— Ээээ??? — произнесла она, бегая глазами.
— Немедленно! — надавил я.
— А вы, гражданин, кто? — старательно выжала из себя блюстительница турникетов.
Я уничтожающе оглядел её с ног до головы, ещё раз оценив всю мощь данного природой тела.
— С минуты на минуту станция будет взорвана! — закричал я. Это услышала не только рыжая верзила, но и ещё несколько граждан, толкущихся возле кабинки. Одна дамочка даже вскрикнула и испуганно попятилась к выходу.
— Вы кто такой? — жёстко спросила баба.
— Говорю вам! Сейчас всё взлетит на воздух! — предрёк я страшным голосом.
Тут я заметил, что рыжая дура снова, как и тогда, тянется к своему свистку и посматривает куда-то за моё плечо. Я повернулся и увидел двух ментов, тех самых, что бежали за мной тогда, в будущем, перед самым взрывом. И тут просвистел свисток. Оба мента резко обернулись в сторону кабинки, и, не медля ни секунды, направились в мою сторону.
— Да что ж ты тупая такая! Швабра ты слоновья! — выругался я на рыжую безмозглую дылду.
— Че-во? Да я тебя… — пообещала тетка и резко встала в своей кабинке, чуть не стукнувшись головой о кабиночный потолок.
Я понял, что опять влип, но что-то нужно было делать. Спасать людей от взрыва. Предпринимать решительные действия. И я мгновенно принял решение. Как и в тот раз, я метнулся к турникету, отпихнул какого-то мужика, крякнувшего что-то пьяно, толкнул бабу какую-то (опять с тележкой), и, перепрыгнув через турникет, ринулся в толпу к эскалатору.
Станция озарилась надрывным свистком, завизжала сбитая мной с ног баба, кто-то инициативный схватил меня за рукав и забасил:
— Поймал паскуду! Скорее!
— Пусти, сволочь! — заорал я, — Пусти, убью!
Но он не отпускал. Тут я увидел, что ещё некоторые граждане устремились на мою поимку. Один из них был огромный пузатый мужик в шапке-петушке. Он приближался стремительно, и я понял, что не успею.
— Пусти, дурак, — взмолился я, — взорвёмся же!
Тут держащий меня инициативный струхнул и ослабил хватку, чем я и воспользовался. Вырвавшись, я побежал в толпу. Преследователи нагоняли. С одной стороны неслись два мента, матерясь в мой адрес просто нечеловечески, с другой рыжая кикимора, расталкивая людей, грозила мне кулаком, тяжёлым, как кузнечный молот, а прямо по центру со злобной гримасой протискивался, используя живот как таран, толстяк в шапке.
И я решил рискнуть. Я достал шар, и, зажав его между ладоней стал выкрикивать:
— Во имя императора, тьфу, чёрт, во имя Великой Галактической Империи!!! Эээ…
Двена… нет, трина… — я никак не мог сообразить в какое число мне нужно переместиться, люди вокруг толкались, не давая сосредоточится и ровно держать шар. Какое-то бородатое чмо задело меня локтем, и ладонь, съехав нечаянно, сдвинула синий средний обод. Тут я почувствовал, как Флом-Псилихрон, на глазах меняя цвет, начинает нагреваться в руках, и нагреваться стремительно. Через секунду я почувствовал, что держу в руках вытащенную из доменной печи раскалённую головешку, шар вдруг завибрировал и пронзительно запищал. Мне стало страшно. Страшно до смерти. Я вспомнил, что было написано в инструкции: ни в коем случае при перемещении во времени не трогать средний обод! Но было поздно. Руки горели, словно прижатые к разогревшейся невероятно электроплите, и я не нашёл ничего лучшего, как запульнуть шар куда-то вниз. Меня схватили, но я, вырываясь, лез вперёд, пытаясь посмотреть, куда же он упал. И я это увидел. Шар катился между поручней эскалатора, он сверкал, как новогодняя петарда и жутко свистел, и в тот самый момент, когда эскалатор закончился и шар упал на гранитный пол, прогремел взрыв. Мощнейшей силы.
Прогремело так, что меня отбросило от самой первой ступени эскалатора, на добрых пять метров. Я опять летел над головами сограждан и снова видел поднимающийся из глубины, словно поплавок из пучины адской бездны, оранжевый чемодан. Это было как дежавю. За чемоданом вверх летели языки пламени, пытаясь ухватить вырвавшуюся добычу. На глазах деформировался эскалатор, изгибаясь, будто пластинка жевательной резинки. Потом я упал, но упал не как в тот раз, мягко приземлившись на царственное чадо, а налетел спиной прямо на банкомат, который, словно кинжал, больно впился углом мне в лопатку. Я увидел, как из тоннеля выпорхнуло облако дыма, такое густое, что сразу в холле стало темно, и сквозь эту темноту и вонь я услышал детский плач.
— Ааааа!!! Ма-ааа-мааа!
Но на этот раз пацан кричал не в моё ухо, а где-то вдалеке. Метрах в семи слева.
— Сынок!!! — раздался женский истерический вопль, — Сынок!!! Где ты?!!!
На ощупь, сквозь тела, я начал выбираться, задыхаясь и кашляя. Грудь сдавило, словно тисками. Я не мог дышать. Ничего не видел, и из глаз текли слёзы. Долго, гораздо дольше, чем в тот раз, я выбирался наружу. Я думал, что, наверное, всё же задохнусь и умру, но в последний момент увидел просвет и выполз на улицу, где, как и в тот самый раз, уже собралась толпа, которую разгоняли невесть откуда взявшиеся служители закона. Меня подхватили на руки и стали укладывать на носики, и тут я увидел в стороне, на ступенях, своих недавних знакомых. На земле лежал тот самый мужик с пузом, что силился меня поймать, в своей дурацкой шапке-петушке. Он прижимал к груди мальчика, в котором я без труда узнал Великого Принца. Возле него стояла королева Галактической Национальной Империи и что-то говорила двум громилам Стасу и Руслану. Я увидел, как они подхватили толстяка вместе с ребёнком на руки и потащили к чёрной машине, на которой несколько часов тому вперёд увезли меня.
И тут я понял всё!
— Не-еееее-т!!! — заорал я, — Это же я! Это я спас его!!! Это мне полагается! Мне!!!
На долю секунды ко мне обернулась Нимизира, перепачканная сажей, и я замахал ей:
— Это я!!! Помните? Я спас его!
Но она равнодушно отвернулась и быстро-быстро зашагала прочь. Тут на меня нацепили кислородную маску и появившийся откуда-то белый, словно ангел, врач, сделал мне укол в руку, разорвав при помощи острого ножичка куртку и пиджак под ней.
— Гады… — прошипел я и отключился.
* * *
Когда я очнулся, у изголовья кровати сидел доктор, в окно светило солнце, но не ярко, а так, через мутную пелену похожих на смог облаков. Врач что-то записывал, расположив на коленях бумаги. Я пошевелился, чем и привлёк его внимание.
— Ну-с, как вы? — спросил он сухо.
— Я? Вы даже не представляете, как, — и тут я заплакал так горько, что меня, хоть и чувствовал я себя вполне хорошо, продержали в больнице ещё три дня.
А когда меня выписали, и я вернулся домой, то первым делом начал копаться в Интернете, на предмет того, как из подручных средств смастерить взрывчатку. Кто его знает, может, у меня есть ещё один шанс поймать удачу за хвост. Я-то думаю, есть. И я им в этот раз уж точно воспользуюсь…
Город
— Мы никуда не придём! Там ничего нет!
Пыль песка лезла в глаза, забивалась в ноздри, а сухой воздух жёг горло. Андрей достал алюминиевую фляжку, и, с трудом отвинтив пробку, хлебнул горячей воды. На мгновение дышать стало легче. Он протянул флягу Ивану.
— Я потом, — отказался тот, и, поправив лямки натирающего плечи рюкзака, двинулся вперёд.
— Сколько мы уже так идём? Ничего вокруг. Пустыня! — Андрей, завинтив флягу, догнал приятеля, — А что если мы так и не найдём город?
Иван ничего не ответил, и даже не посмотрел в сторону Андрея.
— Нет, что-то должно быть! — с надеждой подбодрил себя Андрей.
— Надо просто идти, а не задавать вопросы, на которые тебе всё равно никто не ответит! — Иван вытер мокрый лоб, оставив грязный след от руки.
— А ты знаешь, куда идти? — нервно усмехнулся Андрей, — Может, у тебя есть компас, или карта с указателями?
— Нет!
— Так что же ты предлагаешь?
— Я предлагаю не трепать попусту языком, а идти вперёд, потому что ничего другого нам не остаётся.
— А с чего ты взял, что мы идем вперёд? — поинтересовался Андрей. — Может, мы как раз уходим всё дальше и дальше в пустыню? Может, нам стоит остановиться здесь, разбить лагерь и ждать?
— Чего ждать? — Иван остановился, и, повернувшись к приятелю, посмотрел на него двумя щёлочками усталых глаз.
— Других людей! — Андрей тоже остановился, и, распрямив плечи, скинул ношу на горячий песок, — Может, нас ищут, а мы сами гоним себя чёрт знает куда?!
— Да кому ты нужен?! Ищут его! — Иван тоже скинул рюкзак и резко сел на песок.
— У нас, между прочим, вода кончается, — заявил Андрей. В последние дни его покинула уверенность, и он сомневался, что то, о чём мечтал всю жизнь, вообще осуществимо.
— Воду мы найдём.
— А вдруг не найдём?
— Всегда находили и теперь найдём! — уверенно ответил Иван.
— Слушай, а что, если города вообще нет? — Андрей полез в карман, достал пачку и, вытянув смятую сигарету, прикурил.
