class="p1">Я даже про Самсонова знала больше.
При мысли о том жутком маньяке меня передернуло. Казалось, даже в комнате резко стало темнее. И я приподнялась, вжалась в спинку кровати.
— Хозяин ждет вас, — сообщила горничная. — Стол накрыт.
— Спасибо, я не голодна.
Женщина изменилась в лице, явно напряглась, услышав мой ответ. Уходить она не торопилась.
— Что случилось?
— Я не знаю, как сообщить от отказе, — честно призналась горничная и побледнела еще сильнее. — Хозяин обычно завтракает один. А тут… впервые такое.
Теперь уже и мне стало страшно отказываться.
— Я сейчас, — нервно усмехнулась. — Скажите, что скоро приду.
Набросила первое подвернувшееся платье, наспех привела себя в порядок. Двинулась туда, куда указала горничная.
Завтрак прошел в тишине. Палач не удостоил меня взглядом. Буравил телефон горящими глазами, изучал документы в толстенной папке.
Он и не глянул мою сторону. Ни разу. Хотя кожу дико жгло, но это скорее всего от волнения, ведь дурацкое платье постоянно соскальзывало, слишком сильно оголяло плечи и грудь, поэтому я постоянно поправляла наряд.
Я не притронулась к еде. Залпом выпила чашку кофе и жутко обожгла рот. Глухо простонала.
Я чувствовала себя полной идиоткой.
— Никогда не надевай это платье, — голос Палача прозвучал будто удар грома.
Вздрогнула всем телом и тут же пришлось снова поправлять проклятый наряд, ведь грудь обнажилась.
— Тебе не нравится? — пробормотала я.
Он поднялся и двинулся на выход, но в последний момент как будто решил задержаться. Остановился возле меня и склонился.
— Так и тянет содрать, — отчеканил Палач.
В его черных глазах разверзлась бездна, а фраза прозвучала до такой степени двусмысленно, что я покраснела.
Мужчина ушел, захлопнув дверь.
А я еще долго кусала губы, старалась успокоиться, избавиться от нервного напряжения.
Глава 16
Я быстрым шагом вошла в комнату, после чего захлопнула за собой дверь и подрагивающими пальцами начала расстегивать пуговицы на платье, отчетливо раз за разом слыша в сознании слова Палача, касающиеся моей одежды:
«Так и хочется содрать»
Щеки начало покалывать от еще более сильного румянца и я постаралась поскорее снять платье. Наконец-то избавившись от него, пошла к шкафу и достала оттуда простенькие джинсы и объемную футболку. Почему-то задержалась около зеркала и, переминаясь с ноги на ногу, вплела пальцы в волосы. Проклятье. Почему сердце стучало настолько быстро? И что это за чувство, которое, расплываясь в груди, вспыхивало разрядами тока, будоража все тело и взвинчивая душу?
Вновь прикусив губу, я отошла назад и упала на идеально застеленную кровать. Некоторое время лежала неподвижно и смотрела на потолок. Пыталась хоть как-то разобраться в лихорадочном вихре своих мыслей, но, в итоге не могла понять саму себя. Стиснув зубы я встала с кровати и подошла к тумбочке. Осторожно открыла ее и достала браслет, который мне подарил Палач. Не знала, почему делала это, но сейчас неотрывно смотрела на это украшение, чувствуя, как биение сердца еще больше ускорялось. Вот только, будто одернув себя, я положила браслет обратно в шкафчик и быстро закрыла дверцу.
Да что же со мной происходило?
Я решила, что нервозность последних дней сожрала мое сознание, из-за чего я начала странно себя вести. Мой разум воспалился.
Мне срочно нужно было прийти в себя.
Некоторое время я расхаживала по комнате, а потом вышла в коридор. Хотела попытаться выйти на улицу и прогуляться. Подышать свежим воздухом, но резко остановилась и затаила дыхание, когда в холле увидела Палача. Он, судя по всему, как раз собирался куда-то уезжать.
Но первое, что бросилось мне в глаза, это то, что его сопровождала незнакомая мне женщина. Очень элегантная и ухоженная, при этом одетая в строгий деловой костюм. Почему-то я посчитала, что она как-то была связана с работой Палача. Во всяком случае, между ними была дистанция.
Они так и не заметили меня. Разговаривая о чем-то, Палач, вместе с этой женщиной вышли на улицу. Я же осталась стоять на месте и, закрыв глаза, сделала глубокий вдох.
В этот момент я задалась вопросом — а есть ли у Палача такие же игрушки, как и я? Может, у него имеются еще любовницы?
Почему-то от этих мыслей все в груди сжалось и стало как-то паршиво. Настроение полетело на дно и я ощутила ту угнетенность, которая пожирала изнутри.
Пытаясь отвлечься, весь день ходила по дому и саду. В сотый раз запрещая сознанию создавать посторонние мысли, я пыталась понять, как отсюда, чуть что можно было убежать. Слабых мест в защите этого особняка я не нашла, но решила, что сдаваться не буду. В конце концов, это действительно отвлекало и было мне нужно.
Поэтому я несколько раз обошла забор, посмотрела на ворота и посчитала охрану. В доме просмотрела, какие окна можно было открыть и со второго этажа рассмотрела деревья, растущие рядом со стенами. По их ветвям можно было спуститься вниз.
Под вечер у меня уже болели ноги, поэтому я решила, что на сегодня хватит. Кое-как дошла до своей спальни и, раздевшись, побрела в душ. Очень долго стояла под теплыми струями воды, а когда вышла из душевой кабинки, поняла, что не взяла с собой одежду. Поэтому просто обмоталась большим полотенцем, собираясь вернуться в спальню и надеть спальный костюм.
Вот только, выйдя из ванной я замерла.
В кресле сидел Палач. От мужчины исходило нечто нехорошее. То, что заставляло насторожиться и невольно отступить назад под жестким взглядом его черных глаз.
— Все рассмотрела? — спросил он, не отрывая от меня взгляда, который в этот момент давил подобно огромной скале.
— О чем ты?
— Уже сбежать хочешь?
Вопрос полоснул по сознанию и я поняла, что Палачу доложили о том, что я осматривалась и он прекрасно понял зачем.
— Рано, зверушка. Я еще не наигрался, — мужчина встал с кресла. Он и раньше казался мне огромным, но сейчас, создавалось ощущение, что он собой заполнял всю комнату. — На колени.
— Ты не так все понял, — я отрицательно качнула головой. Старалась говорить твердо, но голос дрогнул. — Я просто осматривалась. Мне тут нечем заняться и я решила прогуляться по дому и саду.
— Паршиво лжешь. На колени, зверушка. Немедленно.
Его голос подобно раскату грома, ударил по сознанию и я вздрогнула. Разомкнула губы в надежде оправдаться, но внезапно поняла — врать бесполезно. Каждое лживое слово сказанное Палачу, это как новый гвоздь, забитый в крышку гроба. Он прекрасно понимал, что и зачем я делала.
Палач подошел ближе, а я ощутила, как по телу пробежала дикая дрожь. Его взгляд
