Его губы захватили мои, а из груди вырвался какой-то странный звук, напоминающий отчаянный стон. Внутри у меня все восторжествовало, и я перестала сдерживаться. Очень скоро поцелуй из целомудренного превратился в самый что ни на есть развратный, Андрей приник к моей шее, а я не помнила, как мои пальцы оказались у него в волосах. Я застонала и потянула его в квартиру за воротник рубашки, ногой приоткрывая дверь. Но он не сдвинулся с места. Вместо того чтобы ввалиться внутрь вместе со мной и заняться любовью на полу в прихожей, он резко от меня оторвался, зарылся руками в волосы и закрыл глаза, будто пытаясь сосредоточиться.
– Какого черта! Пойдем. – Мое дыхание сбилось, а в голосе звучала мольба, за что мне немедленно стало стыдно.
– Нет.
– Нет?
– Нет. Ты много выпила, и я не хочу пользоваться ситуацией.
– Нет, хочешь!
– Конечно, хочу! – вспылил он, и от его реакции я оцепенела. – Я же не железный! Но мы все это проходили, помнишь? Сначала ты само очарование, ласковая и сексуальная, а в следующую минуту я стою в коридоре в расстегнутых штанах и пытаюсь понять, какого хрена произошло! – проорал он.
Боже, Андрей был прав, на сто процентов прав! Алкоголь снял все барьеры, у меня не было сил держать все в себе, и я почувствовала, как подбородок по-детски задрожал, а в глазах защипало. Он стоит тут, орет на меня, а я, вместо того чтобы дать ему отпор, сейчас разревусь!
– Эй. – Андрей заметил перемену в моем настроении, сразу же успокоился и подошел ближе. – Извини, ладно? Я не собирался кричать.
Слезы брызнули из глаз, и я разрыдалась, прикрывая лицо, как пятилетняя девочка.
– Ален, ты чего! – В его голосе был испуг, и я почувствовала, как его руки берут меня за плечи и слегка встряхивают.
– Да отстань ты от меня! – Я оттолкнула его от себя и метнула в него злобный взгляд. – Ты понятия не имеешь, что я пережила! Ты не знаешь, сколько лет ушло на то, чтобы просто научиться жить с этим! Это была такая боль, которую невозможно пережить, но я ее пережила! Просто стоять здесь с тобой и откровенничать… Это уже для меня подвиг! Знаешь, как это тяжело?!
– Знаю.
Он аккуратно приблизился ко мне и прижал к груди, на этот раз я не сопротивлялась. Слезы текли ручьем, а все тело сотрясалось от икоты. Не знаю, сколько мы так простояли, – я потеряла счет времени. В его руках мне было тепло и уютно, его присутствие излучало безопасность. Я постепенно успокаивалась, пока его пальцы нежно гладили мои волосы. Шмыгнув носом, я подняла на него глаза:
– Может, все-таки зайдешь?
– Если зайду, то натворю глупостей, а я этого не хочу. – Глаза у него лучились нежностью и даже как будто извинялись.
– Ты такой порядочный… Аж противно!
– Да мне самому противно.
– Ладно, я спать пошла. – Я нехотя отодвинулась от него и взялась за ручку двери.
– Слушай, Ален… – Он немного замялся, как будто думая, продолжать ему или нет. – В общем, у меня есть один друг… Он психолог. Мы познакомились много лет назад на встрече группы поддержки тех, кто потерял близких. – Я нервно сглотнула. – Он приходил в группу так же, как и мы с Олей, потому что пережил то же самое. Потом он выучился на психолога и сейчас сам проводит подобные встречи, а еще работает индивидуально с самыми разными случаями. – Андрей вытащил из кармана пиджака кошелек и, порывшись в нем, достал визитную карточку и протянул ее мне. – Позвони ему. Я уверен, что разговор с ним пойдет тебе на пользу.
Я протянула руку, но медлила и несколько секунд смотрела на визитку, сомневаясь, стоит ли ее брать. Потом заметила выглядывавшую из-под рукава куртки букву N. No more fear. Страха больше нет.
Я взяла визитку, кивнула Андрею и нырнула в квартиру.
* * *
Из сна меня вырвал омерзительный монотонный звонок телефона. Не отрывая лица от подушки и не открывая глаз, я потянулась за мобильником, на ощупь нажала «ответить» и тут же услышала в трубке возмущенное:
– Ты где?!
– Дома. Сплю. А кто это?
– Это твоя мама Елена Сергеевна. Помнишь такую?
– Чего ты мне звонишь в такую рань? Суббота же!
– Сейчас двенадцать двадцать, и я жду тебя в кафе, потому что мы договорились пообедать.
Я застонала и с силой продрала глаза. Сквозь занавески пробивался яркий свет, а часы на тумбочке действительно показывали 12:20. Вот дерьмо! Я несколько раз с силой потерла лицо, чтобы прийти в себя:
– Э-э-э-э… Прости, я забыла. Я сейчас приеду.
Стоило мне оторваться от подушки, как голову пронзила дикая боль. Ощущение было такое, как будто мне в затылок вбили пару килограммов гвоздей. Каждое движение отдавалось во всем теле и грозило падением на подкошенных ногах. Похмелье, мать его. Больше никогда не буду пить!
Сборы заняли пятнадцать минут, и это стало моим личным рекордом. Я запила обезболивающее тремя литрами воды, потом минут пять чистила зубы и яростно умывалась, скрутила волосы в традиционное «гнездо» и натянула первые попавшиеся вещи, висевшие на спинке кресла. Кажется, действие алкоголя уже закончилось, но за руль мне лучше было не садиться, поэтому я вызвала такси и всю дорогу дремала на заднем сиденье, уговаривая головную боль если не совсем пройти, то хотя бы немного притихнуть. В кафе я зашла ровно в час. Мама сидела в углу и заканчивала есть пасту.
– Прости меня! – взмолилась я, усаживаясь напротив. – Я вчера… В общем, я немного заспалась.
– Господи, что с тобой?! – Мама обеспокоенно окинула меня взглядом.
– Что, все так плохо?
– Ну во-первых, у тебя кофта наизнанку.
Я опустила взгляд и устало прикрыла лицо рукой.
– А во-вторых?
– А во-вторых… Извини, конечно… Но от тебя перегаром пахнет.
Я уронила голову на стол.
– Алеш, что с тобой?
В ответ я лишь беспомощно застонала.
Надо отдать должное моей маме – она не стала устраивать мне разбор полетов или
