носят кроссовки?
— А вы гувернантка?
— Стюардесса. Неважно. Идёмте наверх, в бальную залу.
Парень несмело поднялся следом за мной по скрипучим ступеням. Комната бескомпромиссно ошеломляет, когда попадаешь в нее в первый раз. Высокие окна, химеры. Да взять хотя бы тот же паркет. Вот только современные вещи смотрятся дико.
— Вы здесь живёте? — ошарашенно спросил парень.
— Обитаю, когда спускаюсь на землю.
— Откуда?
— Разумеется, из облаков. Я же вам сказала.
— Да, конечно. Простите, а где бы я мог умыться? И я бы хотел заказать вещи. Из магазина, наверное, их быстро доставят.
— В шкафу. Магазины, думаю, ещё закрыты. Но я могу раздеть куклу вуду в вашу пользу.
— Кого?
— Куклу вуду. Все, что осталось от моего бывшего мужа, — прошла я в сторону шкафа мимо красавчика, — Вот, можете принять душ. А я полезла в кладовку. Манекен там хранится. После развода муж не забрал почти ничего из вещей, он эмигрировал в Канаду, а выкинуть рука не поднялась.
— Мужа?
— Вещи. Его я из своей жизни как раз выбросила достаточно далеко.
— Простите, а почему у вас ванная здесь?!
— Так исторически сложилось. Если поджать пальчики на ногах, вы наверняка поместитесь. Только не вставайте в полный рост.
— Почему?
— Потому что стены у этого шкафа из красного дерева! А ближайшая Ebanistería в Академии художеств. Представляете? Как далеко вам его придется нести? И потом, я буду ругаться.
— Надо вызвать врача, — обречённо сказал парень и шагнул, наконец, в шкаф, — я, кажется, слишком сильно ударился головой, — мысленно я начала считать. Раз, два, три! Поезд следует четко по расписанию.
— Аааа! — раздался душераздирающий крик.
— Трубы старые. Надо было пропустить горячую воду, — и снова считаем. Три, четыре, пять. Ну? Этот поезд идёт, как получится.
— Дайте нам спать! — милые у меня соседи живут за стенкой. Жаль, они обо мне противоположного мнения.
— Простите, пожалуйста! Я чуть обварился, — то же мне, неженка, можно подумать, у меня из труб кипяток течет. Градусов шестьдесят бывает вода, не больше. Почти как на море. Эх!
— Хватит уже извиняться. Вам это не поможет. Вы, кстати, откуда такой взялись?
— Из Нижневартовска!
— Красивый город. Я над ним пролетала, — распахнула двери крохотной кладовой, оттуда на меня с укором из-под надвинутой низко ковбойской шляпы посмотрела древняя кукла. Манекен из папье-маше старинной работы, он достался вместе с квартирой. Тоже выкинуть рука не поднимается и при том он мне совершенно не нужен. Платья я редко ношу, вещи по фигуре не подгоняю, шить времени нет, да и таланта тоже. Самое большее, на что я способна — подшить снизу брюки, чтоб не платить за это в ателье. Ладно, что у меня тут есть для жертвы придворных разборок? Нет, все-таки дворовых. Большую часть одежды бывшего сожрала моль, честь и хвала насекомому. Теперь хоть смогу выкинуть с чистой совестью. Отобрала из вещей то, что, скорее всего, подойдёт. Пожадничала, но все же решилась подарить ещё и спортивную сумку. Вместительная, правда, один бок залит краской, но ее наверняка можно оттереть. Эх. я сегодня сама доброта! Остальное спихнула в мешок. Утром отнесу на помойку, наконец-то. Давно пора. Встряхнула как следует и сложила в аккуратную стопку. Стриптиз в обратном порядке тоже считается за удовольствие. Тем более перед сном. О! Он ещё и под музыку будет. Обожаю соседей! Все-таки обратно они спать не легли. Святые люди. Тихую вкрадчивую мелодию начала скрипка. Плачет о потерянном сне, вплетается в белую ночь, все ярче разгораясь вместе с рассветом.
Одним толчком отворилась дверь шкафа. Отмытый, этот парень стал ещё симпатичней. С черных кудрей на мой старинный паркет стекают капли воды, огромные глаза цвета лазури расширены от страха, дрожит не то от холода, не то от глупый мыслей. Точеное лицо горячего испанца в обрамлении черных смолистых кудрей кажется суровым и робким. Словно бы он, и вправду, заглянул этой ночью за ту грань, из-за которой еще никто не вернулся.
— Вс, е что нашла. Остальное сожрал страшный зверь вместе со своим выводком, — попыталась пошутить я.
— К-какой зверь?
— Крылатый.
— Крылатый? — заозирался парень по сторонам.
— Ну да, моль называется. Одевайтесь, уже рассвет давно наступил, мне спать пора.
— Вы вампирэсса?
— А вы, как я посмотрю, хам?
— Простите. А что это?
— Клифт. Летнее пальто, спортивные брюки, калоши, шерстяные носочки.
— Какое пальто? Летнее, я не ослышался?
— Могу летний шарфик к нему поискать. Сегодня дождь обещали. Черт с вами. Шляпу тоже берите. Ковбойская, сойдёт вместо зонта.
— Мне кажется, это не спортивные штаны? — встряхнул в руках одежду парень. Сунул ногу в штанину, качнулся, заскользив босой пяткой по по паркету, но все же устоял на ногах. Точно так же брезгливо натянул на себя пальто, засунул ноги в шерстяные носки с вышитыми медведями. — Откуда они завалялись у меня? Сувенирные вроде, наверняка кто-нибудь подарил.
— Обуюсь я, наверное, внизу?
— Паркет очень скользкий. Вы грохнетесь. Надевайте галоши здесь. Ну вот, теперь вы стали похожи на клошара.
— На кого?
— На истинного обитателя Парижа. Знаете такой город? Там под мостами любят селиться клошары, это их, французские, бездомные. Вы бы могли сойти за местного в такой одежде. Клифт смотрится на вас просто роскошно, трико его дополняют почти идеально, да и носки ручной работы уместно дополнили образ.
— Мода порой творит чудеса, — тряхнул кудрями мужчина. За стеной оборвалась скрипичная мелодия на высокой пронзительной ноте. Будто рука злодея, наконец, сжалась на горле своей жертвы и оборвала молитву. Следом послышался грубый голос местного музыканта.
— Людка! Колбаса за окном ещё висит? Ну так разжарь, что теперь делать? Кофейничать будем.
— У вас очень сильная слышимость. Странно, в таком доме должны быть толстые стены, — дрогнул незнакомец всем телом.
— Это потому что окна открыты, они у нас выходят на одну сторону. Да и потом, это же коммуналка. Мы сейчас стоим в бальном зале. Видите, лепниной обозначена на стене арка? Проем заделывали ещё в двадцатые из того, что под руку попадется. Соседи живут в проходной комнате дворянского дома, — из окна соблазнительно подуло жареной колбасой. Ненавижу соседку, ну кто, как не Людка так умеет готовить? Ей картон, мне кажется, дай, получишь блюдо высокой кухни. Ну пахнуть точно будет на весь дом. И как тут худеть? Какая может быть диета, когда со всех сторон столько соблазнов? Парень и тот задумчиво покосился на кофейный столик, стоящий посреди эркера.
— Я, наверное, пойду, только вы разрешите сделать несколько снимков бумаг? Они же мне не привиделись?
— Скажите, а как вы вообще оказались в нашем дворе?
— Дед сказал здесь искать
