Люди лесного племени сначала радовались долгожданному теплу, а теперь прятались в тени хижин и прибрежных зарослей или ложились на отмелях в воду, пережидая особо жаркие часы. Только кузнечики сверлили воздух скрипучей музыкой, прославляя бога богов, да змеи и ящерицы выползали на каменные плиты и валежины понежить холодное тело в жаркой истоме.
Короткое облегчение наступало только перед рассветом, когда от Синей реки, подернутой редким туманом, наносило едва уловимую прохладу. В этот предрассветный час выходили хищники на кровавый промысел, покидая логова, норы и укрытия. Время от времени на Кабаньем болоте, у Длинного озера или у излучины Синей реки, куда стремилась всякая живность утолить жажду, раздавался предсмертный стон очередной жертвы. А в заливах будто кто-то непрерывно расшвыривал горстями галечник: то рыбья мелочь разлеталась серебряным градом от зубастых щук и горбатоспинных окуней. Совершенно бесшумно, как тени или духи, скользили на мягких крыльях, почти не видимые в обманчивом свете луны, совы и филины. Схваченные ими мелкие грызуны коротко вскрикивали, а зайцы долго, с надрывом плакали.
В это время часть мужчин лесного племени, свободных от охраны поселения и туров, уходила на охоту, а остальные под руководством великого вождя строили запруды на ручьях пониже загонов, чтобы образовался запас воды, пока ручьи не пересохли окончательно.
В одну из летних душных ночей Аз и Виль были у подножия Черной горы со стороны Круглого озера. Близился рассвет, в лицо пахнуло освежающей прохладой.
— Скоро упадет роса, — сказал Виль.
Аз приподнял голову и через ноздри втянул воздух.
— Дым? — тихо спросил он.
Виль понюхал воздух и отрицательно покачал головой. Через какое-то время Аз снова уловил запах дыма. На этот раз Виль подтвердил:
— Дым.
— Где-то большой огонь, — помедлив, высказал опасение Аз.
Большой огонь (лесной пожар) Аз и Виль никогда не видели, но слышали о нем от старейшин рода.
— Оставайся здесь. Я скоро вернусь, — сказал Аз.
— Идешь к великому вождю? — спросил Виль. — Почему ты думаешь, что это большой огонь, а не костер?
— Дым от костра без ветра не идет далеко. Запах от костра свежий. Это дым большого огня, — уверенно закончил Аз и исчез за деревьями.
Виль не стал возражать. Он знал, насколько высоко ценил Аза великий вождь, знал, что после недавнего ухода Груна в южное племя Аз стал помощником Гирра. И не напрасно. Аз мог прочитать запутанные следы, как никто из родичей. Мог подобраться к добыче, как ящерица, он видел и слышал то, чего не видели и не слышали другие.
Аз разыскал Гирра у готовой запруды. Вождь наблюдал, как копилась вода. «Выход найден», — думал сын Агу улыбаясь. Аз остановился в нескольких шагах и сказал:
— Имею слово к великому вождю.
— Говори, — разрешил Гирр, не отрывая глаз от запруды.
— Великий вождь, — отчеканил Аз, — в низовье Синей реки большой огонь.
Сын Агу резко обернулся. Большой огонь может уничтожить все, чем живет племя: загоны, туров, хижины, посевы, охотничьи угодья и людей. Может пригнать стаи хищников и даже чужие, враждебные племена.
— Говори все, — приказал встревоженный Гирр.
— Дым, — коротко пояснил Аз.
Гирр несколько раз втянул воздух. Его примеру последовали многие охотники, что были рядом. Некоторые из них подтвердили:
— Дым.
— Дым, но очень далеко.
— В такую жару большой огонь летает птицей, — сказал великий вождь.
Как и при нашествии темнокожих, он сразу отправил Аза и его товарищей в разведку. Будто стрела, пущенная сильной рукой, во главе разведчиков Аз помчался в низовье Синей реки, как он считал, навстречу большому огню.
2
Грун, Солл, Фрут и еще трое молодых охотников лесного племени возвращались в родное поселение, на берега Синей реки. Вместе с Соллом шла темноволосая и темнокожая женщина. Союз Солла с этой женщиной скрепил Сил, сын Слона, который стал вождем южного племени после того, как сын Барса потерял руку в схватке с пустынным львом. Рядом с Груном шел его старший брат по отцу, Лат. Лат выпросил разрешение у сына Слона навсегда переселиться в лесное племя вместе со своей женщиной Злу и двумя сыновьями. Будучи юношей, не знавшим женщин, Лат посетил лесное племя, и с тех пор на родину отца влекла его сила, которой он не мог противиться. Всегда хмурый, Лат по мере приближения к владению лесного племени светлел лицом…
Посланцев Гирра гостеприимно встретили люди южного племени. Сын Барса, совершенно седой, однорукий и немощный старик, пользующийся огромным уважением родичей, обнимал гостей и не вытирал слез. Особенно обрадовался он приходу Груна. Неотрывно глядел сияющими глазами и не мог наглядеться на богатырскую фигуру внука.
— Могуч, как отец, — шептал он сквозь слезы, — настоящий тигр. Все-таки повидал тебя прежде, чем уйти в мир теней.
Грун передал подарки от лесного племени и от его вождя Гирра — связки соболиных и куньих шкурок, а также двух домашних собак, кобеля и суку, которые были много крупнее и сильнее собак южного племени. Подарки хозяевам понравились. Охотники восторженно рассматривали собак, а женщины — красивые шкурки невиданных зверьков. Женщины тут же разрезали несколько шкурок на лоскуточки и приладили к своим ожерельям, чтобы каждой иметь подарок от самого Гирра — непобедимого охотника южного и лесного племен.
Гостили всего несколько дней. Грун торопился в родное поселение, чтобы готовиться к зиме. Но и за это короткое время ему удалось посмотреть стада домашних туров и свиней, узнать новые секреты изготовления оружия, лодок и ловушек для рыб, оценить искусство охотников и танцы женщин. В состязаниях мужчин Грун не уронил славы отца. Он превзошел даже Нира-носорога в метании копья и стрельбе из лука. Всем, кто помнил Гирра, казалось, что это не его сын, а он сам вернулся в южное племя таким же молодым и могучим, как много лет назад.
На прощание хозяева устроили большой пир, на котором вождь южного племени Сил сказал:
— Люди южного племени всегда будут помнить северных друзей, добрую Зуну и непобедимого охотника Гирра. Хвала великому вождю Гирру!
— Хвала Гирру! — одним дыханием откликнулись родичи.
— Больших удач лесному племени! — продолжал сын Слона.
— Удач лесному племени! — охотно вторили хозяева.
— В подарок Гирру, — закончил Сил, — даем двух туров и трех туриц из домашнего стада.
От такого щедрого подарка у Груна загорелись глаза. Он сдержал себя, подошел к вождю, опустился на одно колено и склонил голову, приложив руку к груди. Все это сын Гирра проделал с искренним уважением, но одновременно с таким особенным достоинством, что Сил подумал: «Это будущий вождь лесного племени».
