Матрос пожал плечами:
– Часы, дни, даже недели.
Итак, не было никакого смысла дожидаться, пока туман рассеется.
– С наступлением ночи он немного слабеет, хотя не стоит слишком рассчитывать на это, – добавил матрос.
– Какая здесь глубина?
Может быть, удастся подать звуковой сигнал по воде, чтобы их услышали, или узнать кое-что о дне. Кидд смутно помнил рисунок на морской карте: вблизи от побережья Ньюфаундленда устилавший морское дно серый песок с черными крапинками менял цвет на коричневый, кроме того, начинала попадаться белая галька.
– Это зависит от того, где мы находимся, возможно, и пятьдесят, и сто саженей, кто знает?
Теперь стало ясно, что никто в лодке не мог подсказать выход из ситуации, в которой они очутились. Кидд интуитивно почувствовал, что ему следует рассчитывать только на себя.
– А солнце когда-нибудь появляется на небе?
– Нет, не появляется. Такая погода стоит все время, – матрос оперся рукой о борт, равнодушными глазами глядя на Кидда. Как никак, это была не его проблема. Вдруг он развязно прибавил: – Иногда ночью на небе видна луна.
Кидд хорошо знал, что луна мало пригодна для навигационных вычислений, да и все равно астрономических таблиц у него не было. Положение явно становилось безвыходным, предвещая неминуемый конец. Хотя еще оставалось два выхода: либо дрейфовать и ждать помощи, либо грести наугад в каком-нибудь направлении. Как в одном, так и в другом случае им, скорее всего, грозила мучительная смерть от голода и холода.
– У нас есть весла, может, нам удастся выкарабкаться, – пробормотал один из матросов, ударяя рукой по веслу. У них оставалось еще достаточное количество целых весел, по четыре с каждой стороны, чтобы можно было грести, однако расчет на авось вынудил Кидда еще раз холодно и трезво обдумать создавшееся положение.
– Хватит нести чушь, – бросил он. – Надо подождать.
Он не мог объяснить причину своего решения, но в любом случае он выигрывал время. Туман никак не хотел рассеиваться. Смеркалось. Им ничего не оставалось, как ждать ночи. Опасность наступит тогда, когда люди замерзнут в туманной сырости и ночном холоде и больше не смогут спокойно оставаться на своих местах.
Французы сидели в своей лодке плотной кучкой, иногда о чем-то приглушенно переговариваясь: не собирались ли они взбунтоваться? Да и на баркасе его люди обсуждали что-то недовольными низкими голосами.
Кидд мог бы приказать замолчать, но в наступающей темноте к его приказу вряд ли бы прислушались. Кроме того, приказ мог вызвать озлобление у людей, вынудить их дождаться наступления полной темноты и напасть на него и двух-трех оставшихся верных ему моряков, объявив их потом погибшими во время схватки. Положение становилось почти безнадежным. Он стиснул рукоятку румпеля, стараясь не выдать ничем своего волнения.
Вдруг, сам не зная почему, Томас машинально сунул руку в карман, где лежали его массивные карманные часы. Он купил их в Фалмуте, соблазненный уверениями часовщика в их особой точности, впрочем, следовало признать, за все время плавания у него не было повода обвинить мастера во лжи. Кидд вынул часы, в тусклом сумеречном свете слабо блеснула их крышка. Было почти семь часов вечера, считая время от местного полудня. Когда он клал часы назад, то заметил, какими насмешливыми, едва ли не издевательскими взглядами смотрели на него матросы.
Наступала ночь, туман становился все прозрачнее и невесомее, исчезая прямо на глазах. Скоро они уже сидели среди полной темноты.
– Все в порядке! – ободряюще крикнул Лаффин.
– Поулден? – позвал Кидд.
– Да, сэр, – матроса почти не было видно в окружающем мраке. На небе выплыл матовый серебристый месяц. Туман особенно наверху почти рассеялся, обнажив черное бездонное небо. Если только…
Внезапно из его подсознания всплыли какие-то полуоборванные сведения. Соединившись, они породили неясную, до конца неоформленную, но все-таки идею. Кидд испугался и обрадовался: у них появлялся какой-то шанс. Лихорадочно он мысленно проверил цепь своих логических рассуждений, кто знает, может быть, и получится.
– Роусон, – прошипел он. – Послушай, есть ли какая-нибудь ошибка в моих расчетах?
Затем последовало оживленное обсуждение и грубое вычисление зенита и меридиана, времени роста луны и ее склонение на юг, после чего сидевшие с растерянным и мрачным видом моряки вдруг услышали голос, полный силы и надежды. Кидд встал на ноги и скомандовал:
– Весла на воду! Идем домой, ребята.
Они выплыли из слабой туманной пелены и сразу натолкнулись на суда конвоя, по-прежнему лежавшие в дрейфе, а вдали на морской глади, залитой лунным светом, виднелся 64-пушечный линейный корабль, которым мог быть только «Крепкий».
Озадаченный вахтенный офицер увидел две военные лодки вместо одной потерявшейся, но немного погодя на борт корабля поднялся сам Кидд. Услышав шум, на палубу вышел капитан.
– Благослови Господи мою душу! – воскликнул капитан, увидев перед собой окровавленного Кидда с пустыми ножнами на боку.
– Неожиданная стычка с неприятелем, – пояснил как можно спокойнее Кидд. – Компас разбился вдребезги. Пришлось искать иной способ найти дорогу назад.
– Ночью, в тумане? Было бы интересно узнать, как вам это удалось, мистер Кидд?
– Вам покажется несколько удивительным, сэр, но, я ручаюсь вам, стоящий здесь мистер Роусон с удовольствием все подробно объяснит.
Роусон выступил вперед и начал говорить сухим тоном:
– Итак, сэр, нам всем хорошо известно, что луна ежедневно передвигается в Северном полушарии влево на восток примерно на одно и то же расстояние, поэтому каждый ее последующий восход и заход происходит примерно на сорок девять минут позже, чем накануне. Зная это, дальнейшее рассчитать совсем несложно.
– Продолжайте.
– Так вот, сэр, можно определить прохождение луны через меридиан на любой взятый день с момента ее новолуния, умножая соответственно число дней на сорок девять. Если затем разделить на шестьдесят, то у нас получится время в часах и минутах после полуночи, когда луна исчезает на юге. Вычисленный результат оказался близок к восьми часам. После чего мы легли на приблизительный курс и…
Хоугтон довольно улыбнулся:
– Как хорошо, что рядом с мистером Киддом оказался такой прекрасный штурман. Вы возьмете одну из бутылок с моим лучшим кларетом к себе в мичманский кубрик, – и, еще шире улыбнувшись, он добавил: – А тем временем мистер Кидд расскажет мне в моей каюте о стычке с неприятелем.
Глава V
Конвой благополучно достиг Ньюфаундленда и остановился в гавани Сент-Джонс вместе с «Гадюкой» и «Обманщиком». Корабль, который подавал сигнал тревоги в тумане, считался потерянным. Один лишь «Крепкий», поймав попутный ветер, взял курс на юг, чтобы присоединиться к северно-атлантической эскадре и заодно передать французских пленных официальным властям. По мере продвижения на юг ощущалось заметное похолодание, в зеленоватой морской воде часто попадались льдины. Дул неприятный колючий ветер, продувавший насквозь толстые теплые куртки, так надежно защищавшие моряков от английских зимних ветров.
