Рейтинговые книги
Читем онлайн Мир-Цирк (Цирк - 3) - Барри Лонгиер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 56

- Да, лорд Алленби. Мы все ознакомлены с обычаями, традициями и профессиями. В мои служебные обязанности входит обучение всему этому.

Алленби потер подбородок и снова повернулся к рассказчику:

- Расскажи, что произошло, Бустит.

Бустит бросил на ученика подозрительный взгляд, потом поднял руки.

- Ладно. Это случилось несколько дней назад у первого огня от Тарзака. Я лроговаривал свою новость вслух и очень хотел рассказать ее на дороге. Как я уже говорил, это великая новость.

- Да, говорил.

Бустит пожал плечами:

- Вечером я подошел к огню и услышал смех, доносящийся из-за камней. Про себя я подумал, что мне повезло: хорошие зрители в первый же вечер. Но, обойдя камни, увидел, что это солдаты.

- Ты сказал, что это были ученики. Откуда ты знаешь, что они солдаты?

- Они плохо носили мантии и смешно сидели. - Бустит кивнул на ученика: тот стоял на коленях, крепко сжав их. Гэддис пожал плечами:

- Нужно время, чтобы привыкнуть ходить без штанов.

Алленби кивнул:

- Я помню. Продолжай, Бустит.

- Ну, я хотел уйти, но они так суетились, уговаривая меня остаться, что я передумал. Это означало, конечно, что придется выдержать все их любительские представления, но, подумал я, дело есть дело. И остался. Там был ученик жреца, ученики, представляющие рассказчиков, акробатов, метателей ножей, и даже один из твоих родных фокусников, Алленби.

Мы поторговались и поели, и потом первым встал ученик жреца. Его работа была почти приемлемой: он продекламировал эпическую поэму о цирковом корабле "Город Барабу", принесшем на Момус наших предков. Хоть и неохотно, я расстался с двумя мовиллами за представление этого типа, думая собрать в двадцать раз больше, поразив этих учеников моей новостью.

Потом выступил метатель ножей (доску он носил с собой), но это было так себе, потому что перед доской никто не стоял. Тем не менее я расстался еще с двумя мовиллами. Достаточно сказать, что акробаты и фокусник были подобного же уровня. Я с трудом удерживал глаза открытыми.

- Потом, чтоб глотка его учителя окаменела, начал ученик рассказчика. Он говорил и говорил о каком-то мальчишке в странном месте, называемом Питтсбург, и я не мог найти ни начала, ни конца этой истории. Конец я распознал только потому, что он перестал болтать, и еще один мовилл покинул мой кошелек. Но потом... - рассказчик уставился в пространство, и в глазах его вспыхнул странный огонек, - потом наступила моя очередь. Я обвел взглядом напряженные лица и начал: "Я, Бустит из рассказчиков Фарранцетти, сижу нынче вечером у огня, дабы рассказать вам о великом поединке между Камерой, мастером клоунов Тарзака, и Спахтом, новым мастером клоунов из Куумика. Это эпическая новость о могучем герое, отражающем наскоки голодного шакала. Я, Бустит, был свидетелем этого события..."

Четыре дня назад я сидел за столом Великого Камеры, обменивая свои новости на угощение, когда уличный занавес распахнулся. В дверях стоял Спахт, облаченный в желтые штаны в черный горошек и зеленый в белые полосы жилет на голое тело. На шее он носил воротничок и галстук-бабочку. На намазанном белилами лице выделялись красный нос и намалеванная улыбка до ушей; венчали все всклоченный рыжий парик и котелок. Он поклонился Камере и сказал:

- Настало время, Камера. Будь на улице через пять минут.

Камера засмеялся.

- Дурак, я не собираюсь утруждаться вызовом от каждого ученика, которому случилось пройти мимо моей двери.

- Ученика?! Я Спахт, мастер клоунов Куумика!

Камера лениво махнул рукой на дверь:

- В таком случае вон, гнусный Спахт! Вон, я сказал!

Спахт поклонился:

- Вижу, я ошибся дверью и нашел только великую химеру.

Камера прищурился:

- Оставь меня. Я выйду, когда ты просил. - Спахт снова поклонился и вышел. В тиши комнаты я увидел, как великий клоун вздохнул и достал из-под стола грим. На лице его запечатлелась печаль.

- Разумеется, Великий Камера, - спросил я, - этот выскочка не беспокоит тебя?

Камера приладил зеркало и начал накладывать грим.

- И вот так всегда, Бустит, с величайшими клоунами Момуса. Всегда где-то в углу прячется еще один молодой словоблуд, жаждущий сделать себе имя. Это нелегкая жизнь.

Камера закончил гримироваться и надел белоснежный костюм с большими помпонами спереди. На лысую голову он нацепил белый остроконечный колпак, на ноги - белые башмаки. Я видел, как он хмур под гримом.

- Поведение Спахта отличается от обычных поползновений бросить вызов Великому Камере, да?

Великий клоун кивнул:

- Ты видел, как он одет. Этот кричаще яркий костюм и галстук-бабочка... этот тип заводит его, и тот крутится! У Спахта нет ни чувства традиции, ни чести. Сегодня на улице можно ожидать чего угодно.

Два клоуна встали лицом к лицу посередине пыльной улицы. Сначала они осторожно кружили друг против друга, потом Спахт заговорил:

- Был у меня дядюшка-портной, и случилось ему как-то крепко разозлить одного фокусника: сшил рубашку, а та не подошла.

- Довел его до разлива желчи, да?

- Ага. И он превратил дядю в дерево.

Все видели, как Камера пожал плечами, но у него не было выбора. Оставалось только идти по проложенной Спахтом дорожке.

- Это беспокоило твоего дядю?

- Он не говорил: он был деревянным.

- А сучки были?

- Но я отомстил за дядю: задал фокуснику трепку и бросил невежу к дядиным деревянным ногам.

- Некоторые мечут бисер перед свиньями, а ты - грубиянов перед соснами.

Когда пыль после первой схватки рассеялась, противники оглядели друг друга. Камера встал так, чтобы солнце не било в глаза. У Спахта был весьма самоуверенный вид.

- А ты знал, - снова заговорил Спахт, - что мой племянник в родстве с крохотными пещерными летунами?

- Да, Спахт, знаю. Я как-то наступил на такого и услышал, как твой племянник лопочет: "Ох, родненький мой!" Толпа застонала. Для Спахта это стало сигналом к ответу.

- С чего бы это клоунам почитать тебя, Камера? Ты, похоже, живешь только старой славой. Это просто-напросто старческая болтливость.

Камера улыбнулся:

- Почтение усиливает любовь.

Спахт, пошатнувшись, сделал пару шагов и начал крутить галстук-бабочку.

- Мой дядюшка, тот, что стал деревом... - начал он.

- Я видел его на следующий день, Спахт. И сказал: "Ну прям типичный тис".

- Мы были так бедны, что на его похоронах не могли позволить себе музыки. Слышен был только кашель...

- Значит, играла простудная музыка?

- Ну... был там гроб. - Спахт еще пытался овладеть собой, но Камера почуял запах крови. - Мой... племянник потерял сознание и свалился в бочку с краской...

- Нанюхался. Обалденно хороший краситель. - Спахт упал на четвереньки и пополз прочь из города. Радостный крик вырвался у толпы, а Камера шел за побежденным клоуном по улице. - Ползи по прямой, Спахт, иначе больно ушибешься об извилины...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 56
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мир-Цирк (Цирк - 3) - Барри Лонгиер бесплатно.

Оставить комментарий