в таком состоянии… да еще и пропал!
— Найдем, Алла Гурьевна, даже не сомневайтесь!
— Да я не сомневаюсь, что найдем, вот только будет ли он жив к тому времени… Ладно, вы продолжайте, Дамир.
— В общем, из всего того, что удалось узнать от соседей, я сделал следующие выводы. Во-первых, Полина ушла от Ильи к любовнику.
— Кстати, чем же ее, интересно, не устраивал Илья, раз она завела роман на стороне, ведь тогда он еще был здоров, а Гагин — богат?
— Говорят, ей не нравилось то, что папаша руководит всем самолично, не подпуская сына к делам. Илья работал обычным служащим в банке, и у него не было никакой собственности — все принадлежало Гагину-старшему.
— А любовник что, из богатеньких?
— Да, но его, как оказалось, Полина устраивала в роли любовницы, но никак не в качестве супруги, ведь она, собственно, никто и звать никак, а деньги, как известно, тяготеют к деньгам! Все очень быстро закончилось, и он выставил Полину за ворота своего особняка.
— И пришлось ей возвращаться в однушку…
— Вот именно. Она несколько раз пыталась устроить личную жизнь, но ни один из мужчин надолго не задержался: либо они не воспринимали Полину всерьез, предпочитая только приятно проводить с ней время, либо не устраивали ее, потому что были недостаточно богаты или хотя бы перспективны. Живя с Ильей, она понятия не имела, насколько на самом деле состоятелен его отец, но откуда-то ей вдруг стало известно о его недвижимости…
— И счетчик в голове красотки снова включился?
— Точно, Алла Гурьевна: Полина решила вернуть Илью, подумав, вероятно, что муж с интеллектом подростка не слишком высокая цена за то, что она может со временем получить.
— Но Гагин вовремя пресек ее поползновения!
— Да, пресек. Соседка стала свидетельницей страшного скандала, который произошел между Полиной и Гагиным-старшим. Он пригрозил ей физической расправой, если она не отстанет от Ильи, а также объяснил, что она в любом случае ничего не получит, так как его сын признан недееспособным, а потому брак с ним невозможен.
— Ну да, в случае Ильи только отец, являвшийся его официальным опекуном, мог дать согласие на брак, а Гагин ни за что не согласился бы с кандидатурой Полины!
— Пришлось девице убираться несолоно хлебавши. Так что если Полина и поучаствовала каким-то образом в убийстве Гагина-старшего, то только из мести и личной неприязни. Кстати, она знала о хронической болезни бывшего свекра, но он вряд ли впустил бы ее в квартиру, а следов насилия на его теле не обнаружено. Четкого алиби на момент преступления у Полины тоже нет.
— Интересно, а не могла она каким-то образом убедить Илью, что его отец является препятствием на их пути к безмятежному счастью? — задумчиво спросила Алла, скорее просто размышляя вслух.
— Думаете, Илья может быть причастен?
— Возможно, косвенно? Что, если он впустил Полину, а она подменила ингаляторы?
Дамир задумался, но Алла тут же сама себе возразила:
— С другой стороны, если это так, куда пропал Илья? Кроме того, зачем ей убивать Гагина-старшего, если она все равно не могла снова выйти за бывшего мужа?
— Может, она считала, что именно Гагин является проблемой, а с его устранением все изменится? — предположил Дамир. — Скорее всего, она не знала о том, что он составил завещание и назначил другого опекуна на случай своей преждевременной смерти.
— Что ж, допустим…
Оба замолчали, обдумывая сказанное. Потом Алла снова заговорила:
— Знаете, Дамир, мне не дает покоя одна вещь.
— Что за вещь, Алла Гурьевна? — поинтересовался оперативник, привыкший серьезно относиться к интуиции Сурковой: она редко ее подводила.
— Я все еще изучаю ежедневник Гагина-старшего и наткнулась там на телефон и адрес частного дома престарелых.
— Вроде Гагину было еще рано, нет?
— Вот и я так считаю: он чувствовал себя довольно сносно, если по-прежнему вел серьезный теневой бизнес и даже ездил в командировки! Кроме того, даже если его здоровье сильно ухудшилось и ему требовался уход или он считал, что такое будет необходимо когда-нибудь, он имел возможность нанять сиделку. У него есть пожилые родственники — может, дальние?
— Насколько мы в курсе, нет, — покачал головой Ахметов. — Только сын, сестра и племянник…
— Племянник? — перебила Алла. — Почему я впервые слышу о племяннике?
— Он не общался с дядей — собственно, как и с матерью. Парень, похоже, оторви и выбрось: рано ушел из дома, стал готом… Короче, о нем почти ничего не известно.
— Надо бы его разыскать!
— Хотите, чтобы я этим занялся?
— Нет, думаю, будет логично, если это сделает Антон.
— Я намеревался встретиться с Еленой Тимченко, второй претенденткой на руку и сердце несчастного Ильи Гагина, но это дело пары часов…
— Тогда я попрошу вас наведаться в дом престарелых, о котором я упоминала. Можно, конечно, позвонить, но, полагаю, по телефону никто не станет сообщать нужную нам информацию: самые важные детали вытаптываются ногами, как известно!
— Хорошо, Алла Гурьевна, пишите адрес.
* * *
Лера впервые присутствовала на съемках телепередачи. В первый раз они проходили в огромном ангаре, специально оборудованном и декорированном в специфическом стиле. Металлические стены задрапировали черной тканью, приглушили освещение, на заднем фоне включили какую-то медитативную музыку.
— Это для участников шоу, — пробегая мимо, пояснила Геля, помощница Натальи, заметив, что Лера озирается по сторонам в поисках источника звука. — Просто чтоб расслабились. Во время съемок включим «зловещую» музыку для создания соответствующей атмосферы!
Съемочное оборудование занимало примерно половину ангара, а во второй половине стояли два ряда автомобилей, неподалеку от которых разместили трибуну с сиденьями из тех, что можно видеть на стадионах. Возле этой трибуны столпились человек тридцать. Они возбужденно переговаривались и с интересом разглядывали все вокруг. Некоторые косились в сторону Леры, державшейся поодаль: она ни в коем случае не хотела случайно оказаться в кадре. Наталья пронеслась мимо несколько раз, но в последний вдруг притормозила и обратилась к Лере:
— В общем, расклад такой: в багажнике одной из двадцати машин мы спрячем человека вот из этих, — она махнула рукой в
