Убедившись, что опасность миновала, Бер-Росс выпрямился и грустно посмотрел на спутницу.
— Это хорошо, что ты спишь, — прошептал он. — Не люблю прощаний.
Он наклонился, поцеловал ее спящую в приоткрытые губы, поднял на руки и пошел навстречу легкому ветерку, вестнику с поверхности планеты. Скоро в туннеле стало светлеть. Еще несколько минут, и мрачные пещеры остались позади.
Потрепанный звездолет, похожий на гигантского волка, стоял на небольшом ровном плато между скал. В сумерках Оливул заметил направлявшихся к нему людей. Он не приблизился к ним, и они остановились недалеко от корабля. От группы отделилась женщина. Бер-Росс дождался, пока она подойдет ближе, и в знак доброй воли сделал несколько шагов навстречу.
— Что с Юлией? — спросила Каляда с тщательно скрываемым волнением.
— Она невредима, всего лишь спит.
Оливул осторожно переложил в ее руки спящую девушку.
— Берегите ее, прошу вас, — произнес он тихо и, отойдя назад, распахнул окно в черноту Структуры.
— Один в поле не воин, Белый князь, — сказала ему вслед Каляда.
— Вы правы, сударыня, однако там, куда иду я, нет полей, там существует только Путь.
Юлька потянулась и открыла глаза. К ней наклонилась Каляда.
— Серафима! — обрадовалась девушка, проворно села и обняла подругу. — Как я рада тебя видеть! Ой, где мы?
— На «Крылатом Волке», Юля. Это звездолет, на котором летал отец Данилы. Здесь мы в безопасности.
— А Оливул?
— Он вынес тебя из пещер. Ты спала от воздействия магических звуков.
— Звуков? Бр-р-р, — Юлька замотала головой. — Давно я тут?
— Около двух часов.
— Серафима, Оливул все-таки ушел? — ее голос дрогнул.
— Увы. Пэр предполагает, что он задумал разрушить Экзистедер Диербрука.
— Я слышала их разговор, — тяжело вздохнула девушка. — Почему он не остался? Мы ведь не враги друг другу! И… я же ему не безразлична. Я чувствовала, я не могла ошибиться!
— Все верно, Юля. И по-моему, ты заставила его взглянуть на мир другими глазами.
— Что теперь будет?
— Поживем — увидим. Приводи себя в порядок и давай ужинать. Ребята как раз наладили кухонный агрегат.
Юлька бродила по «Крылатому Волку» так, будто давным-давно жила на нем. Большая спальная каюта, разделенная перегородкой, две душевые, пищеблок, кладовые — все это располагалось в кормовой части среднего яруса корабля. Раздвижные двери выходили в небольшой тамбур, сюда же от внешнего люка спускалась крутая лестница — парадный вход. Двухстворчатая широкая дверь вела в центральный зал корабля — кают-компанию — с круглым столом посередине, массой непонятных с первого взгляда приспособлений на стенах и огромным обзорным экраном по правому борту. Предметы мебели, хоть и немногочисленные, создавали ощущение домашнего уюта, и зал, несмотря на внушительные размеры, казался теплой гостиной для большой дружной семьи.
Ковровое покрытие совершенно погасило звук шагов. Юлька ступала по мягкому полу, озиралась по сторонам, и с трепетным восторгом сознавала, что все ее самые сокровенные мечты наконец обретают жизнь. Нечто родное таилось в спокойных ликах мониторов, в шепоте кондиционеров и легком движении свежего воздуха, в мерном свете растянутых под потолком ламп. Ей почудилось даже, что невидимые руки корабля на несколько мгновений заключили ее в отеческие объятия.
Юлька обошла кают-компанию, понаблюдала за маленьким бытовым роботом, который усердно вычищал последние комки пыли из-под компьютерного терминала, и опустила руку на клавишу дверной панели. Створы тотчас разомкнулись. Девушка почему-то знала, куда ведет открывшийся коридор. Несколько шагов по гулкому пластиковому полу, и она оказалась в кабине управления.
Для людей, тесно связанных с космофлотом, планировка кабины представлялась по меньшей мере нелепой: ни привычного пилотского сектора, ни навигационного узла здесь не было, разве что капитанский мостик по традиции располагался по центру в виде полукруглого возвышения. Помещение имело форму сегмента эллипса, а терминалы и мониторы вытянулись вдоль стен двумя неровными дугами. Назначение одной из этих линий Юлька угадала без труда, поскольку именно там орудовал Данила. Взявшийся разобраться в системе управления, он почти что потерпел фиаско, и теперь по кабине гремели тирады его бурных возмущений.
— И какой идиот додумался так распределить цепи! Это не корабль, это сплошной парадокс! Да с такими параметрами мы не то что в Миры, в небо взлететь не сможем!
«Данька, Данька, не спеши, — Пэр вился возле друга. — Давай не все сразу. Пойми, твой отец никогда не использовал мощности корабля полностью. Он был пилотом, а ты один пытаешься выполнить работу и за бортинженера, и за капитана, и за штурмана. Взлетать Волку помогал я… Юля! — призрак заметил девушку. — Как самочувствие?»
— У меня все хорошо, — бодро отозвалась та. — Привет, Данила.
— А, наш спелеолог проснулась! Привет. Как тебе красавец? — он обобщенно показал на корабль.
— Интересная конфигурация.
— Точно. В бреду такое увидишь!
«Данила! — Пэр почти рассердился. — Этот корабль создан, чтобы стать домом Семи Стихий. Управлять им должны семеро. И все оснащение звездолета рассчитано на семерых!» — А форма на что рассчитана? Очень приятно сидеть в кабине и знать, что являешься начинкой волчьей башки. Напрасно хихикаешь, Юлька. Твое место — в ушах!
— Мое место?
— А кто же еще будет дистантером-стрелком?
— Пэр! Данила! — Юлька захлебнулась от восторга. — Это надо понимать, что мы все — внемиренцы?
«Именно так, Юля. Добро пожаловать домой!»
Желтый Аз-князь заканчивал построение моста в новый Мир, когда к нему вошел Оливул.
— Где ты пропадал? — не слишком дружелюбно поинтересовался Диербрук, не оборачиваясь к племяннику. — Подожди на платформе, я должен завершить Игру.
— Мой князь, то, о чем я хочу говорить с вами, слишком важно и не терпит промедления.
— Вот как? — старик оставил пульт и в широком кресле опустился в центр необъятного зала. — И в чем заключается столь неотложная проблема, Оливул?
— Вы представляете себе последствия, которые повлечет Игра на Первом Экзистедере, мой князь?
— Разумеется, представляю. И что?
— Спокойствие, с которым вы отвечаете, заставляет меня думать, что вы не осознаете до конца, как Великая Игра отразится на Мирах. Возрожденная, она не изменит, она уничтожит Структуру.
— Совершенно верно! — Аз-князь начал терять терпение. — Мне не нужны старые Миры. Ты прекрасно это знал, когда рассчитывал вектора мостов и координаты Изначальной Точки. От Первого Экзистедера пойдет экзорный поток, за какой-то там квант времени Игра распространится на Миры, они заменят собой другие и так далее. Да что я тебе объясняю! Ты у нас математик, а не я!
Оливул украдкой вздохнул. Направляясь к дяде, у него еще теплилась надежда, что тот сам откажется от гибельной затеи, вдруг проникнув в ее истинный смысл. Однако надежде не суждено было оправдаться.
— Мы не Великие, чтобы распоряжаться судьбами неисчислимого множества жизней, — снова заговорил Бер-Росс. — Созданная однажды, Структура должна развиваться сама.
— Да ты бредишь, не иначе, — развел руками Диербрук. — Ты мне мешаешь, Оливул. Отложим этот бесполезный разговор на следующий раз.
Оливул не двинулся с места.
— Аз-князь, — начал он, чеканя слова, — я верю, вы не посмеете уничтожить ни одного Мира, ни одной планеты, ни одной жизни.
— Довольно, Оливул! — Диербрук встал. — Мне надоело выслушивать этот бред. Убирайся!
— Остановите Экзистедер, князь! Завершите Игру сейчас, или будет поздно.
— Убирайся вон! Или я вышвырну тебя, мальчишка!
Оливул напрягся до предела.
— Вы не оставляете мне выбора. Ваш поход к Первому Экзистедеру окончен! Во имя всех Миров!
Его правая рука, сжатая в кулак, стала описывать полукруг, собирая потоки энергий.
Аз-князь рассвирепел.
— Что?! Тягаться со мной?!
Пространство вокруг него замерцало, и Экзистедер, повинуясь хозяину, выбросил сгусток смертоносных молний. Оливул разжал руку. Горящие стрелы разбились о поднятый щит.
Два экзорных потока столкнулись, круша всё на своем пути. Структурное пространство вокруг крошечного мирка-платформы вскипело. Ломались каналы, рушился наведенный экзистором мост, Экзистедер накалился, готовый разлететься на куски.
— Глупец! Ты погибнешь, — скалясь улыбался Диербрук и продолжал теснить племянника к черной бездне.
— Вы никогда не уничтожите Структуру!
Оливул уклонился от разрушительной струи, посланной Аз-князем, и выплеснул свою мощь целиком. Ураган обрушился на платформу. Создание не выдержало. Последовала яркая вспышка, и Мир во мгновение ока канул в небытие, сбросив Бер-Росса и Диербрука в пустоту. Старик закричал. Сгусток спутанных каналов взорвался и разметал плоские осколки Экзистедера по пространству. Диербрук, использовав последние силы, успел ухватиться за обрывок Пути и исчез в Черноте. У Оливула же энергии не осталось. Его начало затягивать в образовавшийся вихревой омут. Тело готово было развалиться на мелкие частицы, нахлынула боль и ужасная слабость. «Прощай, Юля», — успел подумать Оливул прежде, чем сознание отключилось.
