков потолка посыпались почерневшие доски. Там наверху, через решето разваленной крыши, через клубы разноцветного дыма и прочей мерзости разрушения, виднелось солнце, «яркое, яркое». «Добраться до него и…»
