Они все четверо кивали, счастливые и довольные, встретив не просто родственную душу, но и человека, который их мысли и чаяния сумет так точно и емко облечь в жаркие слова, в каждом из которых бьется неистовое сердце варвара.
Я продолжал громко:
— Я скорее прощу того, кто нанес мне тяжелую рану, чем того, кто мечтает посадить мне чирей! Тут уже не сильный и смелый враг, а не только злая, но и ничтожно мелкая душонка. Потому я поднимаю кубок за вас, мои отважные и доблестные враги! Вас не приходится опасаться, как хитрых друзей, вы честны и открыты, потому у меня больше доверия к вам, чем ко многим своим соотечественникам в Сен-Мари!
Альвар Зольмс дергался, полагая, что оскорбляю их таким образом, а успокоился только, когда я назвал соотечественниками сен-маринцев.
Ришар тихонько взял его под руку и отвел в сторону, спасибо за понимание, граф. Хотя и герой битвы при Олбени, Гастирксе и Черной Речке, но иногда взрослость берет верх, тогда он вдруг понимает необходимость отступления от некоторых рыцарских норм в современной политике развитого государства.
— Врагами надо гордиться! — сказал я. — У кого нет врагов, того губят друзья. И у врага дозволено учиться. Более того, умный многому сумеет научиться у врага. Хотя, на мой взгляд, враги не те, кто наносит обиду, а те, кто делает это преднамеренно. Так что мы не враги, а противники, что весьма меняет дело.
Кулд кивнул, сказал важно:
— Хороший вождь должен друзьям делать добро, а врагов делать друзьями.
Кенгш добавил:
— Трусливый друг страшнее врага, ибо врага опасаешься, а на друга надеешься.
Они посмотрели на Фывапа, тот кашлянул и проговорил негромко:
— Настоящая победа только та, когда сами враги признают себя побежденными. С нами до этой битвы…
Он остановился, а Кулд поправил:
— До этой встречи!
— До этой встречи, — согласился Фывап. — С нами до этой встречи такого не случалось. Но сейчас, общаясь с другом великого Берара Молнии, я чувствую, что мне совсем не трудно признать себя побежденным… потому что соревновались доблесть с доблестью, честь с честью, безумная отвага с неистовой отвагой… а в таких битвах победители и побежденные не могут чувствовать друг к другу вражды.
Я хлопнул в ладони, ко мне подбежали оруженосцы.
— Быстро на стол лучшего вина! — велел я. — И… все остальное, а также прочее. Чтобы было не стыдно принимать моих дорогих друзей, великих и доблестных вождей сильных и благородных племен великого Гандерсгейма!
Лицо графа Ришара менялось на глазах, то светлело, то темнело, когда не успевал следить за моей иезуитской мыслью, плечи то расправлял, то отодвигался в тень, я же больше наблюдал за вождями, держатся невозмутимо, но слова мои все-таки пробивают их толстые шкуры, как стальные болты кожаные доспехи.
Вождь Кулд дождался паузы, сказал осторожно:
— Наши воины оценили ваше мужество и готовы сражаться хоть с вами вместе, хоть против вас. Но что насчет наших племен, если мы признаем вашу власть?
Душа моя взыграла, но я не позволил ей глупо орать и пускаться в пляс, ответил с надлежащей солидностью:
У нас с законностью строго. Гарантирую, ни один человек, будь это мужчина, женщина или ребенок, не будет убит… По крайней мере, никем с нашей стороны. Да и вашу кровавую вражду всех со всеми обещаю остановить. Это главное. Теперь о достатке и благополучии… Всем обещаю жизнь более зажиточную! Обещаю твердо.
Он слушал меня внимательно, взгляд становился строже, а лица остальных вождей вытягивались.
Кулд спросил после паузы:
— Значит ли это, что закончится героическая пора наших народов? И придет покой… что слишком похож на могильный?
Я ощутил, что иду по краю бездны, заставил себя хитро улыбнуться.
— Взгляните на меня! Неужели вам кажется, что вот так возьму и успокоюсь? И буду жить-поживать, добро наживать, как дурак какой-то из дурной страны? Вы в это верите?.. Ха-ха… Вижу, не верите. И правильно делаете. Под моей рукой ваши племена совершат настоящие подвиги, великие, героические, мифические, эпические, легендарные! У вас у всех раньше было высшей целью завоевать Сен-Мари, верно? Вы к этой мелочи… уж простите за прямоту!., шли сотни лет! А я вам говорю, что мы можем… и должны!., завоевать весь мир!
Вождь Кулд охнул:
— Мир?.. А насколько он… велик?
— Побольше, чем королевство Сен-Мари, — ответил я. — Вы другого не знали? А я пару дней тому прибыл из королевства Вестготия, оно совсем рядом за Краем. А вон в ту сторону, за Великим Хребтом, сотни и тысячи богатых королевств… Уж молчу про баснословно и сказочно богатый Юг! Я там бывал, чего только не насмотрелся…
Слуги быстро и умело расставляли на столе блюда, кубки и чаши, другие пошли вереницей друг за другом и наливали вино, клали куски жареного мяса.
Мои полководцы постепенно присоединялись к пиршеству, с вождями все общаются уважительно, этика воинов. Завтра могут сойтись в смертельном бою, но сегодня нужно вести себя достойно.
Жаль, нет барона Альбрехта, он бы сумел провести эту деликатную миссию без сучка без задоринки, но и без него мои лорды справляются неплохо, уже начали рассказывать завороженным вождям варваров о королевствах, чьи названия звучат в их ушах, как дивная музыка: Фос- сано, Турнедо, Шателлен, Гиксия, Варт Генц, Агант, Яс- ти Депр, Сизия, Меция, Придепр, Горланд, Мезина…
Я слушал и подумал с удивлением, что в самом деле не только везде побывал и совершал великие подвиги, чуть ли не в каждой земле у меня земли и вассалы, так что за таким вождем нужно идти, не раздумывая, без добычи не останутся.
Бедные варвары, которые не знали другого королевства, кроме Сен-Мари, слушали, распахнув глаза и развесив уши. У них с одной стороны Великий Хребет, с другой — Сен- Мари, за спиной которого тоже Великий Хребет. Взгляд только с одной стороны не упирается в неприступную каменную стену… но там океан, которому нет конца и края.
— Как же мир, — проговорил Кулд потрясенно, — оказывается… громаден!
— Он еще больше, — заверил я, — чем думаете! Но как-то даже неприлично, что там еще не ступали копыта ваших коней.
Слуги следят за быстро пустеющими чашами и кубками, вовремя наполняют их снова и снова. Мои рыцари переглянулись, подняли их над столом и выжидающе смотрели на вождей.
Кулд первым взял кубок с вином и тоже гордо поднял над головой. К нему потянулись с чашами в руках, он лихо чокнулся с ближайшими и провозгласил громко:
— Под знаменем сэра Ричарда!
Глава 16
Пир длился всю ночь, а утром хмельные вожди отбыли к своим отрядам. Сэр Норберт хотел послать с ними своих людей, я вовремя ухватил его за рукав.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
