— Давай! — Я придвинулся к ноутбуку, чем вызвал неудовольствие Фарадея. — Давай подставим! Нас всех так или иначе уже подставили!
— Получается, — Митька удовлетворенно откинулся назад, — следующая картина: Шумова, согласно занимаемой должности, у нас будет конь, Варданян — слон и заместитель управляющего филиалом Вирки — ладья. В остатке трое пока тебе неизвестных: Краюхин, Четверкин и Вайнштейн!
Если принимать желаемое за действительное, картина и впрямь выглядела правдоподобно.
— А знаешь, — Вайс вдруг повернулся ко мне, — ведь ты не так уж и ошибался! Убийства-то очень даже символические! Ладья-Вирки утонула в Неве, слон-Варданян, как и подобает мастерам кинжальных проходов, зарезан, а конь-Шумова…
— Повешена! — подхватил я, блеснув эрудицией. — Глава двадцать четвертая из пятой книги «Гаргантюа и Пантагрюэль»! «Рыцари ходят и берут глаголем»! Ведь глаголь — это виселица! Невероятно!
— А пехота, как ей и положено, гибнет под ружейным огнем. — Митька выключил ноутбук.
— Лично меня в последний раз хотели взорвать, — попытался я остудить его фантазию.
— Такой подвал в договоре между сторонами называется форс-мажорным, — снисходительно пояснил Митька. — Раздел первый: безопасности игроков непосредственно угрожает оговоренный способ устранения фигуры. Тогда фигура устраняется наиболее приемлемым способом. Раздел второй: фигура не поддается устранению оговоренным способом, тем самым препятствуя продолжению партии. И тогда она опять же устраняется наиболее приемлемым способом. А поскольку тебя, Санчо, пуля не берет, я полагаю, твой раздел — как раз номер два.
— Теперь мне стало значительно легче, — мрачно отреагировал я.
— И последнее, — загнул Вайс менторским тоном. — Относительно твоего запроса по несоответствию суммы имен стандартному количеству фигур. При данном раскладе вполне очевидно, что королем является сам играющий, а королевой — кто-то очень близкий. Настолько близкий, что составитель списка не дал себе труда его указывать.
Обдумывая Митькины аргументы, я взял со стола остывшую чашечку кофе. В памяти моей всплыли все шахматные аллюзии управляющего казино: «Есть люди, которые без вашего ведома и дозволения на то, включили вас в сумасшедшую и смертельно опасную игру… Вы всего лишь пешка, даже если королевская, а пешки рано или поздно убирают с доски». Рука моя дрогнула, расплескав нетронутый кофе на Фарадея. Фарадей скатился на пол и с тявканьем помчался к своему брату Максвеллу, угрюмо наблюдавшему за нами с подстилки. «О, как ты был прав, мой брат Максвелл! — заливался Фарадей. — Нельзя было доверять этому субчику, нельзя! Расслабился я, наивный, расслабился!» Ну или что-то похожее. Почему-то мне кажется, что я с некоторых пор понимаю собачью речь. И чем больше я узнаю людей, тем больше я узнаю собак.
— Вот сукины дети! — выругался я в адрес Маевского и его воображаемого противника. — Значит, еще один список, думаешь, существует?!
— Думаю, что да. — Вайс прошелся по кабинету. — Должны еще где-то умирать слоны и пешки вне поля зрения. Скорее всего, в том же «Третьем полюсе» либо иной компании твоего нувориша.
— Здорово! — Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, созданное незаурядной фантазией Вайса. — Ты у нас, Митяй, просто Кампанелла! Тебе бы утопии писать! В принципе оригинальная, конечно, версия, но…
«Но что?! — спросил я себя. — Да то, что не могут два человека в здравом уме, пусть и наделенные умопомрачительной властью, убивать людей забавы ради! Не в Древнем Риме все-таки! Ну деньги, ну сама эта власть, ну личные интересы!.. А вот так, за здорово живешь!»
— Но что? — спросил Вайс.
— Но только — версия, — очнулся я. — Предположение из разряда «это так, потому что я это говорю». Мы с тобой, Митька, представители точных наук, и не нам поддаваться домыслам.
— А вот для того и надобно второй список найти, если он существует, — резонно ответил Вайс. — Найдешь его — и все заморочки на места встанут. Ты сам-то давно играл в шахматы?
— Хочешь сыграть?! — ухмыльнулся я невольно.
— Хочу, чтобы ты путем сравнения фамилий и дат кончины проверил элементарные принципы игровой логики, — довел Митька до моего сведения ход своих рассуждений. — Насколько я понял, каждый из игроков, съедая фигуру соперника, обязан и устранить соответствующий ей человеческий прототип.
— И?.. — подстегнул я его.
— И тогда при стандартном размене коня на коня, или слона на слона, или коня на слона с выигрышем качества вслед за той же Шумовой либо Варданяном был повешен либо зарезан кто-то из второго списка, соответствующий им по рангу, — логично?
— Логично, — согласился я без особенного энтузиазма.
— Вот и все! — Знаменуя окончание разговора, Митька прихлопнул на столе невидимую муху. — Закон исключенного третьего! Утверждение либо истинно, либо ложно! Третьего не дано! Что делать намерен?! — Он посмотрел на меня скорее с любопытством, нежели с сочувствием.
— Выспаться!
— Ты заходи, если будут новости, — провожая меня до дверей, промолвил Вайс. — Правда, я дней на десять в Тунис махнуть собираюсь. Может, со мной?
— В жопу твой Тунис, — отказался я от радушного приглашения. — Жарко там.
Выйдя на улицу, я направился к «Третьяковской». Золотой купол храма Всех Скорбящих Радости сверкал на голубом небесном склоне, как перевернутый воздушный шар без корзины.
Отчего-то я вспомнил свой зловещий и вместе пророческий сон в первую ночь, проведенную в «Лаокооне». Сон с двумя змеями, наблюдавшими за шахматной партией. Все же есть какой-то клапан в наших мозгах, словно пузырьки, выпускающий иногда под давлением на поверхность фрагменты истины, сокрытой от бодрствующего разума.
В тот же день я дозвонился в редакцию газеты «Новый Петроград».
— Будьте любезны, Ольгу Сергеевну, — попросил я знакомую журналистку.
— Слушаю! — не заставила она себя долго ждать. — Кто говорит?!
— Достоверный источник! — отрекомендовался я. — Мы с вами в ресторанчике «Повторим!» чаи гоняли, Ольга Сергеевна. Помните меня?!
— Да. — Особой приветливости я в ее голосе не услышал.
— И что вы решили?! — полюбопытствовал я тем не менее.
— Завтра в номер, — сообщила она, не меняя интонации.
— Преклоняюсь перед вашим женским мужеством! — сказал я с чувством.
Она фыркнула и повесила трубку.
Теперь и я сделал свой ход, коли мы впрямь играем. Весь мир — доска, и люди в нем — фигуры.
Часть II
Катоблепас
ГЛАВА 16
ДЕТИ ПОДНЕБЕСНОЙ
Самой статьи в «Новом Петрограде» я не читал, как не читал и всего остального, что печатается в этом — похвалить! похвалить! — прогрессивном и смелом периодическом издании. Но зато довелось мне прочесть ее сокращенный вариант, опубликованный в одной из популярнейших центральных газет под заголовком «Тридцать три несчастья». Начиналась заметка следующим образом: «Непостижимая эпидемия захлестнула коллектив небольшого по масштабам обеих столиц коммерческого банка, преимущественно специализирующегося на инвестициях в сфере нефтяного бизнеса. Менее чем за год разного рода несчастные случаи унесли жизни шестерых его сотрудников и еще один пропал без вести. Этот своеобразный «бермудский треугольник» стихийно возник…» и так далее. Окончание было написано в несколько фельетонном духе, что мало соответствовало изложенным в статье трагическим фактам: «…И неудивительно, если вскоре правление «Дека-Банка» займется набором добровольцев для пополнения изрядно поредевшего штата. Засим рекомендуем господам безработным почаще заглядывать в интересующие их колонки. Авось да появится там что-то вроде: «Приглашаем на высокооплачиваемые должности специалистов по кадрам, бухгалтеров, операторов и охранников с богатым опытом выживания в каменных джунглях. Страхование от несчастных случаев осуществляется за счет нанимателя». Набранная в конце жирным кеглем приписка «Публикуется в сокращенном варианте по материалам статьи «Казни египетские», газета «Новый Петроград» от 16.11.99 г.» свидетельствовала о том, что Ольга Сергеевна постаралась на славу и бумаги не пожалела. Таким образом, шах, объявленный при ее участии моим далеко не голым королям, должен был вызвать в их лагере порядочный переполох. И он таки его вызвал.
Резонанс от публикации в прессе докатился до меня с курьерской скоростью. Скорее даже, чем я ожидал. Ответный ход противников был адекватен их возможностям и явно превышал мои собственные.
— Тебя объявили! — сказал не на шутку встревоженный Руслан, заходя поутру в обжитые мной «лаокооновские» апартаменты. — Сматывай удочки! Пол-лимона ворам за твою башку обещано! Теперь каждая падла сдаст!
Пока я собирал свои пожитки, он поведал о вчерашнем сходе законников и преступных авторитетов, на котором был брошен клич: «Ату его!»
