Абдул, давно лично знавший Ахмад Шаха и умело пользовавшийся его покровительством, рассказывал, что после ухода русских их злейший враг возглавил населенный преимущественно таджиками 2,5-миллионный северо-восточный регион Афганистана (провинции Парван, Тахар, Баглан Бадахшан) со столицей в Талукане. Негласный король Панджшера имел собственное, независимое от Кабула правительство, деньги и хорошо вооруженную армию численностью до 60 тысяч человек. Пополнить ее строй у Сверковича не было ни малейшего желания.
О пребывании в Курултае Ахмад Шаха еще долго судачили дехкане. Еще бы! Ведь он пообещал им, что постепенно наладится нормальная жизнь в Афганистане, многодетные и самые бедные семьи получат дополнительные земельные наделы, материальную помощь в виде продуктов, одежды, лекарств. По логике, люди должны были услышать эти обещания от центральной власти, но ее представители из боязни за свою жизнь и носа сюда не показывали. Так что какие бы смелые реформы ни замышлял Наджибулла, без поддержки на местах они были обречены на провал.
Три года продержался у власти режим Наджиба, хотя некоторые предрекали ему падение сразу после вывода советских войск. Но кто мог предположить, что в конце 1991-го бесславно прекратит существование так и не перестроившийся Советский Союз, главная опора тогдашнего кабульского правительства? В самом Афганистане нарастало внутреннее вооруженное противостояние со стороны крупных полевых командиров, таких, как генерал Абдул Рашид Дустум и Ахмад Шах Масуд. Они силой захватили столицу и в середине апреля 1992-го лишили президента Наджибуллу власти. Никто и не подумал защищать правительство, потерявшее всякую поддержку в народе. В Курултае, как и в сотнях других горных кишлаков, с надеждой стали ждать новостей из Кабула от нового руководства страны.
* * *
Сразу после вывода войск Сверкович написал письмо домой. Он давно собирался это сделать, но не знал, каким образом послать весточку в родную Белоруссию. Не давал о себе знать еще и по другой причине: боялся, что наведет на свой след «особистов», в черных списках которых наверняка числился. А тут Абдул собрался в Ташкент — по делам, а заодно и дальних родственников проведать, и Сергей несказанно обрадовался, попросив его переправить письмо. Трудно далось оно Сергею.
Едва неровным почерком вывел «Здравствуйте, мои родные мама, папа и сестренка Света!», как руку будто током ударило: она ослабла и перестала слушаться. Неожиданно нахлынул калейдоскоп воспоминаний, а к горлу подступил комок. Он понял, что ему надо успокоиться, собраться с чувствами и мыслями перед чистым листом бумаги. С трудом ему это удалось. И он начал свою исповедь.
Когда лист с двух сторон был уже исписан мелкими буквами, Сергей разочарованно остановился: он только половину своего пережитого описал. «Зачем маме с папой все эти страшные подробности его выживания в горах, не хватало еще родителей до инфаркта довести. Абсолютно ни к чему им знать, кто такие одноглазый Саид и Ахмад Шах, и про обстрелы колонн, и про мины на дорогах зря ввернул. Нет, совершенно по-другому нужно написать: в общем, без эмоций. Примерно так: „Пока вынужден находиться в Афганистане. Здесь уже нет войны. Тепло, летом много фруктов. На здоровье не жалуюсь.
Все у меня в порядке, не волнуйтесь. А как дела у вас? Что нового в Боровой? До свидания. Сергей“.»
Не будучи до конца уверенным, что письмо дойдет по назначению, а не попадет в чужие руки, он не стал указывать свое местонахождение, приписав лишь в конце после даты одно слово: «Кабул».
Эту долгожданную весточку от сына, как будто с того света, получили Сверковичи в конце марта, когда под солнечными лучами на всю округу звенела весенняя капель. Впервые за много лет в печальную тишину дома без какого-либо предупреждения пришел настоящий праздник, которого здесь уже почти не ждали. Анна Трофимовна, выплакавшая все слезы по Сергею, как самую дорогую реликвию долго целовала бумажный листочек, на котором хранилась главная новость, написанная сыновней рукой. Он жив! Это ошеломившее отца с матерью приятное известие прибавило им здоровья на добрый десяток лет.
Последняя осень
— Почему не женишься? В 25 лет самое время подумать о создании семьи, — явно не случайно за ужином завел разговор Абдул.
— Так у вас тут жены дорогие. У меня нет столько денег, — попробовал было отшутиться Сергей.
— Твоя правда: девушки у нас в цене. Многие, кто из бедных семей, всю жизнь невесте собирают махр (свадебный подарок в виде золота, драгоценностей или денег), а некоторые и вовсе остаются в холостяках.
Помолчали. Но Абдул и не думал менять тему разговора.
— Ты вот что. Навести Бибихаво, ей мужская сила, сам понимаешь, всегда по хозяйству нужна. Побудь пару дней, помоги ей. Племянница, не чужая душа, да и ты, откровенно говоря, мне уже как брат стал.
Сергей и сам хотел увидеть Биби, но стеснялся в этом признаться. Но Абдул, кажется, прочитал его мысли.
— Нравится она тебе? — вдруг спросил он по-мужски и внимательно посмотрел в глаза. — Я уже думал о вас. Вы хорошо дополняете друг друга. Если бы ты был еще афганец… У нас не принято, чтобы девушки выходили замуж за иностранцев. Но Биби не девушка, а вдова. Да и живем мы, слава Аллаху, уже не в каменном, а в пятнадцатом веке. — Сергей машинально чуть было не поправил Абдула насчет века, но мгновенно понял, что тот не оговорился. — В общем, подумай над тем, что я сказал.
Сверкович не верил своим ушам. Не шутит ли уважаемый Абдул, предоставивший ему кров, работу, а теперь еще и почти предложив в жены свою племянницу? А вдруг она против? Для любой молодой женщины с ребенком, а мусульманки тем паче, это очень серьезная перемена в жизни, на которую надо еще решиться. Про Суфи Сергей вспомнил только сейчас. Мальчик уже подрос, но все такой же непосредственный, живой и к нему, кажется, по-настоящему привязался. Заменить ему отца он вполне смог бы.
Да, основательно затуманил ему мозги хозяин дома. Неожиданно все так. Впрочем, уже пять лет как они знакомы с Бибихаво. Видимо, сама судьба в тот, едва не ставший последним в жизни день привела его, обессиленного и погибающего, к порогу ее дома. Это был знак свыше. Значит, так угодно было Аллаху. И теперь пришло время сделать еще один логичный шаг, чтобы быть им вместе в этой непростой жизни. Для себя Сергей уже все решил. Лишь бы Биби дала согласие стать его женой.
Утром вместе с Абдулом Сверкович отправился на «Тойоте» в соседний кишлак, где жила теперь уже его невеста. Пока ехали, он все обдумывал, как сделает предложение Биби. Может, тут существует местный ритуал, который необходимо соблюсти, но Абдул ничего не говорит, а специально спрашивать неудобно.
«Ладно, буду действовать, как в разведке, по обстановке», — решил про себя.
Объяснение в любви получилось спонтанным, вперемешку дари с русским и от того, наверное, трогательным. Было видно, как Биби смущенно опустила свои большие карие глаза, а ее круглое личико покрылось легким румянцем. Сергей по славянской традиции хотел скрепить произнесенные слова поцелуем, но невеста ловко увернулась, ненароком все же чуть прикоснувшись пахучими густыми волосами к его губам. Но и этого чудесного мгновения истосковавшемуся по женской ласке Сверковичу было достаточно, чтобы понять: Биби его единственная, желанная и любимая. Привезенный подарок — золотую цепочку и кольцо — она с благодарностью приняла.
Шумную свадьбу затевать не стали. Против всенародного гуляния были молодые, да и главный организатор праздника Абдул не настаивал. Он понимал, что счастье не в том заключается, сколько гостей соберется в доме, сколько будет замечательных тостов произнесено, какие кушанья поданы. Главное, что Адам и Бибихаво встретили и полюбили друг друга. Это прежде всего их памятный день. Пожелав молодым счастья, здоровья, любви и согласия в жизни, приглашенный мулла провозгласил появление на свет новой семьи.
По пуштунской традиции, вечером мужчины открыли стрельбу из ружей в звездное небо. Говорят, после такового салюта обычно рождаются мальчики. Сверкович хотел именно сына.
Странные, необъяснимые внутренние перемены происходят с мужчиной, когда он женится. Сергей, став законным мужем афганки Биби, в одночасье повзрослел, почти физически почувствовал нелегкий груз ответственности уже не только за себя, но и за еще двух близких людей. Для них он теперь и кормилец, и охранник, и хозяин в доме. Чудно все-таки устроен этот мир. Никогда не знаешь, как сложится твоя жизнь. Разве мог он предположить, что судьба забросит в далекий Афганистан, где по полной придется пройти через такие испытания, которые и в страшном бы сне не приснились. Но к своему удивлению, не сломался, выжил всем смертям и врагам назло. Женившись на спасшей его афганке, Сергей наконец-то обрел свое выстраданное маленькое счастье, которое никому не позволит разрушить. Да, он по-прежнему находится на полулегальном положении в чужой стране, и как оно дальше будет, одному Аллаху известно. Но не зря бытует восточная поговорка: жизнь, как долгая дорога, не даст сбиться с нужного пути. Если идешь по ней зряче, целеустремленно, не боясь трудностей.
