– Госпожа Соули, – с укором сказал черноглазый.
А я вдруг поняла – он переживал, узнав о нашем приключении на меже. О Богиня, ну разве такое возможно?!
– Госпожа Соули, надеюсь, теперь до вашего сознания дошло, насколько вы рисковали, когда обращались к некромантии?
Вообще-то до меня дошло еще в тот миг, когда это чудище издало первый рык и покрытая меленькой травкой земля начала вспучиваться. Но ведь пути назад не было.
– А мы ее предупреждали, – тихонечко протянула Мила.
– Ага, – поддержала младшенькая. – Два часа отговаривали.
Я в онемении уставилась на близняшек. Нет, ну надо же!
Только сестрички, видать, очень хорошо мой наказ запомнили – решили отпираться до тех пор, пока у окружающих даже малейших подозрений не останется.
– Мы ведь с самого начала говорили: умертвие – это не хомячок и не белочка, а… а… – Лина запнулась, пытаясь подобрать сравнение.
– А умертвие! – закончила мысль старшенькая. – Оно и укусить может…
– И обидеть! – вновь подключилась Лина.
– И вообще, приличным девушкам по кладбищам гулять не следует.
– Им в других местах гулять полагается, – важно пояснила младшенькая.
– Но Соули была непреклонна. Сказала – как хотите, а умертвие подниму. Иначе перед господином Райленом неудобно. Иначе он нас засмеет.
Откровения близняшек оборвал тролль:
– Кровь оборотней?
– Ага, – кивнул Райлен. – В активной фазе.
– У…
Маг шумно вздохнул, одарил меня еще одним осуждающим взглядом и вновь обратился к призраку:
– Пойдем. Тут поговорить не удастся – это во-первых, а во-вторых, девушкам поспать нужно.
– Особенно вон той, синеглазой? – усмехнулся монстр недобитый.
Лица Райлена я не видела, а вот тролль, который видел мага преотлично, расплылся в широкой-преширокой улыбке.
– Пойдем! – резко скомандовал маг.
– Не могу. Привязка.
– Так я тебя не в Вайлес приглашаю. – Брюнет был невозмутим и строг. – На кладбище!
– Не могу… – Призрак даже руками развел. – Я не к месту гибели тела, я к ней привязан.
Кивнул он, разумеется, на меня.
– Погоди. Это невозможно. Ты не родственник. И вообще чужак. В этом мире единственной твоей привязкой может быть…
Зеленый жестом прервал мага, горько усмехнулся:
– В учебниках моего мира написано то же самое, но в этот раз все оказалось иначе. Она – родственная душа.
– Что?!
– Что слышал. У меня привязка, как к родственнице.
Райлен посмотрел странно, а я, кажется, поняла, о чем думает, и поспешила заверить:
– Тролли дедушку не кусали!
– А бабушку? – вопрос прозвучал серьезно, но уголки его губ дрогнули.
– Господин Райлен!
Брюнетистый нахал подмигнул и повернулся к монстру:
– Это из-за ее эмоций?
– Вероятнее всего. – Призрак нахмурился, почесал когтем подбородок. – Знаешь, я так остро ощущал все это. Сперва страх, потом сочувствие, жалость… и даже боль, когда… ну ты помнишь.
– Она плакала, когда ты уходил.
– Вот именно.
– И насколько сильна привязка? – помолчав, спросил Райлен.
– Очень сильна. Я вчера ночью под стенами ратуши очнулся.
И тут я не выдержала:
– Может, вы наконец перестанете говорить загадками и объясните, что происходит?!
Эти двое переглянулись и дружно вздохнули.
– Ладно, госпожа Соули. Попробуем, – нехотя согласился маг. – Вы только присядьте, рассказ может затянуться.
Слово, как ни удивительно, взял именно Райлен. Сделав несколько задумчивых шагов по комнате, маг повернулся к нашей троице и сказал:
– Это произошло сто двадцать лет назад… Господин Хашшр, один из ведущих магов пятого мира, прибыл к нам в составе дипломатической делегации. Визит был тайным, так как на тот момент назревал конфликт пятого и шестого миров. Тролли пришли, чтобы заручиться поддержкой. Вернее, убедить людей не вмешиваться, в частности не оказывать помощь гоблинам. А мы действительно могли помочь. Гоблины не знают магии как таковой. Они, как вам наверняка известно, практикуют шаманизм. Чем шаманизм от магии отличается – объяснить?
Мы с близняшками бодро кивнули.
– Главное отличие – магия направлена вовне, а шаманизм – явление, условно говоря, внутреннее. Маг прямо воздействует на внешнюю среду, а шаман если и воздействует, то опосредованно. Шаман пытается повлиять на сущность мира, на его тонкий план, и если изменения тонкого плана будут эффективны, произойдет и перестроение плана материального. Скорость перестроения материи зависит от качества и силы воздействия на тонкий план, но во всех случаях эффект возникает с задержкой. Магия быстрей, а шаманизм качественней…
О Богиня! Какой же он нудный! В смысле умный.
– А если… попроще? – пропищала Лина.
– В условиях боя шаманизм бесполезен. То есть владеющие магией тролли изначально в фаворе. Вмешательство человеческих магов могло сильно подпортить раскладку, поэтому тролли и пришли просить, чтобы мы не вмешивались. И воспрепятствовали переходу в шестой мир эльфов, если те вдруг решат оказать гоблинам магическую поддержку.
Райлен выдержал паузу, после добавил со смешком:
– Девочки не смотрите на меня так. В жизни всякое случается, а уж в политике тем более. Ну и что что эльфы гоблинов ниже нечисти ставят? Сегодня так, завтра этак.
Мы переглянулись. Нет, может, Райлен и прав – вон госпожа Дюи жену мэра терпеть не может, но как что от городской администрации нужно – так в комплементах рассыпается, что соловей заслушается. Но представить эльфов, помогающих… хоть кому-то?! Это выше воображения.
– Встреча состоялась в Верилии, как самой нейтральной на тот момент стране, – продолжал брюнет. – Договоренности были достигнуты, делегаты уже проследовали к порталу перехода, когда… а вот тут данные немного расходятся, но смысл в том, что господин Хашшр вдруг сорвался с места и помчался прочь из зала, расшвыривая стражу. Часть магов бросилась в погоню, а глава делегации людей – это был король Дурбора, как ни странно, – настоял на немедленном выдворении остальных троллей за пределы мира.
– И тролли ушли? – изумилась Мила. Красноречиво покосилась на нашего зеленого гостя – мол, вон какие большие, куда людям против них.
– Ушли. – Райлен странно вздохнул. – Но датчики портала показали, что не хватает не только господина Хашшра. Хотя остальные, по свидетельствам очевидцев, никуда не убегали… Вместо одного из делегатов в портал вошла иллюзия.
Тролль громко хмыкнул, привлекая внимание к своей персоне. Сказал, не пряча грустной улыбки:
– А ты неплохо осведомлен. Архив Ордена?
– Он самый, – отозвался Райлен.
– И что было дальше? – спросил зеленый. Словно не знал.
Впрочем, этой части истории он действительно знать не мог…
– А дальше несколько лет безуспешных поисков, скандал с пятым миром, потому что отказались давать объяснения случившемуся, громкий внутренний скандал – обоюдные подозрения в намеренной диверсии и тайных планах привлечь парочку троллей, в том числе господина Хашшра, к локальным конфликтам. Ведь возможности троллей несколько отличаются от наших, они владеют некоторыми навыками, которые крайне ценны, например, в разведке…
– О как! – рыкнул призрак. Правда был при этом хмур, даже слишком.
Райлен не обратил на реакцию новообретенного приятеля никакого внимания.
– А после локальные конфликты переросли в две войны – Дурбора и Верилии, и Дурбора с королевством Кром. Основным катализатором послужили два сильнейших всплеска магии, имевших постороннюю природу. Природу пятого мира.
В спальне воцарилась тишина. Тролль явно загрустил, а мы с девчонками… ну не столько загрустили, сколько удивились – ведь в учебниках совсем другие причины войны с Дурбором написаны.
– Так за кем ты погнался? – Райлен резко повернулся, в упор уставился на полупрозрачного оппонента.
– За предателем.
Мы с близняшками затаили дыхание и обратились в слух.
– Вождь северных племен Цулик воспользовался переговорами, чтобы украсть одну вещицу. Это за ним я погнался и из-за него оказался здесь.
– Это Цулик тебя убил?
Тролль клацнул зубами, усмехнулся.
– Почти. Мы полгода играли в догонялки и прятки, а встретились… случайно, в окрестностях Вайлеса, как понимаешь. Сцепились. Я нанес Цулику смертельную, как казалось на тот момент, рану. Он тоже в долгу не остался – ослепил. Мне пришлось отступить и схорониться, чтобы хоть частично регенерировать. Не прошло и трех дней, как на мое убежище наткнулись люди. Вот они-то и завершили дело Цулика.
– А вещица? Что это?
– Извини, маг. Не скажу. Да и какая теперь разница?
Райлен упорствовать не стал, только посуровел еще больше.
– А Цулик? Как, по-твоему, он выжил?
– Не знаю. С такими, как он, все возможно.
– Почему тролли не дали разъяснений, почему не сказали людям, что происходит? Они же поняли, за кем ты гнался.
