на сердце может быть тяжело и легко одновременно. Слишком не просто поверить в то, что Дамир действительно готов меня отпустить. Но реальность доказывает обратное…
Теперь мне не придется расплачиваться за лечение сына краденными деньгами, ведь графа в чеке позволяет вписать туда абсолютно любую сумму.
Больше не цепляюсь взглядом за стены спальни Дамира. Слишком боюсь позволить себе остаться тут еще хотя бы на миг. Быстро развернувшись, двигаюсь в свою в комнату. И тут же бросаюсь к кровати. Сумка на месте.
Наспех привожу себя в человеческий вид, переодеваюсь, аккуратно сложив халат на краю постели. А затем, подумав еще секунду, вынимаю наличность из сумки и оборачиваю ее в тот самый халат. Нести ее в сумке будет слишком рискованно и вызовет много вопросов, стоит мне встретить кого-нибудь. А так - будет шанс сделать вид, что просто хочу отправить вещь в стирку.
Однако, по пути в кабинет Дамира, я никого не встречаю. Кроме неожиданного препятствия – дверь оказывается закрытой. Я безуспешно дергаю ручку раз, второй. И окончательно убедившись, что внутрь попасть не смогу – беспомощно озираюсь по сторонам.
Что делать?
Я должна, я хочу вернуть эти деньги. Нет, изнутри не сжирает чувство стыда за украденные купюры. Но уйти, оставив о себе память воровки, когда надобность в этом отпала – мне вовсе не по душе.
Сжимаю ткань халата сильнее и усиленно соображаю. Кабинет на первом этаже, можно было бы попробовать пробраться через окно, если бы на нем не красовалась решетка. Да и дом слишком тщательно охраняется. Это внутри его обитатели могут обладать правом на личную жизнь и уединенность, а снаружи – всё утыкано камерами и зорким взглядом охраны.
Отчаянно дергаю ручку еще раз. Ничего.
- Элина? – слышу неожиданный голос и чуть не роняю халат с пачками денег внутри, из рук.
- Боже, ты! Ты… Вернулся из больницы? Тебя выписали? Так быстро? Как ты? – беспокойно чащу, пока Фархат окидывает меня внимательным взглядом. Задерживает его на халате.
- Что это? – прищуривается.
И я обреченно вздыхаю.
- Не спрашивай. Мне нужно попасть в кабинет Дамира. Ты знаешь, как открыть дверь? Клянусь, я ничего не украду. Скорее даже… наоборот.
Брови мужчины удивленно поползли вверх.
Он медленно подошел к кабинету и оттеснил меня в сторону. Достал из кармана маленький складной нож. Пришло моё время удивляться. Но я лишь затаила дыхание, молясь всем Богам, чтобы у него получилось пропустить меня внутрь.
Пока Фархат возился с замком, я разглядывала его изувеченное лицо. Множество кровоподтеков, которые из фиолетовых уже становились приторно – желтыми. Еще не зажившие мелкие ссадины на щеках и на шее. Запястье правой руки перебинтовано. А корпус неестественно согнут – наверное, удары Дамира, что пришлись на живот были слишком сильными, чтобы пройти без следов.
Стыдливо отвела взгляд в сторону и тихо шепнула «Прости». Он не стал ничего отвечать, но точно понял за что я извиняюсь сейчас.
- Фархат, почему ты не позволил сказать ему про Тимура?
Мужчина взглянул на меня, но ничего не ответил. Продолжил молча ковыряться с замком.
И, наконец то, дверь распахнулась.
- Спасибо! – я облегченно выдохнула и тут же юркнула внутрь комнаты. Со скоростью света подлетела к железному сейфу, ввела код, разложила пачки наличности. Оглядела деньги еще раз, пытаясь вспомнить как именно они лежали вчера. И, решив, что все сделала правильно – ни секунды не сомневаясь, захлопнула тяжелую дверцу.
Сейф закрылся и на душе стало легче. Снова схватила чертов халат и пулей вылетела из кабинета.
Еще немного повозившись, мужчина закрыл дверь на замок и указав мне взглядом идти за ним, отправился в мою спальню.
- Он просил передать тебе это. – пасмурный тон и недоверчивый, хмурый взгляд. Фархат вынул из кармана свернутые трубкой бумаги, как только мы закрыли дверь спальни.
Аккуратно взяла их в руки и развернула. Два листа – подписанное Дамиром свидетельство о расторжении брака и доверенность для банка о возможности обналичить чек.
Я свободна – как-то равнодушно пронеслось в голове.
- Это… то, что я думаю? – спокойно спросил Фархат.
Кивнула.
- Всё кончено. Я уезжаю из этого дома.
На секунду по избитому мужскому лицу прошлась тень облегчения.
- Тебе нужно с чем-то помочь?
Я выдавила грустную улыбку и отрицательно мотнула головой.
- Нет. Теперь уже нет. И…, Фархат, спасибо тебе за всё. – поддавшись порыву, я подошла к мужчине и несмело обняла его. Искренне желая хоть как-то выразить боль и стыд, которые роятся внутри. – Прости, что втянула тебя во всё это. Прости, Фархат.
Мужчина застыл. Не обнял в ответ. Наверное, растерялся и через пару минут я отстранилась.
Поймала уставший зеленый взгляд и смутилась своим обостренным эмоциям.
- Элина, я должен тебе сказать, - начал Фархат и тут же запнулся. Замолчал на целую вечность, пока я терпеливо ждала.
- Что?
Он мялся, не знал как продолжить. Неуверенно гулял по мне взглядом. А потом будто бы передумал, и сказал совершенно не то, что хотел:
- Я попрошу охрану отвезти тебя в банк и в больницу. Затем вернешься и спокойно соберешь свои вещи. Тебе больше не надо сбегать. Дамир сейчас в офисе, но через час мы с ним едем закрывать крупную сделку. Вернемся только через неделю. И, Элина… Я всегда буду рад, если ты когда-нибудь захочешь поговорить. Звони, ладно? – он невесело ухмыльнулся, а в глазах четко видно осознание того, что я не стану звонить.
Это такая вежливая прелюдия. Сейчас мы оба знаем, что видимся, вероятно, в последний раз.
- Спасибо за всё. – еще раз произношу одними губами.
Фархат, улыбнувшись, кивнул. И тут же направился к выходу. Остановился лишь на секунду у самой двери. Обернулся. Задумчиво посмотрел на меня. В глазах стояло смятение.
- Прости меня, Эл. – тихо произнес он и тут же вышел из спальни.
А я осталась стоять на пушистом ковре с растерянным чувством той недосказанности и горьким вкусом прощания на языке. За что он извинился сейчас? За то, что было в машине? За то, что не позволил рассказать тогда Дамиру о сыне? Или за что-то, что только собирается сделать? А может за то, о чем я и понятия не имею…
Теперь, в любом случае – всё уже в прошлом… Мне больше не следует думать об этом.
Дальше не стала терять ни секунды. Надежно спрятала бумаги и чек в женской
