— Он настолько своеволен, настолько упрям. Он не выказывает мне никакого уважения.
— Сэр, когда все только начиналось, вы были организатором и господином этого проекта, а потом сами позволили Диадоху стать его частью. Вы могли бы отказаться от сотрудничества с ним. Думаю, этого вы не сделали потому, что боитесь его.
Трайс слегка кивнул, поджав губы:
— Он самый опасный человек, с каким я когда-либо встречался. Как только наши пути пересеклись, избавиться от него уже не было никаких шансов. Оказалось удобнее воспользоваться его талантами и смириться с его ошибками.
— Так вам стоит поступить и сейчас.
Трайс снова кивнул, в этот раз более решительно, и вместе со своим помощником направился к выходу из хранилища.
— Помните, — тихо проговорил Ревок, — это вы сделали его тем, кем он является. Вы сделали его частью этого великого проекта, сделали лордом-губернатором субсектора, сделали Диадохом, а этой ночью сделаете его богом. И только своим врагом вам нельзя его делать.
— Неужели надо было притаскивать сюда эту тварь? — запротестовала Пэйшэнс Кыс.
Нейл кивнул. Он поймал на крыше и убил небольшую металлическую птицу, а теперь разбирал ее на части, позаимствовав у Белкнапа инструменты и резаки. Металлические перья и хромированные механизмы лежали на отрезе белой ткани, которой Нейл застелил один из небольших столиков.
— Думаю, нам надо разобраться, как эти штуковины работают.
Замолкшая, мертвая, она выглядела просто жалкой. Время и дожди износили ее до тонкого серебряного скелета, с бритвенно-острыми перьями и похожим на секатор клювом. Отложения смердящей, жирной грязи и смазки наросли на стыках деталей и облепили провода.
— Карл сказал мне, что птицы Петрополиса были приобретены основателями города у Гильдии Механикус. Как ты сам видишь, это машины. Они должны были стать дополнением архитектуры города и были запрограммированы на то, чтобы моделировать стаи настоящих птиц. Подвижное украшение городских шпилей.
— Да, в этом он разбирается, — усмехнулся Нейл.
— Но после того, как мы с ними столкнулись, я не могу больше воспринимать их как украшение, — сказала Кыс. — К тому же у меня возникли мрачные предчувствия на их счет после того, что мы узнали о Кадизском. Наверняка они были его идеей, как и все прочие скрытые смыслы и эзотерические конструкции, которыми он напичкал этот город.
— Что ж, убить их сложно, — сказал Нейл. — Взгляни-ка сюда.
Он взял щуп из нержавеющей стали, приподнял грудную клетку металлической птицы, показывая центральную часть механизма.
— Конечно, они сломаются, если их ударить достаточно сильно, но источник энергии — он подзаряжается от солнца — и миниатюрный когитационный блок очень хорошо защищены. Они рассчитаны на вечную службу.
— Как же ты ее убил? — спросила Кыс.
— Я поймал ее в силки и достаточно сильно ударил. Вся суть в том, что она была одинокой маленькой дикой птичкой, присевшей подремать возле отопительных труб. Она не была частью стаи, не подчинялась чужой воле и не пыталась убить меня.
Пэйшэнс почувствовала жалость.
Близился день, и дымчато-серое небо было чистым. В воздухе повисло странное чувство напряженного ожидания, но Кыс была уверена, что просто накручивает себя. Карл, маршал Плайтон и инквизитор собрались возле старого маломощного когитатора Белкнапа, пытаясь разобраться в древних — и незавершенных — проектах безумного архитектора Теодора Кадизского. Неподалеку от Нейла и Кыс, на стопке старых матрацев, сидел Фраука, непрерывно смоля папиросы и читая свои планшеты. Заэль лежал возле него на небольшой кровати. Изменений в состоянии мальчика не наблюдалось.
Белкнап уже отправился в свою операционную, чтобы начать утренний прием. В смежной комнате Кара перебирала оружие и оборудование, которое Карлу и Фрауке удалось спасти из «Дома грусти» во время поспешного бегства. Вещей осталось не слишком много, но Кыс была рада тому, что среди них оказались ее запасные кайны. Ануэрт помогал Каре. Пэйшэнс слышала, как Рейвенор неоднократно предлагал Шолто сбежать, возвратиться на корабль и избавить себя от опасности. Но Ануэрт отказался. Точнее, он был «ошеломлен оскорбляющей гипотезой». Кыс обрадовалась этому. Когда придет время, им понадобится любая помощь, а Шолто, как оказалось, обладает скрытыми талантами: пока ей удалось узнать про его верность, его выносливость и его умение пилотировать корабли. И Пэйшэнс надеялась, что где-то в глубине души Ануэрту хочется расквитаться с людьми, которые так жестоко обращались с ним и подвергали пыткам.
Кыс подумывала выйти погулять, отойти хотя бы на несколько дворов, чтобы избавиться от тупящего поля Фрауки, и проверить, не вернулись ли ее телекинетические способности. Но события обернулись так, что на это уже не оставалось времени.
— Лучше будет, если вы все на это посмотрите, — сказал Рейвенор.
Нейл позвал Кару и Ануэрта из смежной комнаты, и вся группа собралась вокруг когитатора Белкнапа.
— Теперь мы можем говорить с достаточной степенью уверенности, — заговорил Карл, — что старая ризница имеет особенное значение, поскольку именно в этой точке пересекаются все оси. Это место, которое Кадизский называл «истинным центром», точка опоры, на которой основывается весь его проект. Если Петрополис — храм, то старая ризница — главный алтарь.
— Значит, что бы они ни планировали сделать, — сказала Кара, — они сделают это там?
— Да, — ответил Рейвенор. — А теперь расскажи им все остальное, Карл.
— Так вот, я провел поверхностный поиск информации по старой ризнице и кое-что нашел. Там что-то происходит. Великий темплум был сегодня закрыт без объяснения причин, а вся его территория — опечатана. Мы зафиксировали необычную активность в министерстве, в губернаторском дворце и Магистратуме. Их линии связи перегружены. В правительственных зданиях усилена охрана. Дороги, ведущие в общий блок А, перекрыты, а некоторые из систем массовой информации выключены. Доступ в воздушное пространство блока А ограничен.
— Все должно свершиться сегодня, в крайнем случае завтра, — произнес Рейвенор, и хотя его механический голос был лишен эмоций и выразительности, по спине Кыс побежал холодок. — А это означает, что у нас не осталось времени на то, чтобы запросить подмогу, как нет его и на то, чтобы продумать сложный план действий. Придется выступать прямо сейчас и действовать по обстоятельствам.
— Ага, — сказал Нейл. — По старинке, значит. Давайте собираться.
Я наблюдал за тем, как они готовятся, выбирая защиту и вооружение из наших ограниченных ресурсов. Они были на взводе, были готовы к бою. И хотя нас было ничтожно мало и мы не выработали нормального плана, но действовать было куда приятнее, чем прятаться и ждать.
Плайтон подошла поговорить со мной.
— Инквизитор, прошу вашего разрешения на мое участие в этой операции, — сказала она.
— Вы его получили, маршал. Я и не думал, что вы станете отсиживаться. Могу я звать вас Мауд?
— Конечно, инквизитор.
— Называй меня Рейвенор. Пусть Нейл обеспечит тебя всем, что потребуется. И да хранит тебя Император.
Из памяти своего кресла я извлек заранее приготовленное сообщение, внес в него необходимые поправки и сохранил на карточку.
— Кара?
— Да, Гидеон?
— Доставь это ближайшему блюстителю закона или юристу. Белкнап должен быть с ними знаком. Пусть человек, которому ты ее передашь, незамедлительно покинет пределы Петрополиса и отправится в любой крупный город, где есть астротелепатический офис. То, что содержится здесь, необходимо срочно отправить ордосам на Трациан Примарис. Я приложил все необходимые коды. Ты должна будешь хорошо ему заплатить, поэтому я даю тебе доступ ко всем нашим фондам — распоряжайся ими по своему усмотрению. Мне совершенно не важно, сколько придется потратить.
Кара взяла небольшую карточку.
— Уже бегу, — сказала Свол.
Я проплыл по комнате и остановился возле Шолто Ануэрта:
— Капитан Ануэрт, я знаю, что только впустую трачу слова, но вам незачем влезать во все это.
Он посмотрел на меня и усмехнулся.
— Я предпочтителен вмешаться и принести пользу. В отличие от имени, которым нагрузил меня мой старый отец, я хотел бы помниться как человек, имевший некую ценность.
— Пусть будет так. Пожалуйста, следуйте приказам, которые отдают мои люди. Они профессионалы в том, что мы собираемся сделать.
— В чем именно? — Ануэрт заинтересованно склонил голову набок.
— Сунуть голову в пасть смерти, предварительно спалив за собой все мосты.
Он рассмеялся, и я оставил его, направившись к Фрауке, сидящему в углу комнаты.
— Вистан, ты с нами не идешь.
