— Ну, может, чуточку.
— Ты изменилась после знакомства с ним. Ты распрямилась, и голос звучит увереннее, ты снова похожа на себя.
— Я все еще не вошла на кухню.
— Обязательно войдешь.
— Я тоже так думаю, — улыбнулась Адрианна. — Все, что ты сказала, — правда. Я сомневалась, смогу ли не паниковать, но теперь чувствую, что могу двигаться дальше. И не потому, что я забываю Уилла. Не хочу, чтобы ты так думала.
— Конечно, ты его не забываешь. Но ты не должна оправдываться за то, что чувствуешь себя лучше и не так сильно печалишься, во всяком случае, не передо мной. Двигаться вперед — вовсе не значит забывать свое прошлое.
— Я не хочу оскорблять память Уилла.
— Ты не можешь этого сделать.
— Не могу? Прошло всего пара месяцев. Я скорблю по нему. Предполагается, что траур длится по меньшей мере год. Я не должна испытывать желания к другому мужчине.
Линдси сочувственно покачала головой:
— Адрианна, нет никаких правил.
— Уилл не заслужил смерть.
— Конечно, не заслужил. Он был отличным парнем. Но ты жива. И ты не должна бояться жить и быть самой собой. А ты — шеф-повар. Даже если не в «Винченцо», ты должна стать шеф-поваром в другом месте.
Адрианна кивнула, почувствовала, как глаза наливаются слезами.
— Ты хороший друг, Линдси. Ты мне почти как сестра. А для человека, выросшего без семьи, это очень много значит.
— Господи, теперь я разревусь. — Линдси смахнула слезу, отпила кофе, откашлялась. — Все, меняем тему…
— Если только не на Уайта.
— Брось. Если я тебе как сестра, — Линдси подкрепила свои слова многозначительным взглядом, — можешь рассказать мне о хорошем. Так ночью что-то между вами было?
— Мы целовались, — призналась Адрианна после долгих раздумий. — На самом деле поцеловались два раза с промежутком в несколько часов.
— Честно?
— Это была ошибка… две ошибки, — поправилась Адрианна, чувствуя себя глуповато.
— Тебе понравилось?
Адрианна не смогла солгать:
— Да.
Линдси ухмыльнулась.
— Я же знала. Мне не привиделись искры между вами. У меня на романы нюх.
— Это не роман. Это… не знаю я, что это.
— Вы это обсудили?
— Нет. Я не хотела. Он ищет свою дочь, а я переживаю смерть Уилла. Самый неподходящий момент.
— Любовь обычно и настигает в самый неподходящий момент.
— Я ничего не говорила о любви, — решительно возразила Адрианна.
— Ты никогда не говоришь о любви, так что неудивительно. Уайт хороший человек?
— Да, думаю, да. Сначала я не знала, можно ли ему доверять, потому что он полицейский, а у меня в детстве были проблемы с законом. Но то, как он говорит о своей дочке, его любовь к ней и решимость вернуть ее меня поражают. Он из тех, кто любит всем сердцем и душой. Я никогда таких не встречала.
— Такая страсть может быть очень притягательной, особенно если направлена на тебя.
— Она направлена не на меня. Но искра между нами проскочила. Я чувствую это и знаю, что он тоже чувствует. Однако, как я сказала, сейчас самое неудачное время. У нас обоих куча своих проблем.
— Одно я знаю точно. Проблемы легче решать вместе.
— Хороший подход, — ухмыльнулась Адрианна.
— Можно задать тебе вопрос?
— А я могу тебя заткнуть?
— Тебя останавливает неподходящее время? Его дочь? Или Уилл?
— Все вышеперечисленное.
— Но он тебе нравится.
— Да, признаюсь, — капитулировала Адрианна. — Теперь ты счастлива?
— Только потому, что, возможно, счастлива ты. Итак, какие у тебя планы на сегодня?
— Посижу с Беном, дождусь вестей от Уайта.
— Тогда я тебя покидаю. Похоже, в ближайшее время ты в ресторане не появишься.
— Поживем — увидим. Я же сказала, шаг за шагом.
— Ну, по меньшей мере ты делаешь эти шаги.
— Вот именно.
Линдси оставила свою кружку.
— Я иду на спин-класс[12]. Гораздо веселее крутить колеса велотренажера под заводную музыку.
— Надеюсь, тебе хватает дыхания после всех твоих сигарет, — заметила Адрианна, провожая подругу к двери.
— Я курю совсем мало, а днем приклею никотиновый пластырь.
— Хорошо.
Линдси обняла ее.
— Если сексапильный коп захочет еще раз тебя поцеловать, не отказывайся.
— Линдс…
— А если ты захочешь поцеловать его, не жди приглашения. Вот мой совет.
— А я его просила? — проворчала Адрианна.
— Нет, но мы сестры, так что ты получила непрошеный совет.
— Я уже почти сожалею, что назвала тебя сестрой.
— Пока, Адрианна, — рассмеялась Линдси.
— Пока, — ответила она, закрывая за подругой дверь.
Возвращаясь в комнату, Адрианна поняла, что улыбается, а она давно не улыбалась. И еще поняла, что причина не только в Линдси, но и в Уайте.
Она прикоснулась пальцами к губам. Он действительно хорошо целуется, классно целуется. И она действительно хочет снова поцеловать его. Но не хочет следовать совету Линдси… пока, во всяком случае. Сначала они должны найти дочь Уайта.
Глава 10
В полицейском участке Уайт застал Джоша.
— Что ты здесь делаешь? Разве ты сегодня не выходной?
— Ночью мы арестовали подозреваемых в ограблении и убийстве в «Винченцо».
— Да ты что? — удивился Уайт. — Понятия не имел, что вы так близки к аресту. Как это случилось?
— Вчера вечером появился свидетель. Бывшая подружка одного из двух замешанных в преступлении парней, которым нет и двадцати лет. Заявила, будто они не знали, что в ресторане кто-то есть, и, столкнувшись с барменом, распсиховались и выстрелили. И не знали, что убили его, пока не услышали новости.
— Почему она так долго молчала?
— Сказала, что боится своего парня, но теперь уезжает и хочет снять камень с души.
— А ей можно верить? Или она просто хочет засадить в тюрьму бывшего парня?
— Ее показания проверяются, и она сдала мне пистолет. Он сейчас у криминалистов. Ее парня с дружком мы нашли в баре, где они работают. Один, увидев нас, попытался сбежать. Второй не закрывает рта, но уверяет, что курок спустил его приятель, а не он.
— Ты провозился всю ночь?
— Да, и хотелось бы знать: почему ничего не всплывает посреди дня, предпочтительно рабочего дня, а не выходного?
Уайт сочувственно улыбнулся.
— Ну, по меньшей мере ты раскрыл дело.
— Я его не раскрывал. Ответы преподнесли на блюдечке. Мне просто повезло, что кто-то вдруг решил дать показания.
— Неважно, как это случилось. Два преступника убраны с улиц и получат по заслугам. По-моему, хороший день. — Уайт помолчал, вспоминая свой разговор с Адрианной. — Нашли ли связь между грабителями и жертвой?
