- Да, - пишет Кононенко, - мы ничего не знали и не могли тогда знать. Мы не могли знать, что тысячи людей, отдавших свою жизнь в нашем историческом рейде, могут быть легко забыты и превращены в «окруженцев» и злую шутку человека, которому Родина доверила сотни тысяч жизней.
Из района сосредоточения Кононенко организует разведку. Он намечает по карте азимут ее движения. В разведку отправляется весь разведдивизион. Он высылается к железной дороге. Сосредоточившись там, должен установить наличие и расположение немецкой охраны, наметить места для перехода железнодорожного полотна колоннами и оставаться там до их прибытия. По достижении железной дороги и получения данных о противнике, командир разведдивизиона Скиба должен выслать отделение разведчиков назад к колоннам с тем, чтобы они были проводниками. Расстояние до железной дороги
составляло 4,5 километра, но необходимо было учитывать усталость и состояние людей. Ведь разведчики тоже люди, более выносливые, более натренированные, но - люди. Кроме того, ведь вокруг противник.
Разведчики ушли, а Кононенко с Лобавшевским и Давыденко решили отправить по радиостанции донесение во фронт. Сообщили свои координаты и попросили подготовить встречу колонн на переднем крае сегодня ночью. Точно указали место, где будут прорываться через немецкую оборону к своим. Этот участок находился в 1-1,5 километрах севернее железной дороги Рославль - Киров.
Солнце поднялось. Лес не давал ни прохлады, ни надежной тени. Люди начали просыпаться, их мучила жажда и, конечно, голод. Безусловно, жажда сильнее голода, и страдающий от жажды человек теряет силы и волю скорее, чем от голода. Ни ручья, ни колодца или какого-либо другого источника влаги поблизости не было.
Вода есть лишь в деревушке, что в 2,5-3 километрах от колонн, но там немцы. Вскоре из охранения прибегает связной и передает, что по большаку на опушке леса началось оживленное движение подвод, машин и даже прошли два тяжелых танка. Шум их моторов хорошо слышен в лесу. Примерно в середине дня над расположением колонн появляется пара истребителей, они делают несколько кругов.
По звуку моторов, а затем и по опознавательным знакам -наши ястребки! Высказывается предположение, что появление истребителей - результат донесения во фронт.
Кононенко с командирами взводов, рот и колонн сидит над составлением азимутов и расчетов движения ночью. Надо было сделать все, что возможно, но завтра к утру выйти на «Большую Землю». Подсчитываются боеприпасы. Их мало. Почти закончились все гранаты и, главное - ни одной противотанковой. Их тяжело носить уставшему бойцу, и он стремится их «потерять» или швырнуть при первой встрече с немцами. Неутомимый доктор Морозов перевязывает раненых. После сегодняшнего ночного боя их человек 35.
Но вот, возвращаются разведчики с железной дороги. Они приносят две фляги воды, которые немедленно передаются начмеду Морозову, и он делит драгоценную жидкость между ранеными, выдавая каждому маленькую мензурочку, в которой воды меньше детского глотка. Разведчики докладывают, что по железной дороге во время прибытия туда разведотряда прошел паровоз, толкая впереди себя платформу, груженую рельсами. На платформе и на тендере паровоза, располагались тяжелые пулеметы на турелях. Это старая история. Немцы утром в порядке профилактики всегда проверяют, не заминировано ли за прошедшую ночь полотно железной дороги. Разведчики рассказали, что в 3-х километрах севернее в лесу они обнаружили, что-то вроде ключа, из которого небольшой струйкой бьет вкусная и холодная вода. Желающих идти к ручью очень много, и их, отправляют по частям.
С наступлением темноты началось движение к железной дороге за разведчиками-проводниками. Идут все три колонны, которые растянулись почти на километр. К железной дороге вышли своевременно.
Разведчики, шедшие впереди, докладывают, что за последние два часа здесь дважды прошел бронепоезд. Медленно, как бы двигаясь ощупью, он периодически обстреливал лес из пулеметов. Похоже, немцы пронюхали о том, что в лесу колонна и ждут ее именно здесь. Слева в одном километре -железнодорожная будка, в ней до десятка немецких автоматчиков. Справа на расстоянии 1,5 километра тоже немцы.
Разведчики высказывают предположение, что бронепоезд может появиться минут через 45, а патрули-автоматчики через 20-25 минут. Пока докладывают разведчики, командиры быстро подтягивают и выдвигают людей прямо к опушке просеки, по которой проходит железная дорога. Медлить нельзя, необходимо сейчас же начинать переходить железную дорогу. Наконец ее быстро преодолевают все три колонны. Люди смыкаются и двигаются по три человека в ряд. Кононенко решает двигаться так до самого переднего края врага, а затем правая и левая колонны должны разомкнуться в стороны, удаляясь от центральной на 300-400 метров. Такой боевой порядок должен рассредоточить внимание противника и уменьшить его огневое воздействие. Кроме того, при таком построении значительно
ускоряется движение, а значит и сокращается время воздействия на колонны огня противника при переходе через его оборону.
Через железную дорогу прошли хорошо и довольно быстро. Противник колонны не обнаружил, все обошлось тихо. Но сразу же после перехода железнодорожного полотна колонны попали в болото. Вода, а вернее - жидкая грязь доходила до колен, а иногда и до пояса. Двигались все медленнее и медленнее. С людьми творится что-то страшное. Они совершенно выбились из сил, еле передвигаются. А время летит. Кононенко и Давыденко пропускают всех мимо себя, подгоняют, грозят, уговаривают, затем бегом, обгоняя колонну, выходят в ее голову.
Наступающий рассвет застигает колонну в 6-7 километрах от переднего края врага. Они оказались в самой плотной зоне обороны. Идти дальше под солнечными лучами, подставлять людей под прицельный огонь врага - верная и неизбежная гибель. Остановиться здесь на дневку - абсурд. Вернуться назад и завтра ночью повторить с еще более ослабевшими людьми то, что не смогли сделать сегодня - глупо и вообще невозможно. Что же делать?
Делать было нечего, и Кононенко принял решение располагаться на дневку здесь в лесу, в самом центре обороны врага. Пусть сверхнахальство и даже - авантюра, но другого выхода нет. Разговоры и любой шум, а также разведение костров в лагере запрещено под страхом смерти. Иначе нельзя. Люди мокрые и жаждут тепла. Утро сырое, холодное. Выставляется охранение, все остальные немедленно засыпают. Так закончились вторые сутки без генерала Белова.
Наступил день 25 июня 1942 года. Что он принесет?
Только Кононенко, завернувшись в бурку, прилег, к нему подбежал делопроизводитель разведотдела Чикин и взволнованно сказал: «Противник нас видел, что делать?» Оказывается, три немца шли по просеке, идущей в сторону переднего края. Они увидели наших людей в охранении и, ускорив шаг, быстро удалились, что-то между собой говоря и оглядываясь. Бойцы охранения хотели открыть огонь и уничтожить немцев, но Чикин им не разрешил.
Кононенко хлопнув Чикина по спине, сказал: «Вот и отлично, что не разрешил открывать огонь, а теперь иди и проверяй несение службы охранением, мне же дай возможность поспать».
Как рассказывал потом Чикин, уходя от Кононенко, он думал: «Подполковник не полностью проснулся, он меня не понял, не разобрался в том, что же действительно произошло. Необходимо вернуться и разбудив его, повторить свой доклад сначала». А между тем Кононенко лежал и думал, что же делать? Какие предпринять меры? Поднять в лагере тревогу? Усилить охранение? А если усилить, то с какой стороны? А может поднять людей и уходить, бежать? Куда бежать? Поднимать панику? Нет, нет и нет. Главное спокойствие, выдержка и еще раз - спокойствие. Его спокойствие внушит подчиненным уверенность в том, что раз начальник спокоен, то ничего страшного не произойдет.
Кононенко спокойно лежал, и украдкой взглянув на свой хронометр, прикидывал: сейчас десять утра, если видевшие нас немцы доложили начальству, то враг не сразу бросится, очертя голову к нам, под наши пули. Он сначала уточнит, сколько нас и где точно мы располагаемся. Будут отданы распоряжения о выделении сил для нападения на наш лагерь. Будет также принято решение, как провести окружение нашего района и как вести бой по уничтожению нас. Совершенно очевидно, что в таком бою примут участие артиллеристы, а для артиллерии и минометов тоже необходимо время на подготовку огня, разведку целей, увязку вопросов взаимодействия с пехотой. Далее может быть привлечена и авиация. Немцы любят использовать ее в таких случаях. Значит раньше, чем в 15 часов нападения ждать не следует, разве что отдельных разведывательных групп. Но поскольку у немцев в 15 часов обед, то начало боевых действий, очевидно, будет перенесено на 16 часов. Полная же темнота наступит в 23 часа. Сможем ли выдержать бой в течение 7-8 часов? Конечно, нет! Но если действовать активно и прорываться из одной части леса в другую,
