Когда допели, посидели молча. Ахарон смахнул слезинку восторга и сказал:
— Теперь спать! Спи подольше, а я рано утром сбегаю, куплю для тебя воинскую одежду у гиксов. Потом пойдем вместе к фараон-скому дворцу, посмотрим, как нам быть.
Ахарон подошел к двери, задвинул засов, затем задул светильник.
Магрубет по привычке огляделся кругом перед сном, бросил взгляд под крышу и в просвете над стеной увидел уже светлеющее небо. Он прошел в угол, где спал Ахарон, не раздеваясь, упал на постель. Ложе под ним заскрипело. Приближалось утро следующего дня.
* * *
Аварис скорее можно было назвать палистанским городом, чем египетским. С Менефром он не выдерживал никакого сравнения. Это был город военных. Магрубет сразу же привычным чутьем уловил запах войны. Город готовился к осаде. Спешно достраивались укрепления на новых, совсем, по-видимому, недавно возведенных стенах вокруг города. До этого, Магрубет определил опытным взглядом, Аварис был окружен высокими и пологими земляными валами для того, чтобы сразу большими массами и широким строем пускать на врага боевые колесницы и кавалерию[32]. Эта тактика защиты происходила от явного преимущества конных войск и лучников. Теперь же, видимо, фараон не чувствовал себя уверенно. «С кем будет война? Какого врага и откуда ожидает фараон? — возник у Магрубета вопрос, но он тут же нетерпеливо отмахнулся от него. — С этим можно потом разобраться». А теперь он был всецело захвачен своим делом.
Сердце его восторженно и тревожно стучало в груди. Наконец он у цели! Он в Аварисе! Вот он, огромный, темно-красный дворец! Там совсем недалеко фараон! Рука то и дело сама тянулась к острому железному кинжалу, спрятанному под одеждой.
Вдвоем с Ахароном они обходили кругом стены дворца фараона. По всему городу туда и сюда, в одиночку и группами носились конные воины. От ворот в разные стороны к стенам города двигались длинные обозы, груженные камнем. А здесь возле дворца и по площади расхаживали пешие вооруженные воины. Это были сплошь всё светловолосые рослые гиксы. Почти у всех, Магрубет обратил внимание, и мечи, и наконечники копий были железными.
Магрубета в его новом наряде воины-гиксы принимали за своего, а Ахарона, как видно, многие знали в лицо и привыкли здесь видеть. Оба не вызывали никакого подозрения и не привлекали особого внимания.
Магрубет пристально всматривался в стены, цепляясь взглядом за каждый камень и малейший выступ. Со стороны обрыва, выхо-
дящего на реку, одна стена была неохраняемой по видимой причине ее недоступности. Это место и выбрал Магрубет.
Ахарон не совсем ясно представлял себе замысел Магрубета, но то, что тот изре^ холодным и решительным тоном, повергло его в полное изумление.
— Вот в этом месте сегодня ночью я и полезу.
Ахарон, не веря своим ушам, спросил:
— Ты что же, полезешь или полетишь? Не скрывая, как обычно, усмешки, Магрубет ответил:
— Летать моя душа будет после смерти. Но если я и умру этой ночью, то только после того, как убью фараона, — и посмотрел на своего спутника таким взглядом, что у того совсем пропало желание о чем-либо еще спрашивать.
Обратно, обходя стену, шли быстро и молча. Магрубет был поглощен своими мыслями. Оставалось последнее препятствие перед совершением возмездия. «Ты пришел с войском в Палистан, я же пришел к тебе один, чтоб рассчитаться с тобой. Я прикончу тебя. Это будет последняя твоя ночь. До утра ты уже не доживешь», — шептал про себя Магрубет.
Ахарон так и сяк обмысливал происходящее. То, что к фараону накануне войны посылался убийца, это было вполне понятно. Но почему такой человек, ничего не зная, взялся за это дело, вызывало у него большое недоумение. «Что его так подстегивает? Отчего он так спешит? Как он собирается лезть по отвесной стене?» — думал Ахарон.
Этот хеттеянин вызывал глубокую симпатию у Ахарона. Но странно! — человек дела, большого дела, и так легко идет прямо в лапы смерти! Ему хотелось как-нибудь приостановить своего нового друга, попытаться обратить его к размышлению, чем-то обезопасить, но он видел, что сейчас любое возражение будет воспринято не иначе как препятствие. Становиться же в такое время препятствием на пути этого одержимого Ахарону хотелось меньше всего на свете. Поэтому он шел теперь рядом и озадаченно молчал. Хоть бы какой-нибудь случай помог как-нибудь затянуть дело.
И случай помог. На площади у центральных ворот фараонова дворца собралась шумная толпа. Двумя рядами по обеим сторонам ворот стояли вооруженные конники, образуя дорогу и ограждая ее от толпы. Ожидался выезд фараона из дворца — это сразу понял Ахарон.
— Кажется, фараон собрался куда-то ехать. Пойдем, посмотришь на него поближе, чтоб после не спутать ни с кем, — сказал Ахарон Магрубету с затаенной надеждой в голосе и потянул за рукав в сторону, где было меньше народу.
— Как это? Сам фараон сейчас поедет? —вдруг остолбенел Магрубет. Рука его уже сжимала на боку кинжал. — Он же узнает меня!
— Пойдем! Пойдем! — потянул его снова Ахарон. — Замешаемся в толпе. Посмотрим. Здесь тебя все равно никто близко к нему не подпустит. Держись за спинами! Да пригнись немного!
Они пробрались в первые ряды к самым конникам. Магрубету поверх голов дорога видна была хорошо. От ворот послышалось пение многих труб. Магрубет увидел, как в нескольких шагах от него в быстрой скачке пронесся передовой отряд охраны. Следом за ним медленно приближалась большая группа красиво разодетых всадников на рыжих конях.
В середине на единственном белом коне ехал человек в горделивой позе, по всему видно, очень привычный к коню. Он держал в одной руке поводья, а в другой жезл. Человек этот был невысокого роста, очень плотный и довольно пожилой на вид. Из-под золотого шлема виднелось совершенно незнакомое Магрубету морщинистое лицо. Вся пышная кавалькада проехала мимо.
Магрубету пришла мысль, что Ахарон пошутил над ним.
— Кто это был? Кто сейчас проехал? — растерянно спросил он у окружавших его людей.
На него с удивлением оглянулось несколько человек. Но мальчик лет десяти, по-видимому ничего особенного не увидевший в вопросе, захлопал в ладоши и запрыгал от переполнявшего его восторга.
— Это наш фараон! Это сам Хиан! Я видел его! Это сам фараон![33]
— Он… и был фараон? — обратился Магрубет к Ахарону. — Он… вот тот самый… на белом коне?
— А какого тебе еще нужно? — сам с недоумением воззрился на Магрубета Ахарон.
Магрубет схватился за голову и стоял, ничего не понимая. Ведь он прекрасно запомнил того, который во главе вражеского войска рубил его воинов на тесных городских улицах. Несколько раз тогда Магрубет приближался к нему, чтобы сразиться, но сплоченные ряды всадников, окружавшие своего предводителя, теснили, давили и гнали всех впереди себя. Оставалось лишь одно — не пасть самому под ноги их коней.
