– Я спрашивала, что передать, но он сказал, что перезвонит, – оправдываясь, доложила она. – Очень серьезный такой голос! Очень!
– Ничего, – устало ответил я. – Кому надо, те дозвонятся. Даже обладатели очень серьезного голоса.
Минут через двадцать, и в самом деле, раздался звонок.
– Павел Тарасович? – услышал я в трубке уверенный голос, подумал, что это из КГБ. Уж больно интонации похожие у тамошних офицеров. Так, и чего им от меня надо?
– Да, слушаю вас. – подтвердил я. – Добрый день.
– Коннов Николай Сергеевич, член идеологической комиссии ЦК КПСС. – представился он. – Хотим пригласить вас на совместное заседание с агитпропом.
– По какому поводу? – ошарашенно спросил я.
– По поводу вашей инициативы «Бессмертный полк». Просим вас выступить на заседании. – сказал он так, что воспринималось это исключительно, как приказ.
– Хорошо. Когда?
– Шестого мая. В 11.00.
– И какой объём доклада?
– Кратко. Минут на десять. Суть инициативы и небольшой отчёт о первом проведении этой акции. Планируем потом распространить, так что просьба все грамотно излагать.
– Понял. Продиктуйте адрес, пожалуйста, и как вас найти?
Пришлось сделать очередную запись себе в ежедневник. Это будет суббота. Опять тренировку пропущу. Может выпендриться, попросить справочку в университет о причине отсутствия на занятиях? – подумал я и тут же сделал себе еще одну пометочку в ежедневник.
Точно, обязательно справочку стребую. Двух зайцев одним выстрелом получится хлопнуть: и от прогулов отобьюсь, и у деканата очков к репутации себе добавлю. Думаю, после такой справки они вообще зарекутся на будущее спрашивать, почему меня нет на занятиях. Чтобы не нарываться…
Попрощался с ним и сразу задумался, откуда ноги растут у этого поручения? Вряд ли Сатчана рук дело. Точно, ему еще расти до таких товарищей масштабом. Тогда кто? Межуев? Скорее всего, он. Некому больше. Ладно, потом об этом поразмыслю, а пока что надо подумать над будущим докладом.
Куда там! Как говорится, хочешь насмешить бога, сообщи ему о своих планах. Только дошел до кухни, и жена спросила, тот ли этот важный звонок был, которого мы ждали, как новый звонок.
О! А вот и по-настоящему строгий голос. Капитан Румянцев из КГБ!
– В общем, ждем вас, Павел Тарасович, завтра в 15.00 будет ваш доклад. Специально назначили время, чтобы ваш студенческий процесс не прерывать. Цените?
– Ценю! – не совсем искренне ответил я. Лучше бы в учебное время назначили, был бы чудесный повод пару лекций прогулять на законных основаниях. Устал я уже от предметов, в которых разбираюсь лучше преподавателей… И от предметов, в которых вообще нет смысла разбираться, наподобие Истории КПСС…
– Ничего с собой брать не надо, доклад, что вы подготовили, распечатан, с десяток минут дадим его заново перечитать. Значит подходите к 14.40. – резюмировал капитан.
Отошел от телефона, а тот тут же снова зазвонил. Уже и Галия изумленно с кухни высунулась…
– Смольный, блин! – проворчал я по-стариковски, беря трубку.
Сатчан позвонил:
– Слушай, меня тут в комиссию райкомовскую включили по подготовке празднования Девятого мая. У нас, как раз, заседание в субботу. Я предложил включить в повестку доклад по твоей инициативе «Бессмертный полк».
– Это дело хорошее. –сказал я одобрительно и, вместе с тем, немного нервно.
– Ты докладчик. – торжественно сказал Сатчан, ожидая, по всей видимости, от меня возгласа ликования.
– А когда у вас это заседание? – изумленно поинтересовался я.
– 6 мая с десяти до двенадцати надо быть. Пустим тебя третьим или четвертым. Цени! Это большой шанс засветиться на достаточно высоком уровне!
Не, ну как два разных человека могли в одно время попасть так изящно… Или радоваться тому, что хоть КГБ тоже на это время мою лекцию не назначило?!
Глава 15
г. Москва. Квартира Ивлевых.
Признаться ему, что меня в это же время в Кремле ждут? Ну, без этого никак.
А говорить ли про то, что устраиваюсь на работу в Верховный Совет? Сложный вопрос! А если проверку какую-нибудь не пройду и с канцелярией Верховного Совета пролечу? Как это всё будет выглядеть? Размечтался, расхвастался… на пустом месте.
Хотя… Обидится потом, если все же устроюсь туда на работу, а он постфактум узнает. Кажется, это прекрасный повод эту тему и поднять, и обсудить.
– Извини, друг, но 6 мая до обеда никак не смогу, – ответил я Сатчану. – Я примерно в это же время выступаю по схожей теме в идеологической комиссии ЦК КПСС. И там еще Агитпроп будет. Не совсем знаю, что это такое…
Сатчан вначале помолчал, а потом вдруг рассмеялся в голос.
– Ну ты тезка и шутник! – заливался он. – Да еще таким серьезным голосом сказал… Я аж на пару секунд купился!
– Да какие уж тут шутки, – озабоченно ответил я. – Дело серьезное. Коннов Николай Сергеевич звонил. Может, знаешь такого?
– Знаю, – ответил озадаченно Сатчан. – Вернее, слышал только. Не мой уровень. Так ты что, не пошутил?!
– Нет, конечно. Мне не до шуток. Организация серьезная, сам понимаешь, так что надо приготовить серьезный доклад…
– А с чего вдруг тебя пригласили, не знаешь? С чьей подачи?
– Наверное, в связи с тем, что мне предложили устроиться референтом в Верховный Совет, и я сейчас проверки прохожу.
Сатчан подозрительно долго молчал. Потом все же сказал каким-то странным голосом:
– Наверное, нам лучше лично все это обсудить. А то у меня уже ум за разум заходит. Давай, завтра встретимся после твоих занятий?
– Не вопрос, – согласился я.
Ну вот и раскрыл свои карты перед Сатчаном… Ладно, все равно бы он узнал.
***
Москва, квартира Сатчанов.
Римма сидела, поджав ноги на диване перед телевизором с вышивкой в руках, прислушиваясь одновременно и к телевизору, и к разговору мужа по телефону. Что-то явно случилось, голос у мужа такой озадаченный. – поняла она, и когда Павел сел рядом с задумчивым видом, спросила:
– Всё нормально?
– А? Да-да, – поспешно ответил муж. – Не могу понять просто, в голове не укладывается… – Римма не перебивала, давая мужу собраться с мыслями. Мама так всегда делала, когда говорила с отцом. – Как у него так получается?!
– У кого?
– У Пашки Ивлева. Я хотел ему сюрприз сделать, устроил ему выступление у нас на райкомовской комиссии по празднованию девятого мая. А он знаешь, что мне ответил? – Римма терпеливо ждала, что же тот ответил. – сказал, «Извини, не могу, в Кремле уже выступаю». А? Вот как так?!
– Ну, мало ли, заметили как-то… – дипломатично ответила жена, хотя тоже весьма впечатлилась услышанным. – Понять бы еще, как…
– Да вот и я тоже спросил, как так получилось. – каким-то надорванным голосом сказал Сатчан. – И он мне ответил… Лучше бы не отвечал…
– Да что там такое? – спросила одолеваемая любопытством жена.
– Мол, устраивается на работу в Верховный Совет… При этом явно не шутит. Он никогда по серьезным вопросам не шутит. Да и трезвый. Впрочем, он практически всегда трезвый… Ему же семнадцать… Высшего образования еще нет даже. И в Верховный Совет???
Потрясенная новостью Римма больше не стала ничего говорить. Зато почему-то вспомнила, как отец однажды сказал, что если бы Ивлев был лет на пять постарше, то лучше бы он выдал Римму замуж за него, а не за Сатчана… Отец у нее людей словно насквозь видит, это надо признать. А она-то, дура – поверила той секретарше, и так опозорилась, так опозорилась… Одна надежда, что Ивлевы тот скандал все же забудут…
***
На вечерней прогулке со мной гулял только Родька, Григория не было, и это отсутствие показалось мне очень подозрительным.
– Как вы, с отцом ездили сегодня на стрельбы? – поинтересовался я.
– Неа. Папу вызвали куда-то, он уехал еще до обеда. Ругался сильно…– беззаботно ответил мальчишка.
Похоже, дошло письмо несостоявшейся тёщи до Министерства обороны.
