Наконец, сигналы о готовности были получены ото всех шести рабочих узлов звездолета, и Серафима обратилась к команде.
— Начинаем тренировочный полет в район восточной долины. Штурман, вводите курс.
«Есть, мэм!» — бодро отозвался призрак и нырнул в навигационный блок.
— Румпели никуда не годятся, — доложил Данила. — Коэффициент маневренности на нуле.
— Вижу, — Каляда сверилась с показаниями на своем мониторе. — На минимальной скорости пройдем. Оливул, что у тебя?
Он, не отрываясь от экранов, через плечо ответил:
— Большинство систем использовались только в одном режиме, а предусмотрено около десятка на каждый узел управления. Я бы сказал, что до сих пор «микроскопом забивали гвозди».
— Как много времени надо, чтобы инсталлировать все?
— Не менее суток. Сейчас я последовательно подключаю основные семь точек управления по принципиальной схеме. Мне нужна связь с отсеками.
Каляда пробежала пальцами по клавиатуре. Бер-Росс дождался на своем мониторе сигнала готовности, и включил переговорное устройство.
— Грег-Гор, попытайся деблокировать цепи, ведущие в дистантерские кабины. Юля, ты можешь активизировать вторую башню?
— Без проблем! — звонкий голос девушки нарушил спокойствие динамика. — А если говорить в общем: чем я должна здесь заниматься? Зондированием окружающей среды?
— Это одна из функций, — пояснила Серафима. — Но главное в другом: в дистантерских кабинах сконцентрировано практически все управление орудиями, манипуляторами и визорами.
— Я нашел на своей линии прямую связь с обеими башнями, — добавил Оливул.
— Наверное, бортинженер руководит обеспечением дистантеров непосредственно.
— Капитан, — окликнул Каляду Данила, — курс введен, можем взлетать.
— Отлично, — Серафима последовательно запросила состояние остальных отсеков и, получив подтверждения, скомандовала. — Приготовиться к старту. Десять секунд!
Волк «присел» на лапах-шасси и, следуя команде пилота, оттолкнулся от земли. Неуклюжая с виду махина поднялась в воздух медленно, будто нехотя, лапы поджались к животу, шея вытянулась, вынося голову, где располагалась кабина, вперед, и корабль, с трудом балансируя, поплыл над грунтом.
— У нас нет маневренности! — расходился Данила. — Первый же разворот, и я ни за что не отвечаю!
— Пэр, исправь углы поворотов и следи за местностью. Техотсек, что можно сделать с рулевыми блоками?
— Коды доступа к энергетическим конверторам не поддаются расшифровке! — раздалось из динамика. — Нарушен импорт энергии в рулевой контроллер.
«Капитан, у Волка должны быть крылья! — появился Пэр. — Я слышал, как Гаюнар, когда приходилось путешествовать в Мирах, возмущался, что не может найти их подключение».
— Крыльев нам только не хватает, — буркнул Данила. — Может еще и хвост имеется? С кисточкой?
Впереди показалась высокая горная гряда.
«Долина прямо за ней», — сообщил призрак.
Гаюнар повел корабль на вираж, и вдруг изменился в лице.
— Капитан, у нас проблемы! Не могу завершить маневр!
Почти одновременно с его возгласом включился техотсек.
— Перегорели трансмиссоры центрального румпелья!
Каляда осталась абсолютно спокойна.
— Пэр, измени курс. Аварийная посадка.
Призрак высунул голову из терминала штурманского пульта.
«Поздно! Мы сейчас поцелуемся со скалой!»
— Оливул, лазеры настроены? — Каляда обернулась к бортинженеру.
— Частично. Юля, задействуй пушки и по команде стреляй. Вся энергия у тебя.
— Есть! — откликнулась девушка.
«До столкновения восемь секунд!» — Данила, держи прежний курс, что бы ни случилось, — велела Каляда. — Внимание…
Скала вырастала по левому борту.
— Огонь!
Из жерла лазерной установки вырвался пучок раскаленного света. Скала затряслась и на глазах стала разламываться надвое. Волк летел прямо в образующуюся щель. Оливул первым понял, что произойдет дальше. Выстрел, произведенный без должного расчета, вызвал спонтанный, а не направленный обвал. Волку грозило очутиться на земле под обломками злосчастного утеса.
— Вихревое поле! Юля, установка включается одновременно из двух башен! — крикнул Бер-Росс в микрофон.
Девушка не ответила, но на экранах заднего обзора стало видно, как из люков, расположенных симметрично друг другу на корме корабля, медленно выплыла вибрационная пушка. Пространство между ее лопастями загудело, вой и грохот потрясли округу, и как салют в честь технического чуда град из мелких камней разлетелся по долине. В сопровождении эскорта из остатков раздробленной скалы звездолет опустился на грунт.
Посадка получилась не совсем мягкой, хоть Данила и старался выровнять движение. Одна «нога»-шасси угодила в какую-то яму, кабину и весь корпус тряхнуло несколько раз, и только после этого корабль замер в замысловатой позе.
— Первый блин комом, — изрек Гаюнар, вставая.
Пэр собрался из нескольких разлетевшихся по кабине частей.
«Уф, я почти испугался. Никто не пострадал?» Каляда вызвала техотсек, а Белый князь, не дождавшийся ответа от Юльки, побежал на третий полуярус. Девушку он обнаружил в проходе между кабинами. Она сидела на полу и старательно прикрывала волосами большую шишку на лбу.
— Юля! — Оливул наклонился к ней.
— Пострадавших нет, — бодро сообщила она и встала, бросив под ноги какое-то барахло.
Бер-Росс с неподдельным изумлением взирал на кучу тесемок и две клюшки.
— Что это? — проронил он.
— Автонаводчик. Не могла же я быть сразу в двух местах!
Веревки тянулись из обоих стрелковых отсеков, где крепились к пультам крючками, и на месте «сбора» присоединялись к двум палкам, как куклы-марионетки.
— Откуда ты это взяла?
— А откуда ты брал кинжалы и факелы, когда мы плутали по пещерам? — не без гордости заявила Юлька.
Оливул поднял одну из клюшек.
— Я почти не чувствую экзорного поля. Оно сливается с фоном Мира! Ты использовала здешнюю энергию?
Девушка пожала плечами.
— Почем я знаю! Просто у меня получилось. Надо же было выкручиваться! Считай, что мне опять повезло.
— И всем нам, благодаря тебе, — сказал Белый князь.
До поздней ночи Волка приводили в порядок, анализировали результаты полета, отлаживали системы управления. После ужина на скорую руку Каляда отправила команду отдыхать, а сама осталась в кабине, сказав, что настроит защитный экран-хамелион, описание которого нашла в одной из баз данных.
Серафима слушала Пространство. Мысли друзей в спальной каюте смешались и превратились в сны. Она не стремилась уловить образы, спонтанно рожденные их сознанием, но нечаянно обнаружила в пестром калейдоскопе свое отображение. Женщина грустно улыбнулась: Данила видел ее во сне.
Каляда расстегнула куртку и гладкую, без признаков внешних застежек рубашку. В притушенном искусственном свете заискрилась медная чешуя. Нагрудные пластины приподнялись и три пары черных щупальцев поползли к пульту управления. Посредник откинулась в кресле и прикрыла глаза. Став капитаном таинственного корабля, созданного Великими, она поставила себе цель узнать о нем всё. Туманные картины наполнили сознание. От настоящего к прошлому. Александр Гаюнар запечатлелся как нечто монолитное, жесткое, но мимолетное… Пэр, сущность без тела. Волк принял его, как детище, врученное Великим… Каляда уходила глубже и глубже. Верфь. Посреди черного пространства стоит каркас корабля…
Временная нить закрутилась и события потекли привычной чередой. Человек в бархатном зелено-черном плаще проводит рукой по барельефу Семи Стихий. Каляда затаилась: обернется ли? Он медленно поворачивается к ней лицом, но лица нет, только черная густая тень. «Ваша Судьба сама избрала для себя Путь, — произнес Великий. — Мы не вправе прикасаться — не запрещается лишь говорить. Один сказал: постройте Счастье. Я говорю: ищите Счастье. Вам дано было все, вы взяли больше: Созидание и Разрушение. И вечный поиск компромисса».
Мысль вернулась из короткого путешествия в былое. Посредник подняла голову. За прозрачным фронтальным покрытием кабины вставала звезда. Каляда несколько минут сидела, не шелохнувшись, обдумывая виденное, как вдруг почувствовала рядом Оливула. Щупальца мгновенно скрылись за роговыми пластинами.
— Извини, вошел без предупреждения, — сказал Белый князь, приближаясь к креслу капитана. — Мне показалось, тебе нужна помощь… Я знаю, кто ты, — добавил он после секундной заминки.
Каляда застегнула одежду и встала.
— Я поняла, — ответила она. — Я видела того из Великих, кто создал для нас Волка. Это было давно, но он оставил послание.
Оливул внимательно выслушал рассказ Серафимы.
