- Этой области вашего сознания мы вообще не касались.
- Так что же вы, в итоге, надо мною все неделю шаманили? Зачем?
- Мы слегка усилили ваши способности и несколько расширили багаж знаний, которыми вы можете теперь пользоваться.
- То есть, я теперь на третий этаж с места прыгать буду?
- Нет. Это же относится к вашему здешнему телу, а вот куда и в кого вас занесет - этого мы планировать пока не можем. Значит, и повлиять на него прямо не сумеем. Но вот ваши знания мы расширили существенно! Большинство языков вы теперь можете понимать и на некоторых можете общаться. Основательно добавили вам и медицинских познаний, ну и чисто военных - тоже. Это уж само собой разумеется. Чуток расширили и ваши аналитические способности. Ну, они у вас и так были весьма неплохи. Так что президентом банка, по возвращении, работать сможете.
- Что-то вот не ощущаю я в себе лингвистических способностей...
- Должен пройти небольшой период активации этих способностей. Это нормально. Да и особой потребности у вас в этом пока нет.
- Иначе говоря - припрет и на суахили заговорю?
- Это вряд ли. Данный язык мы не рассматривали в качестве необходимого. А что, вы чувствуете эту потребность? Так время пока еще есть...
- Типун тебе на язык! Я просто так сказал!
- Ох, сомневаюсь я... Просто так в голову ничего не приходит. Особенно у вас...
На этой ноте мы и расстались. Дай им волю, они такого наворотят!
Между тем, мы подошли к знакомому домику. Генерал открыл дверь и вошел. Я поднялся следом. В помещении прохаживался Травников. Увидев меня, он подошел и обнял меня. Отпустил, похлопал по плечу и, ничего не говоря, вышел из кабинета. Я проводил его взглядом.
- Чего это он так?
- Переживает. К внуку пошел.
Яковлев сел за стол и указал мне на кресло напротив.
- Присаживайтесь, Александр Сергеевич.
- Спасибо.
- Вы все взвесили? Ваше решение является осознанным и окончательным?
- Да, товарищ генерал-лейтенант. Все взвесил и продумал.
- Вы не встретились с семьей, почему?
- Не хочу их чрезмерно перенапрягать. Я им в последнее время часто звонил, подолгу разговаривал. Надеюсь, что не разорю контору счетами за межгород? Сейчас они спокойны. Ну, во всяком случае не ожидают чего-то особенного. Я им сказал, что отъеду на некоторое время в командировку. Вот письма, - я протянул генералу пачку исписанных листов.
- Даты проставите, я там пояснил, что звонить отсюда проблематично, не говоря уже и обо всем прочем. Пару моих фотографий в экзотической обстановке добавьте. Ну, да вы и сами все это лучше меня знаете.
- Сделаем. Не волнуйтесь. Еще какие-нибудь пожелания у вас есть?
- Коньяку бы хлопнул на дорожку, но ведь нельзя?
- Увы, - развел руками генерал. - Не тот случай. Но уж по возвращении... Обязательно отметим!
Он встал из-за стола, одернул мундир. Я тоже поднялся.
- Товарищ подполковник! Александр Сергеевич! Мы отправляем вас на серьезное и ответственное задание. Вы сами знаете степень его рискованности и опасности. Любые мои предостережения сейчас будут звучать, по меньшей мере, странно. Вы единственный из нас, кто уже был там. И намного лучше нас ориентируетесь в тогдашней обстановке. Мы не можем снабдить вас современным вооружением, наделить вас сверхспособностями и железным здоровьем. Все, что мы можем вам дать - это знания. И умения применять их по необходимости. Мы все будем вас ждать. Всегда. Помните об этом!
- Готовы? - склонился надо мною Травников.
- Готов.
- Приблизительное время вашего перехода - весна 1942 года. Местонахождение возможного 'реципиента' недалеко от Харькова. Мы предполагаем, и наши расчеты это подтверждают, что это будет кто-то из командиров среднего звена сто сорок второго маршевого полка. Это подразделение попало под удар немецкой авиации еще на подходе к линии фронта. Большая часть его переменного и постоянного состава сейчас находится в госпиталях и медсанбатах на излечении. Так что, у вас будет время на вхождение в образ. Вам понятно?
- Понятно, - и я вспомнил слова академика: '...перенос сознания может произойти только в строго определенных условиях... только у двух, относительно близких по своим характеристикам, организмов. То есть, совпадение ваших психофизических параметров должно быть как можно более близким...'. Хм, кого же они там отыскать сумели? И каким образом? Надо будет их потом на эту тему пораспрашивать... А почему Харьков? Надо полагать, что в настоящий момент более никуда не попасть. Или нет? Скорее всего, у них просто не было возможности отыскать в другом времени наиболее полно подходящего для внедрения человека. Или они выбрали наиболее изученный период войны? Скорее всего, именно так, должны же у них быть какие-то свои, другим недоступные, данные. Значит ими и руководствуются, выбирая временной отрезок. Интересно...
- Душевно вас прошу, Александр Сергеевич, не зарывайтесь и не геройствуйте! Лучше всего - остаться в том же госпитале или в медсанбате. У вас будет больше шансов уцелеть в то нелегкое время. Помните, ваша главная цель - вернуться назад!
- Помню.
- До свидания! - он сжал мне руку.
На мое лицо надели маску и голос ассистента начал отсчет. На цифре двадцать два я провалился в небытие...
Часть вторая
Глава 7
Шум... Странный шум, вроде бы как плеск воды... Хотя, почему - вроде бы? Это и есть вода, вон по лицу текут струйки. Уже и за шиворот натекло. Что за черт?
- ...ем!
Не понимаю... Хрясь! Опять по ребрам?! Да, что тут вообще твориться?
- Подъем!!!
Ага, вот и слух вернулся. Уже лучше. Так, что у нас с руками? Шевелятся, хорошо. Ноги? На месте, вроде бы, совсем здорово. Глаза... Вот тут хуже, какие-то пятна разноцветные... Хотя, стоп! Это уже на лицо похоже. Точно, лицо. Кричит чего-то.
- Подъем, морды косорылые!
Надо полагать, это в мой адрес. Только почему во множественном числе? Надеюсь, вторая голова у меня не выросла еще? Так, пробуем подняться... Ох ты, как вбок-то понесло, совсем ноги не держат. Блямс! Тут винить некого, сам виноват, мордой, да об стену. Плоховато у меня с координацией. Так, удар впустую не прошел, зрение вернулось на место. Да и слух улучшился. Вернусь, предложу Травникову новый метод лечения расстройства координации и пространственной ориентации. Эк, загнул-то! Что-то не водилось за мной такого прежде. Не иначе, последствия работы 'веселых ребят'. Кого они там из меня сделать грозились?
Я оперся рукой о стену и выпрямился. Огляделся по сторонам. Большой сарай, вдоль стен навалено сено. Напротив меня стоит шеренга солдат. Так, форма наша, погон нет. Значит попал, куда хотели? Перед строем несколько человек, форма получше - комсостав, на петлицах кубари. Так, значит, сорок первый-сорок второй год. Похоже? Может быть...
- Очухались?
Кто это тут? Ага, вот он, крикун. Старший лейтенант, судя по знакам различия. Лицо раскраснелось, кобура расстегнута, плохо. Явно не в настроении. Так, а рядом кто? Справа один на четвереньках, форма солдатская, знаков различия нет. Пытается встать, но это у него выходит не очень. Ноги не держат и руки подламываются, все время падает. Слева трое, прижались к стене, вид помятый, у одного на морде свежий фингал. Интересно, знаков различия тоже нет. А я сам? Руки одернули гимнастерку, расправили складки и загнали их под ремень. На полу, под ногами, пилотка, надо полагать - моя. Поднимем ее и оденем. В процессе этого выяснилось, что на мне такая же форма, как и на соседях. Значит - рядовой. Что там Травников обещал?
- Так, Леонов, еще не все мозги пропил? Хоть какие-то зачатки ума остались? Соображаешь, что надо себя в нормальный вид привести?
Это он ко мне? Судя по всему, да. Смотрит на меня. Надо отвечать.
- Так точно, товарищ старший лейтенант, не все. Стараюсь соображать.
- Гражданин лейтенант! Быстрее соображать надо!
Хренасе! Здравствуй попа - Новый Год! 'Гражданин старший лейтенант'?! Стоп-стоп-стоп... Это что же, не обычная воинская часть? Гражданин? Однако же и соседи мои зашевелились, стали приводить себя в порядок. Подтянулись и даже подровнялись. Стояли они слева от меня, так что я стал правофланговым и равнялись они на меня. Увидев это, крикун подобрел и даже убрал руку от кобуры. Однако, не застегнул. Ну, и то - божий дар.
- Что молчишь, Леонов? Язык со страху проглотил?
- Никак нет, гражданин старший лейтенант, не проглотил. Готов к выполнению любого приказа.
Глаза у него удивленно расширились. Что-то не то я сморозил? Похоже...
- Любого, говоришь? - он подошел ко мне поближе. - Ну-ну... Это ты вовремя сказал... Считай - повезло тебе. Да и этим обалдуям тоже...
Он прошелся вдоль строя. Подошел к лежащему. Тот уже прекратил все попытки встать и неподвижным кулем лежал на полу.
