По словам бывшего советского дипломата, бежавшего из представительства, в Югославии было особенно трудно передавать деньги агентам и шпионам. Поэтому ИНО купил хромовые рудники. Когда потребовались крупные финансовые средства, прибегли к услугам солидного торговца, который купил рудники у подставного владельца. Вырученные деньги были немедленно переданы ИНО.
В феврале 1923 года в Берлин прибыл Сергей Сибин, бывший секретарь министра внутренних дел Лопухина. Он сообщил о своем прибытии в ИНО и получил задание осуществлять операции с недвижимостью. Прибыль от сделок должна была, естественно, пополнять фонды ИНО, что позволяло избежать опасности, связанные с прямыми ассигнованиями средств. Сибин действительно был русским, и поэтому никому и в голову не пришло, что он занялся бизнесом не по собственной инициативе. Однако на первых порах деятельность Сибина, по-видимому, не увенчалась успехом, и он был вынужден вернуться в Москву. Позднее он вновь появился в Западной Европе, но на этот раз в сопровождении женщины-агента ИНО Самсон, путешествовавшей по испанскому паспорту, выданному на имя Кармен Слиахельсе. Сибин со своей наставницей приобрел необходимые предприятия, оформив их частично на себя, а частично на подставных лиц. Самсон также сопровождала одного американца, который покупал дома для ИНО.
Особый интерес представляла операция со спичками. Большевики выбросили на рынок огромную партию спичек по ценам, которые, видимо, не покрывали даже расходы на производство. Такая сделка не могла принести ничего, кроме убытков. Ходили слухи, что московское правительство хочет составить конкуренцию шведскому спичечному синдикату. На самом деле пострадала лишь немецкая спичечная промышленность, которая была вынуждена сократить производство, что привело к росту безработицы в стране. Главный же смысл этой авантюры заключался в том, что большевики нуждались в иностранной валюте.
Дружиловский, Сидорин и другие должностные лица, которые принимали активное участие в деятельности большевиков как внутри страны, так и за рубежом, неоднократно заявляли, что три четверти всех денег, полученных большевистскими информаторами от продажи фальшивых документов, сфабрикованных ИНО, поступало в «Экспериментальный отдел», а оставшаяся четверть распределялась между агентами, посредниками, журналами и информационными службами.
Цена на такие документы устанавливалась ИНО. Посредники, естественно, не заслуживали большого доверия, и поэтому едва ли можно было надеяться, что они честно переводили на счет все деньги. В ИНО было хорошо известно, что посредники всегда указывают меньшие суммы, нежели полученные ими в действительности. Иногда ИНО передавало своим агентам для продажи подлинные документы с тем, чтобы укрепить доверие к ним со стороны иностранных властей и прессы. Кроме того, подлинные документы повышали интерес органов информации к источнику и своей подлинностью подтверждали информацию, полученную из других источников.
В этих случаях главная работа ИНО заключалась в том, чтобы подлинные факты и высказывания не раскрывали их реальных сил и возможностей.
Радек должен спасти беспомощную Германию!
По мнению Москвы, Коммунистическая партия Германии не имеет вождей. После провала спартаковского восстания немецкий пролетариат достоин презрения и рассматривается лишь как пушечное мясо для следующей революции.
Поэтому политическое руководство восстанием было возложено на товарища Радека, который вместе с Парвусом с небывалым рвением разрабатывал в Берлине свои планы, занимался пропагандой, организовывал тайные заговоры и тянул свои щупальца к различным правительственным органам — полиции, армии и даже к организациям консервативного толка. Оптимизм Радека побудил Коминтерн и Главное командование Красной Армии принять срочные меры по созданию в Берлине военной организации, призванной сыграть заметную роль в приближающихся важных событиях (речь идет о подготовке восстания в 1923 году). Нужно было под тем или иным благовидным предлогом прислать сюда все организующее ядро, сформированное Кремлем, и разместить его в дипломатической миссии или торговом представительстве в Берлине.
В Берлин прибыл Вацетис. Он был одним из высших командиров Красной Армии и известным специалистом по Гражданской войне в России, Туда же под фамилией Полянин приехал Тухачевский, молодой человек крупного телосложения, с непроницаемым выражением лица и крючковатым носом, очаровавшим всю Фридрихштрассе своими размерами. Приехал и герой болгарской революции Корешков, грязный, трусливый и ограниченный. Где бы ни появлялся, он дискредитировал коммунистов, но, тем не менее, его считали мастером конспирации. Менжинский, Ягода и Трилиссер тоже прибыли под чужими фамилиями и с бесчисленным количеством паспортов в карманах.
Наконец военный и террористический аппарат был приведен в готовность, в полной безопасности разместившись в советской дипломатической миссии и торгпредстве.
Товарищ Артур временно взял руководство на себя. По паспорту его фамилия была Степанов, на самом деле — Финкельштейн[1]. Он был глазами и правой рукой Коминтерна в Германии. Поскольку он входил в состав Революционного совета, даже посол Крестинский зависел от него и не мог принять никакого решения, не проконсультировавшись с ним. Его сотрудники размещались в посольстве, где нашел убежище и руководитель ГПУ Лобанов-Бустрем и где во время своих периодических приездов ночевал Трилиссер.
Сотрудники имели в своем распоряжении самое современное оборудование, фотографическую и химическую лаборатории для тайнописи и печати. Они располагали собственными финансами, независимо от посольства, и всегда имели большие резервные фонды в различной валюте. У Степанова было два помощника — Петров и Петровский, последний имел кличку товарищ Бронек и был правой рукой Степанова. Как его звали на самом деле, неизвестно, известно лишь, что он был польским рабочим. Этот человек, всегда мрачный, с парализованной правой рукой и негнущейся шеей, вызывал у всех страх. Он был самым кровожадным и безжалостным из всех чекистов. Его лицо, непроницаемое как маска, никогда не озарялось улыбкой и имело выражение бесстрастное и бездушное. Другой помощник, Петров, был французом, его настоящая фамилия — Гарнье. Он служил механиком на французском флоте и говорил по-русски с ужасным акцентом, но поскольку досконально знал военную технику, его назначили ответственным за покупку всего вооружения и дали поручение создать склады оружия в Берлине. Один из его помощников, который перевозил партию оружия по улицам немецкой столицы, был настолько пьян, что подцепил какую-то девицу и выболтал ей все, что знал об имевшемся у коммунистов военном снаряжении.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
