что ей некуда деться. Ее ноги частично раздвинуты, и я использую небольшое пространство, чтобы просунуть колено между ними, не останавливаясь, пока не достигну вершины ее бедер.
Она тихонько вдыхает, и я чуть не кончаю от этого звука.
― Хорошая девочка. ― Я шепчу, мое лицо достаточно близко к ее лицу, чтобы она могла почувствовать мои слова на своих губах.
Она стонет.
Это тонкий, отчаянный звук. Не более чем хныканье, и это самое сексуальное, что я когда-либо слышал.
Я прижимаю колено к ее киске, чтобы еще сильнее соприкоснуться с ее клитором, и ее рука вырывается, ее пальцы ложатся мне на грудь.
Ее глаза закрываются, когда она на мгновение отпускает себя.
Она просто отдается ощущениям, тому, как я прикасаюсь к ней и скоро буду владеть ею.
Мое лицо приближается к ее уху, мой голос ― отчаянный шепот:
― Если ты не даешь мне трахнуть тебя, позволь мне хотя бы поцеловать тебя.
Ее глаза распахиваются, даже когда я начинаю грубо водить коленом по ее клитору, от чего по ней пробегают искры, как от спички по боксеру.
― Один раз, ― говорю я, наклоняя свое лицо к ее лицу, и шепчу: ― Мне кажется, что если я не попробую тебя, то умру.
Она облизывает губы, когда я оказываюсь в миллиметрах от ее рта.
― Тайер!
Я поворачиваю шею в направлении голоса.
Нера стоит там со своей фехтовальной сумкой и шокированным выражением лица. Представляю, какую картину мы ей открываем ― Тайер лежит на моей машине с моим коленом между ног, задыхается и находится в нескольких секундах от того, чтобы быть оскверненной мной.
Я уже собираюсь словесно испепелить нашего прерывателя, когда Тайер отталкивает меня.
― Боже мой, ― говорит она, отпихивая меня назад так сильно, как только может.
На этот раз я позволяю себе упасть назад.
Момент упущен.
Она спотыкается, когда пытается идти.
― Давай я тебя подвезу. ― Я говорю, делая шаг к ней.
Она поднимает руку, останавливая меня на месте.
― Нет, все в порядке. Нера подвезет. ― Она прыгает к подруге на одной ноге. ― Я приложу лед и не буду нагружать ногу, как ты и сказал.
Она обнимает Неру за плечи и опирается на нее всем весом, пока они идут к гольф-карам.
― Сильвер. ― Рявкаю я, и она оборачивается. ― Смотреть на твою спину, когда ты уходишь, начинает меня бесить. Когда-нибудь я запру тебя в комнате, и тебе некуда будет убегать. ― Мрачно предупреждаю я ее.
Она сглатывает, на ее лице появляется выражение, отчасти предвкушения, отчасти страха, и уходит.
Когда Тайер уезжает, я залезаю в машину, расстегиваю молнию на брюках и вытаскиваю член.
Я сплевываю в руку и начинаю поглаживать свой член вверх-вниз, представляя себе ее взгляд «трахни меня» и пухлые губы, когда я хватаю ее за лицо.
Увеличиваю темп, представляя, как ее губы обхватывают мой член, как ее горло пытается принять меня целиком, но все равно вынуждено.
Я толкаюсь бедрами, лаская свой член, как сумасшедший. Наконец, я представляю, как выскакиваю член из ее рта, как она смотрит на меня из-под ресниц и произносит мое имя.
Мое настоящее, гребаное имя.
Мои яйца напрягаются, а мышцы сжимаются, прежде чем я кончаю, и сперма брызжет на мои шорты.
Но это временная разрядка, напряжение и потребность снова сжимают мои яйца всего несколько минут спустя.
Я потерял чертов контроль над собой.
18
Он был так близко к моему рту, что я чувствовала его дыхание на своем языке.
Я чувствовала холодный мятный запах его жвачки, когда он говорил почти вплотную к моим губам.
Проходят долгие минуты, пока я успокаиваю бешеное сердцебиение, пока Нера везет нас домой. Удивительно, но она ни словом не обмолвилась о том, чему была свидетелем, вместо этого увлеченно рассказывая о своей тренировке.
Слава Богу, что она ворвалась именно тогда, когда ворвалась.
Мне стыдно признать, что я не смогла бы остановить это. Что это я сама выгибала бедра навстречу ему и упиралась в его колено, прижатое к моему центру.
Я так же отчаянно желала его, как и он меня.
Другая часть меня не стыдится.
Она возбуждена до чертиков.
Одно прикосновение ― и я уже извивалась на его руках, нечленораздельно мычала и подчинялась его приказам. Я не могу представить, каково это ― полностью отдаться ему.
Я чувствую, как в животе становится жарко, когда вспоминаю, как он так легко овладевал мной, заставляя меня руками делать то, что он хотел.
Его доминирующие прикосновения возбуждают меня и заставляют умолять о большем.
― Ты в полном дерьме, детка. ― Говорит Нера, наконец признавая то, что она видела, когда сворачивает на парковку.
Я не притворяюсь, что не понимаю, о чем она говорит.
― Потому что я чуть не изменила Картеру?
― Нет, потому что тебе нравится Рис. ― Говорит она совершенно серьезно.
― Он мне не нравится. Признаюсь, я немного увлеклась, мне… мне просто нужно найти способ физически отстраниться от него.
― У тебя на него определенно большой стояк, это точно. А почему бы и нет? То, чему я только что была свидетелем, было сексуальнее, чем половина порнофильмов, которые я видела. ― Она говорит, и я смеюсь над этим. ― Но он тебе тоже нравится. Я видела тебя рядом с ним достаточно раз, чтобы понять, что это не просто сексуальная химия.
― Он не может мне нравиться. ― Я говорю ей: ― У меня есть парень.
Она выключает зажигание и поворачивается на своем сиденье лицом ко мне, некоторое время молча рассматривая меня, прежде чем заговорить.
― Ну, может, нужно избавиться от парня.
Наступил день игры, и я официально схожу с ума.
Вчера я легла спать в хорошем настроении. Последние несколько дней я прикладывала к лодыжке лед и приподнимала ее в соответствии с инструкцией, и чувствовала себя здоровой. Я мысленно настроилась на игру, испытывая одновременно волнение и предвкушение того, что наконец-то сыграю еще один матч.
Все указывало на то, что сегодня будет хороший день.
Но проснувшись, я почувствовал себя… не в своей тарелке.
В животе появилось ноющее чувство, от которого я никак
