привязать ни к одному делу.
— Вот именно! — я широко улыбнулся. — Именно поэтому мы сделаем так, чтобы он признался во всём сам, ещё и сам всю информацию выдал. Всё, иди мирись, а пока начну подготовку.
Два часа спустя.
Поместье Вишневских.
Сорокин возвращался в поместье в приподнятом настроении духа, ведь сегодня наконец-то свершилось то, чего он так давно ждал. Буквально полчаса назад ему на телефон пришла смс от Софии, что дело она сделала. И ведь не соврал ему поставщик, обещав от девушки полное подчинение благодаря той сыворотке, которую он ей вколол. И алиби у него просто замечательное! Никто и не посмеет на него подумать. Останется только спрятать завещание в комнате Вишневского и вуаля! Когда его найдут, он наконец-то получит богатство, славу и всё, ради чего он подтирал задницу этому сопляку долгие годы!
Пройдя через КПП, Сорокин поздоровался с охранниками и по своему обычаю остановился рядом с входной дверью, чтобы вытереть ботинки об коврик. Всё должно выглядеть так же, как и всегда. Ведь на камерах не должно быть ничего, что свяжет убийство Князя Вишневского с ним. Ближайшие дни до момента, как Князь Вишневский примет нужную ампулу с ядом, пройдёт ещё какое-то время. Когда это произойдёт, Сорокин лично найдёт хладный труп Ромы, сообщит в полицию и скинет всю вину на девушку. Тогда-то он и сможет улыбаться, а до этого момента ему необходимо вести себя обычно.
Вытерев и так чистые ботинки и открыв дверь, он сразу положил свой дипломат на тумбочку и сняв ботинки, направился вперёд, в сторону гостиной.
— Господин, я вернулся! — сам он знал, что Рома уже должен быть мёртв или как минимум находится при смерти, но для всех всё должно быть, как всегда. А Сорокин, даже возвращаясь домой поздно, всегда оповещает своего господина о прибытии. Даже если тот спит. Это правило он завёл с самого первого дня и ни разу не нарушил.
Ответа не последовало, и Сорокин вальяжно зашёл в гостиную. И не успел он даже переступить порог, как его взгляд упал на лежащего на диване Рому. Он весь трясся в конвульсиях, из его рта шла пена, а рядом с ним стояла София с пустым шприцем в руке.
Замерев на месте, Сорокин не знал, как ему поступать. Он явно не был к такому готов. Ведь яд был нужен для особого случая, если партия лекарств не доедет до Вишневского или с ней возникнут проблемы. Этот вариант развития событий он предполагал, но к нему он совершенно не готовился.
— Что происходит⁈ — он быстро спохватился и побежал к Роме. Схватив его за руку, он начал щупать пульс. Пульс был в порядке, но сам Вишневский выглядел так, будто вот-вот умрёт. Сделав вид, что он не знает, как реагировать в этой ситуации, он потянулся за телефоном, начав набирать скорую. Но остановился буквально в секунде от того, чтобы нажать на кнопку вызова и посмотрел на Софию. — Это ты сделала⁈ Отвечай!
— Да, это сделала я, — спокойно ответила София. — Это ведь Вы мне приказали.
— Что⁈ — Сорокин раскраснелся, как помидор. — Да что ты мелешь, сука⁈ Что ты сделала с ним⁈
— Отравила, как Вы и приказали, — продолжила говорить София, как кукла. Сорокин этого не знал, но девушка отлично играла свою роль, делая вид, будто препарат на неё всё ещё действует и делает это плохо. — Это ведь была Ваша идея.
— Да замолчи ты, дура! — по лицу Сорокина можно было многое сказать, но главное, что он понял, как сильно ошибся в расчётах. Вздохнув, он убрал телефон в карман и бросил взгляд на Вишневского. — Теперь придётся стирать записи с камер и вызывать полицию, чтобы они поймали тебя на поличном. Так и знал, что девушкам нельзя доверять. Даже если они под твоим полным контролем. Вот же хрень! Я ещё скажу тому уроду, чтобы он вернул мне деньги за этот препарат!
Он уже собирался уходить, как Рома вдруг открыл глаза и схватил Сорокина за руку, встав при этом с дивана.
— Какой ещё препарат и какой, нахрен, контроль⁈ — он говорил на повышенных тонах.
Сорокина чуть инфаркт не хватил. Ведь он никогда прежде не видел, чтобы Рома вставал на ноги. Да и буквально секунду назад он бился в припадке.
— КАК⁈ — он отдёрнул руку и, упав на пятую точку, пополз назад, не отрывая взгляда от Ромы, который медленно шёл в его сторону. Развернулась к нему и София с безжизненным взглядом и шприцем в руках, которым она указывала в сторону Сорокина. — Отойдите! Отойдите от меня, демоны!
— Ты же сам хотел, чтобы я умер, — спокойно произнёс Рома и оскалился.
— А из меня сделал марионетку, — так же спокойно произнесла София.
— Отойдите! — Сорокин кричал, как ненормальный. Ещё чуть-чуть, и его разум поплывёт. — Отойдите от меня!
Подскочив с места, он рванул к своему дипломату. Открыв его, он быстро достал оттуда пистолет и направил в сторону Софии и Ромы. Ребята остановились, но почему-то совсем не переживали.
— Я всё равно убью тебя, понял⁈ — Сорокин, кажется, начал сходить с ума. — Если ты не подох от яда, я прикончу тебя так! Я больше не буду твоим мальчиком на побегушках! Твоя жизнь станет моей!
— Вот в этом ты прав, но лишь отчасти! — и не успел секретарь выстрелить, как рядом вдруг появился Громов, собственной персоной. Обезоружив Сорокина, он повалил того на пол и закрутил руки так, что Анатолий едва смог сдержать крик и слёзы. — Скоро ты уедешь туда, где жизнь инвалида тебе покажется сказкой.
— Это мы тебе обещаем, — из туалета и соседней комнаты вышли ещё четыре человека. Трое, судя по форме, рифтовики, а вот ещё один, лысый и со шрамом на лице, совсем незнакомый. — Сядешь ты надолго.
— Спасибо, Гриша, — Громов ухмыльнулся. — Камеры ведь всё записали?
— Да, как ты и просил, мы поставили их на запись. Материалы к делу прикрепим, это не сложно. Идиот наговорил слишком много, хоть и пытался сдержаться. Как он вообще на это купился?
— Так, Рома до сегодняшнего дня не ходил. Чудо! — Громов рассмеялся. — Любой бы на месте этого идиота испугался, когда безнадёжный инвалид вдруг на ноги встаёт и начинает так разговаривать. Но, как говорится, что посеешь, то и пожнёшь. Хотел Рому убить, а в итоге, кажется, с ума сошёл. Глянь.
— Оу-у-у… — Гриша скривил лицо, увидев, как изо рта Сорокина вытекает белая пена, а глаза закатываются вверх. — Как бы не помер.
— Не помрёт. Не должен. Ему ещё предстоит через многое в тюрьме пройти, чтобы понять, как плохо он хотел поступить. Я думаю, ему там покажут, что такое плохая жизнь. А ведь он неплохо тут зарабатывал, да, Рома?
— Ага, — показавшийся в проёме с Соней Вишневский кивнул. — Зарабатывал неплохо. До сих пор понять не могу, что его не устраивало.
— Люди всегда больше хотят. А такие, как он, и подавно, — неожиданно для всех эту фразу выдала Соня. — Честно, он мне всегда не нравился, а после сегодняшнего, когда он пытался меня подставить и тебя убить, дорогой… У меня к нему нет никаких чувств, кроме отвращения. Я даже немного испугалась, когда он пистолет в нашу сторону направил. Хотя доспехи выданные Громовым нас бы и защитили… Всё равно, такой у него ужасный взгляд был!
Вишневский кивнул, подтверждая слова своей возлюбленной, и посмотрел на Громова.
— Он точно сядет?
— Можешь в этом не сомневаться, — за Громова ответил Покровский. — Саша правильно поступил, позвав нас. Наших показаний и записей с камер видеонаблюдения будет достаточно, чтобы засадить его на долгий срок. И насчёт своей девушки не переживай. Мы уточним, что она просто играла роль и не имела отношения к покушению.
— И разве его за такую статью могут посадить надолго?
— В случае, если он покушался на Князя и ты выдвинешь обвинения, то да. Хоть на пожизненный посадят. Так работает наша система. Аристократы всегда имеют больший вес, чем обычные люди, и преступления по отношению к ним рассматривают с особой строгостью. Хоть и не всегда. Но ты можешь не переживать, он и так, скорее всего, поехал кукухой после увиденного. Да и только больной человек на такое способен. Если не мы накажем, так жизнь.
— Но хотелось бы, чтобы этим занимались именно органы власти, а жизнь. На неё никогда нельзя положиться.
— Согласен с тобой, малой, — Гриша усмехнулся. — Всё же не переживай. Сделаем всё в лучшем виде. Кстати, Громов. Как ты умудрился нарваться на Имперцев? Расскажешь?
— Уже знаешь? Это долгая история, — Саша перестал держать Сорокина и встал, поправляя
