Солдаты о чем-то тихонько заговорили между собой. Потом один из них усмехнулся. Кольке показалось, что это напоминает усмешку черепа…
– Что это он так рванул? – удивился Андрей.
– А ты представь, две такие рожи выходят из леса. Я думаю, тут и половина взрослых разбежится, – Виктор усмехнулся, – вот так и появляются легенды о привидениях.
До стоящего посреди дороги маленького испуганного человечка оставалось уже метров десять, и Андрей крикнул:
– Мальчик! Слышь, пацан, мы ничего тебе не сделаем! Мы просто заблудились!
Это был совсем не тот хриплый, нечеловеческий голос, который пророчествовал ему ночью. Колька мысленно пытался развести тех солдат и этих , но страх оказался слишком велик, чтоб просто исчезнуть от столь наивных предположений. Поэтому когда солдаты подошли, он продолжал стоять, как затаившийся суслик, и ожидал, пока к нему прикоснутся ледяные пальцы. Но они оказались вовсе не ледяными. Один из солдат легонько потрепал его за плечо.
– Пацан, ты что, испугался? Да мы совсем не страшные, – он засмеялся, и в глазах мелькнули задорные искорки, вовсе не предвещавшие скорую смерть.
Второй наклонился к черепу и поднял его.
– Глянь, Витек, какие у них тут знатные игрушки. Как говорится, он настолько беден, что если б был девочкой, то ему было б совсем не с чем играть.
Оба весело рассмеялись, и только тогда Колька окончательно осознал, что перед ним обычные люди. Эта мысль радостно лезла в голову, расталкивая остальные, но, тем не менее, ответить на многие вопросы она тоже не помогала. Например, как и зачем обычные люди могли незаметно поджечь дом и убить Аленку? Как летал уголь и двигалась мебель? Как солдаты сумели пробраться в его сон? Зачем им череп и если он им так уж нужен, то почему они не радуются его возвращению, а с удивлением вертят в руках, как некую диковинку?..
Но даже если это другие солдаты, с теми их должно что-то связывать, не зря же они направлялись в деревню, ведь солдаты с полигона к ним никогда не наведывались. Колька пошевелился; почувствовал, что напряжение ожидание приближающегося конца спало, и обессилено опустился на землю. Один из солдат неожиданно присел рядом, на обочину дороги.
– Пацан, тебя как зовут? – спросил он.
– Колька Самохин.
– А скажи нам, Колька Самохин, – подхватил второй, – как называется твоя деревня?
– Грушино.
– Красивое название. А до Тарасовки далеко? Там, может, знаешь, военные лагеря есть.
– Через лес километров тридцать. По дороге дальше.
– Ну, что? – обратился стоявший солдат к тому, что сидел рядом с Колькой, – пошли, поищем транспорт?
Тот встал и протянул Кольке череп.
– Держи свою игрушку.
Колька понял, что «добрые солдаты» уходят. Еще минута и он снова останется один против тех, «злых», которых гораздо больше, чем этих.
– Дяденьки! – он схватил Андрея за руку, – не уходите, пожалуйста…
Солдаты переглянулись.
– А что случилось?
Клубок, в который спутались Колькины мысли, не имел ниточки, за которую его можно было бы размотать, поэтому он начал говорить сбивчиво и бестолково:
– У меня сестренка угорела, а у Сашки дома выбили все стекла… и еще у него мебель двигалась… а я, вот этот череп… они обещали, что мы тоже умрем…
– Стоп! – Андрей выставил вперед ладонь, отгораживаясь от всего этого бреда, – милиция у вас есть на такие случаи?
– Есть участковый, но он ничего не смог с ними сделать.
– С кем?
– С солдатами… – Колька зажмурился, ожидая реакции, но слушатели только переглянулись.
– А теперь все еще раз, помедленнее и с самого начала, – сказал Андрей. Оказывается, приключение не заканчивалось; оно продолжалось, лишь немного изменив плоскость восприятия. Им самим больше не угрожала опасность, ведь деревня Грушино была вполне реальной и значилась на всех их топографических картах, зато теперь они попали в какую-то другую историю, не менее интересную и захватывающую, чем бесконечное блуждание по лесу. Он посмотрел на Виктора, который тоже ждал продолжения.
Казалось, даже голод уже не так беспокоил, а родной лагерь… он никуда не денется. Теперь, когда добраться до него стало делом чисто техническим, им обоим ужасно расхотелось расставаться со своей свободой. Кто может проверить, сколько времени они проплутали в лесу, двое суток или чуть больше? Никто. Если б еще сигареточку раздобыть для полного кайфа…
Пока Колька рассказывал о блиндаже, о летающих предметах, которые сам он, правда, не видел, о пожаре, об Аленке – это было весьма интересно, но никак не могло касаться их, поэтому Виктор понимающе кивал, вдохновляя рассказчика, а Андрей жевал травинку, следя за воробьями, продолжавшими игру в салочки на могильных крестах. Но стоило Кольке дойти до ночного визита, как оба встрепенулись.
– Сколько их было, говоришь? – спросил Виктор.
– Шестеро. В длинных плащах, касках и с автоматами.
– У одного каска пробита, у другого рука на перевязи?.. – продолжал Виктор задумчиво, повернувшись лицом к лесу.
– Да… – Колька растерялся. Может, они притворяются добрыми, а, на самом деле, одни из них ? Он растерянно замолчал, не зная, как вести себя дальше.
– Значит, они обещали тебя убить? – уточнил Андрей и взглянул на череп, который еще продолжал держать в руках. Возникло желание тут же бросить его, но не мог же он показать себя трусом перед этим пацаном?
– Обещали. И еще Сашку, потом моих папку и мамку… – он жалобно переводил взгляд с одного на другого и, наконец, решился, – дяденьки, пойдемте со мной, ведь вы тоже солдаты…
Виктор тут же вспомнил треск падающих стволов и ужас, гнавший их прочь, напролом, не разбирая дороги. Хотя, может, в этом и был определенный смысл, ведь иначе бы они до сих пор бродили по лесу и вряд ли вышли бы к Грушино. Если б те солдаты хотели их уничтожить, то могли б это сделать еще ночью, когда проходили мимо костра. Он вопросительно посмотрел на Андрея. Глаза того сощурились – видимо, он тоже пытался оценить ситуацию.
Неизвестно, каким путем Андрей шел к своим выводам, но озвучил он их вполне конкретно:
– Конечно, это не наше дело, но жить и знать, что мир устроен совсем не так, как его представляешь, противно. Поэтому я, например, хочу понять, что это за явление такое.
Колька пропустил мимо ушей психологическую подоплеку и понял только, что один из солдат согласен идти с ним, поэтому перевел взгляд на другого.
– Дяденька, пожалуйста…
Наклонившись к Андрею, Виктор прошептал:
– Ты хоть понимаешь, во что мы ввязываемся?
– Пока нет, но хочу понять. Если это столь мощная, неизвестная человеку сила, то мы просто обязаны с ней познакомиться. Мы ж не сделали этим существам ничего плохого, кроме того, что пели не те песни, которые им нравятся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
