в кабинете Мальцева, решил, пусть действительно находится рядом. Мой интерес к ней возрос многократно. Потому что под прикрытием хорошей, правильной, тихой девочки на самом деле было бы гораздо удобнее делать нехорошие и неправильные дела. Например, грохнуть инженера, а чертежи отдать в какие-нибудь злодейские руки.
Тот факт, что Александра Сергеевна являлась женщиной, меня ни капли не смущал. Опять же, опыт подсказывает, от женщин ждать подставы можно гораздо быстрее, чем от мужчин. Они хитрее, коварнее и опаснее. Что бы там кто не думал.
И, например, будь я вражеским шпионом, наверное, для сотрудничества выбрал бы именно женщину. Они эмоциональнее, да. Это минус. Но при этом, способны на такие поступки, которые у большинства мужчин вызовут отторжение на генетическом уровне. Это — плюс.
Однако, в любом случае, я надеялся, провести остаток дня в тишине и покое. Помимо характеристик, меня интересовала еще Анна Степановна Маслова и ее биография. Желательно, настоящая.
Но, как говорится, хрен там плавал. Только уселся за столом, обложившись написанными от руки характеристиками, явилась Комарова. Судя по ее злому лицу, она явно не хорошего дня пришла мне пожелать. Я даже на всякий случай бегло осмотрел комнату. Не имеется ли тут жидкостей в любом виде. Потому что такое же лицо у этой неадекватной было перед тем, как она начала плескаться вином в ресторане. Не хватало еще наблюдать очередной скандал. Или, чего доброго, участвовать в нем.
Я выслушал ее гневную отповедь, внешне оставаясь спокойным. Бровью даже не повел. С интересом наблюдал, как маска скромной тихони рваными клоками сползает с ее лица. Кто ж ты такая, Александра Сергеевна? И зачем нужно изображать того, кем на самом деле не являешься? Комарова такая же “хорошая девочка”, как я — балерун. На самом деле, там внутри — самая настоящая лава.
Вообще, все это немного начало меня подбешивать, если честно. Я имел сильное желание разобраться с ситуацией на заводе и отправиться из прекрасного, но сильно провинциального, города в Москву. Потому что, хотелось бы понять, что и как дальше будет обстоять с моей новой жизнью. А меня отвлекают от очень, между прочим, важного процесса.
Комарова не замечала, что я вот-вот готов взорваться сам. Из-за своей собственной злости она за моим внешним спокойствием и равнодушием совсем не чувствовала, насколько я близок к тому, чтоб швырнуть стопку листов, лежащих на столе передо мной, ей в лицо. Ибо достали они меня тут все. Забрехались, сволочи. Поголовно.
Более того, Александре Сергеевне, наверное, казалось, будто сижу я такой, бесстрастный, словно чурка берёзовая, ни тебе эмоций, ни тебе реакции. А это девушку, похоже, злило ещё больше. В данный момент мое вежливо отстраненное лицо бесило её очень сильно. Я начал подозревать, еще немного, и она в это самое лицо вцепится. Или, на худой случай, швырнет, что под руку попадётся. И будет у нас тут эпохальная битва века. Я ее начну лупцевать листами с характеристикой, она меня — наверное чем-то таким же.
В принципе, это очень хорошо. Теперь я понимаю, какой линии поведения надо с ней придерживаться, чтоб она теряла контроль. Холодное, равнодушное высокомерие.
Однако, в какой-то момент, до самой Комаровой, похоже, тоже что-то дошло. Она как раз заходила на новый виток гневных рассуждений. Мол, вот так явиться, теребить людей и за них решать, кому чем заниматься, может только невыносимо наглый товарищ.
Тут же на смену ее злости пришла растерянность. Комарова резко замолчала. Успокоилась так же внезапно, как и завелась. Я заметил по испуганному взгляду, её накрывает паника. Она, видимо, тоже не могла понять, что за человек, этот Максим Сергеевич. Есть подозрение, прежде Александра Сергеевна гораздо спокойнее относилась к людям. Почему-то именно на меня у нее слишком острая реакция. Раздражение, перемешанное с ненавистью. И похоже, раньше Комарова реально могла держать себя в руках в любой ситуации. Сейчас тот факт, что она скандалит, как психованная истеричка, ее явно саму напугал. А это говорит о чем? О том, что Александра Сергеевна боится не моей реакции на ее поведение. Она боится саму себя. Что ее несдержанность станет слишком неконтролируемой и она сделает или скажет лишнее.
— Всё? Угомонились? — Я с интересом наблюдал, как она молча таращит на меня испуганные глаза.
Комарова кивнула. Мне кажется, безумно желая оказаться где-нибудь в другом месте.
— Может, тогда сядете для начала?
Девушка подошла к дивану, аккуратно отодвинула пиджак в сторону и, словно школьница, сложив руки на коленях, пристроилась с краю. Теперь она выглядела еще более растерянной.
А потом вообще начало происходить нечто странное. Комарова покосилась на мой пиджак, который я для удобства снял. Совершенно не улыбалось сидеть в этом творении советской легкой промышленности весь день. Тем более, когда привык к гораздо более удобным вещам. Я проследил за ее взглядом. Пиджак, как пиджак. Ничего особенного. Однако, Александра Сергеевна так явно не считала. Она повела носом куда-то в сторону, принюхиваясь. Я ни черта не понимал, что она исполняет. Но на всякий случай тоже попытался сообразить, чем пахнет в кабинете и почему Комарова сидит теперь, как пограничный пес, нюхая воздух. Однако, ничего неожиданного не обнаружил. Единственное, чувствовался очень легкий аромат одеколона. Ну, я бы не сказал, что сильный. Этот пузырек нашелся в чемодане, среди остальных вещей, и я им воспользовался. Обычный запах. Между прочим, приятный. Следующие пять минут я наблюдал, как Комарова мало того, что вдруг резко стала молчалива, так ещё, то и дело, косилась в сторону пиджака, будто имеет на эту вещь свои планы.
— Послушайте, Александра Сергеевна, прежде чем что-то сказать или приходить к своему руководителю с непонятной целью, в следующий раз, будьте уж так любезны, соберите мысли в кучу и выражайтесь более адекватно. Я принял решение, что наиболее подходящая кандидатура для моих целей на сегодняшний день — это Вы. Причины, подтолкнувшие меня к данному решению, я уже озвучил... Комарова! Оставьте в покое мой пиджак! Что вы его так пристально разглядываете , будто я его украл! Это моя вещь, честное слово. Господи, Вы меня пугаете, ей-богу.
— Ну... Я пойду? — Совсем неожиданно спросила Александра Сергеевна, а потом вообще вскочила на ноги и попятилась к двери.
Сказать честно, столь неадекватных девиц я ещё не встречал.
Несколько секунд смотрел на неё, пытаясь сохранить все то же бесстрастное выражением лица. Хотя, сильно хотелось спросить:"Ты нормальная?" Затем, отведя, наконец, взгляд, устало махнул рукой в сторону выхода.
— Идите, Комарова.
Она
