И никаких тебе забот. Упрется – вызову милицию или подам в суд.
Деньги, если они есть, делают великие для хозяев де-нег вещи..
Поэтому – бояться нечего. Надо просто постараться, чтобы денег было бы по-больше. Тогда – можно будет в нашей стране делать – все!. В полном смысле этого слова – все!.Во всяком случае, у нас, в России.
В стране, где главный принцип – один на все времена. Есть деньги – ты Бог. Нет денег – ты дерьмо, а потому – пошел к черту. Ни ум, ни талант, ни способности в нашей стране никакого значения не имеют.
Только деньги, деньги, и еще раз – деньги.
Поэтому – зачем семья? Для чего семья? У тебя – отдельная квартира. У нее – отдель-ная квартира.. Когда нужно – вы вместе.
Когда не нужно – вы отдельны. И единственное, что вас теперь связывает – это общая постель. И то, когда кому -то из вас захочется вме-сте на ней покувыркаться. Да и то – слишком уж это хлопотное занятие.. Не проще ли будет- заехать в магазин "секс-шопа" и купить себе какой-нибудь заменитель. Проще, на-дежней и безопасней. И никаких тебе психологических комплексов.. Никаких капризов. Сколько хочу – столько и работаю. Пока не получу полного самоудовлетворения…
Поэтому – какая сейчас семья? Для чего – семья? Зачем – семья?
Хорошо и так. Сой-дет и так. Без семьи – лучше. И для мужчины. И для женщины. Для современных, для ны-нешних мужчин и женщин.
Что ж, все верно. Все – так. И с этим не поспоришь. Да и смысла нет никакого спо-рить. И так все – понятно. И так все – яснее ясного. Если бы не одно маленькое, про-клятое "но". Всегда, когда не нужно, они выплывают, эти самые, пресловутые "но". Пу-тающее и запутывающее все на свете. И не позволяющие развиваться событиям так,. как положено, как надо бы и как хотелось бы… . Давно ведь известно, что семья – это не только секс, не только дети и крыша над головой. Не только борщ на обед с котлетами и картошкой в качестве гарнира. Семья – это место и смысл твоей жизни на земле. Семья – это теплое, ровное дыхание лежащей рядом с тобой женщины, ближе и родней которой у тебя на свете никого нет и быть никогда не может; семья – это ровный стук ее сердца, так совпадающим со стуком твоего, что порой кажется, что у вас с ней одно, общее на двоих, единое сердце;. семья – это чувство неве-роятнейшей нежности к ней и желание жить так, чтобы ей с тобой всегда было хорошо и с каждым разом все лучше и лучше; семья – это единственное место на
Земле, где ты всегда нужен, где тебя всегда ждут, где тебе всегда рады, где тебе никогда не бывает одиноко и где ты всегда самый лучший человек на свет; семья это то самое место на Земле, где ты – счастлив. Без семьи, в отрыве от семьи человек счастливым быть не может.
И вот теперь у Олега нет жены, нет семьи, нет ощущения полноты жизни, нет сча-стья…Нет ничего такого, что хоть, в какой-то степени, определяло смысл его жизни. И как теперь, после всего этого, дальше – жить? Ни семьи, ни – работы. Потому что работы на заводе, по существу – не было. Так, одно лишь мельтешение. Без зарплаты и без надежды на перемены к лучшему. Сплошной мрак впереди и никакого просвета..
До этого письма Юлии Олега еще как-то мог считать себя ее мужем.
Пусть фор-мально, пусть по паспорту, но он все же был ее мужем.
Письмо Юлии все расставило по своим местам. Оно оказалось последней ниточкой, связывающей хоть как-то Олега с Юлией. И вот теперь эта ниточка оборвалась. Для друг друга они перестали существовать.
Больше Олег Юлию не видел никогда. И не знал о ней ничего. И не делал никаких попы-ток – узнать. Зачем?! Никакого смысла искать ее не было.
Но комнату ее, бывшую их супружескую спальню, он не трогал. И даже не захо-дил в нее. Все ее вещи оставались целы. Лежали и висели так, как их положили и пове-сила в свое время. сама Юлия. Олег жил и спал в большой комнате. И лишь потом, где-то через год с небольшим, он узнал про дальнейшую судьбу Юлии. Узнал совершенно слу-чайно. От
Марины.
Это было в выходной. То ли в субботу, то ли в воскресение. Олег шел на рынок за продуктами. За картошкой, за колбасой, за
"окорочками". Там было подешевле, чем в ма-газинах И даже – значительно дешевле, если поискать. А с деньгами у Олега было не гус-то. Жизнь прижимала его все основательней и основательней. На заводе зарплату платили кое как, через два, а то и через три месяца.
Да и то, что платили, ничем, кроме как подач-кой назвать было нельзя. Приходилось вертеться. Он устроился еще на полставки дежур-ным электриком в бывшем их заводском доме культуры, читал лекции в местном поли-техническом колледже. Перебиваться – перебивался. На хлеб, на кусок колбасы, а иногда даже на бутылку – хватало. Сильно выручали американские "окорочки", пресловутые "ножки
Буша". Если бы не они – в России наверняка был бы голод. А здесь – дешево и сердито! И очень, очень вкусно! И с готовкой мудрить особенно не надо. Положил "око-рчки" на противень, предварительно смазав его подсолнечным маслом. Полил их сверху этим же маслом и залил противень наполовину водой. И в духовку на часочек. Аромат по квартире пойдет – обалденный! А вкус – еще лучше! Особенно с картошечкой! Да, "око-рочки" – спасали! И очень даже – спасали!
Таких, как Олег.А таких, как он, в России то-гда было большинство.
Но все равно, приходилось считать буквально каждый рубль.
Олег шел, погруженный в свои, не слишком понятные даже себе думы, совершенно не обращая внимания на окружающий его людей. Стоял октябрь. Погода была великолеп-ная. Тихо, тепло, солнечно. Олег шел в своей старой, выцветшей еще со времен советских стройотрядов штормовке с капюшоном, надетой на черный с искоркой шерстяной свитер, связанный вручную из верблюжьей шерсти и купленный им по случаю в одну из своих первых поездок в Байконур. Купленный по баснословно низкой цене у одной бабки каза-шки на рынке в Тюра-Там.
Олег не хотел его брать. Но бабка была настойчива и уговори-ла его.
Видать, деньги нужны были. Олег купил его и не пожалел. Свитер был теплый, мягкий, ласковый, почти как – живой.
Олег шел по краю тротуара, рассеянно поглядывая по сторонам, но ничего и нико-го не видя. И здесь около него остановилась и просигналила шикарная "иномарка" черно-го цвета. Олег остановился и недоуменно посмотрел на машину. Друзей с "иномарками" у него не было. В лучшем случае – "жигули" или "москвичи". Они сами с Юлией стояли в очереди на "жигуленка", копили деньги. Но инфляция. все съела. И от их сбережений, как у большинства жителей бывшего СССР, ничегошеньки не осталось. А здесь – это черное лакированное чудо!
Откуда? Не-ет, это не ко мне! Ошибся кто-то! Дверь "иномарки" от-крылась и знакомый женский голос проговорил:
– Олег, здравствуй! Тебе – куда?
Олег заглянул в машину. Там сидела Марина. Красивая, улыбающаяся.
Вид у нее был – закачаешься. Сразу становилось понятно, что эта женщина – из другого мира, не на-шего, из мира роскоши и процветания. И здесь она очутилась просто случайно. По недора-зумении. Или капризу. Своему или самого всевышнего.
– Здравствуй, Марина, – сказал Олег и пожал плечами. Он не знал, что ответить Марине. Конечно же, он был рад этой неожиданной встрече.. К Марине он всегда отно-сился хорошо. Она даже нравилась ему, как женщина. И сексом с ней он занимался с не-скрываемым для себя удовольствием. Да, он ее не любил, нет. Но общаться с ней ему бы-ло всегда приятно.. Однако сейчас, к радости от этой нечаянной встречи примешивалось что-то неприятное, упрямо и назойливо царапающее ему душу. Слишком уж явным было несоответствие этого ее внешнего шика с его нынешним материальным положением. Они стали людьми разных социальных слоев. Они стали – неравными. И это ощущение собст-венной неудачливости на фоне ее великолепия вызывало у Олега чувство острого психо-логического дискомфорта и вытекающего отсюда стойкого желания прекратить эту их встречу и поскорее расстаться с ней.
Марина заметила его колебания, все поняла и решительно из машины.
Рядом нахо-дилось известное в "Подлипках" круглосуточное кафе
"Косинус", славящимся среди жи-телей города современным интерьером, выполненным в стиле русского авангарда и ника-кого отношения к математике не имеющего, великолепным обслуживанием и нескольки-ми десятками сортов прекрасного кофе в сочетании с широчайшим выбором кондитерс-ких изделий. Правда, ходили по городу слухи, что здесь можно было выпить не только ко-фе, но и кое-чего покрепче; можно было, при желании, приобрести даже и наркотики, а также – снять или заказать девочек. Но это все вечером и ночью. А днем – только и только кофе со всеми атрибутами к нему.
Марина подошла к Олегу, взяла его за обе руки, слегка сжала их пальцами, и тихо сказала, глядя в лицо Олегу:..
– Как я рада тебя видеть!
Затем бесцеремонно подхватила его под руку и повела в кафе:
– Прошу тебя, не сопротивляйся! Мне надо с тобой поговорить. Я специально для того и приехала сюда. Ведь я здесь теперь не живу!
