Он прошептал, лаская мое лицо:
— Ты не представляешь, как долго я об этом мечтал. Я боялся, что потерял тебя навсегда.
Я улыбнулась и поцеловала его, забирая его тревогу.
— Я тебя не отпущу, — сказал Марк. — Только, у меня презервативы закончились, я как-то не думал об этом. Ты же на таблетках?
Я кивнула.
— Тогда продолжим.
Я увидела как член Марка пришел в полную боевую готовность. Он словно никак не мог насытиться мною, пробую и меняя позы, бешеный ритм сразил нас, и мы одновременно почувствовали приближение нового оргазма.
Марк притянул меня к себе, так что мое тело было полностью прижатое к нему. Мы были словно две половинки пазла. Он провел рукой по спине и ягодицам.
— Ты так прекрасна. Всю жизнь бы смотрел, как ты кончаешь. Черт, я снова тебя хочу.
Я засмеялась.
— Ты на виагре?
— Стараюсь компенсировать время, проведенное без тебя.
Грусть повисла между нами. Марк не дал нам меланхолить, снова войдя в меня. На этот раз, я решила быть сверху, мне нужен был контроль над ним.
— О чем ты думаешь? — спросила я у Марка, замечая, что он отвлекся на минуту.
Он улыбнулся.
— О том, как мне нравится, как ты сидишь на моем члене.
Марк впился пальцами в мои ягодицы и потянул на себя, заставляя глубже вобрать его. Я шевельнула бедрами и сжала его внутренними мышцами. Он протяжно застонал.
— Детка, ты когда-нибудь убьешь меня этим.
Я замерла, боясь что его слова вызовут какие-то плохие ассоциации у него, но он лишь попросил:
— Милая, у меня нет железного терпения, позволь мне забыться в тебе.
Я сделала, как он просил.
Глава 36
Прошло несколько месяцев после похищения, Марк стал потихоньку отходить. Я также продолжала заниматься съемками. По дороге домой мне набрал Арман.
— Дорогая, у меня есть для тебя фантастические новости! Ты не поверишь! Поверь, это правда чудо, мало кому так везёт. Я показал одним производителям белья твои фото, и они предлагают заключить тебе с ними контракт! Они находятся в Париже.
Я улыбнулась.
— Здорово. Конечно, я согласна.
Арман притворно вздохнул.
— Аллилуйя. А я уже боялся, что ты откажешь переезжать.
Улыбка спала с моего лица.
— О чем ты? Куда переезжать?
— Ну, в Париж! Милан, я же тебе сказал, что они находятся в Париже.
Я все ещё не понимала, причем тут я.
— Но зачем переезжать? Почему я не могу сотрудничать с ними отсюда?
— Милан, они так не работают. Ты год проживешь в Париже. Они сами будут составлять график съемок, показов, от тебя ничего не зависит.
Я села на ближайшую лавочку. Кровь отхлынула от моего лица. Нужно было о многом подумать.
С одной стороны, это была действительно удивительная возможность. В показах я не участвовала, заграницей не жила. Гонорары будут европейские, отказываться от этого глупо и это будет колоссальный опыт. После этого все дороги мне будут открыты, я смогу сотрудничать по более крупным проектам.
С другой стороны — Марк… Мы только помирились и у нас начало все налаживаться. Как он воспримет отношения на расстоянии? У него бизнес в России, он не может переезжать. Но если ему действительно дороги эти отношения, он может потерпеть этот год, это не такой большой срок. Но это, правда, отличные возможности для моего будущего. Не думаю, что начинающим моделям со слабыми контрактами так везёт. Но как Марка подготовить к этому?
Словно почувствовав, что я о нём думаю, мне набрал Марк.
— Привет, любимая, где ты?
Я вздохнула. Нужно было не напугать его раньше времени.
— Я скоро буду, решила прогуляться после съемки.
— Давай встречу? Я поеду на обед и могу заехать, отвезти тебя домой.
— Нет, спасибо. Я хочу немного прогуляться. Увидимся вечером, целую.
После того, как меня похитили после съемок, Марк стал очень осторожным, постоянно настаивал, чтобы подвозить меня, на такси я боялась ездить.
Я сидела на лавочке и думала, как мне рассказать всё Марку, как вдруг ветер принес запах шаурмы из соседнего ларька и меня затошнило. Всю неделю мне было плохо, поэтому я, по возможности, много ходила пешком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глядя на бегающих детей в парке, я вздрогнула. Нет, не может быть…Я бы заметила? Почему я не чувствовала изменений. Я вздрогнула от ветра…
Чтобы не думать об этом каждую минуту, я зашла в ближайшую аптеку и купила три самых дорогих теста на беременность. Домой я просто бежала, нетерпение переполняло меня. Я не могла ни о чем другом думать.
Марк был до позднего вечера на работе, и я выдохнула, прийдя в пустую квартиру. Хотелось знать точно, чтобы не было, что я его раньше времени обрадую. Надеюсь, что обрадую.
Я выдохнула и взяла три теста — ну поехали. Спустя минут двадцать я вышла из ванной на негнущихся ногах. Я беременна!
Я села в кресло. Наша жизнь кардинально изменится.
Как же я могу теперь поехать в Париж? Конечно, никак. Теперь поездка останется лишь мечтой — моя фигура будет меняться, никто не захочет со мной работать, а ждать пока я похудею и вернусь в прежнюю форму, если смогу, никто не захочет…
Я выдохнула. Будем решать вопросы по мере поступления. Сейчас у меня есть Марк и у нас будет ребёнок! О таком я и мечтать не могла. Как же я счастлива!
В дверь позвонили. Я отложила тесты на стол, это точно не Марк, а остальным я не открою.
Посмотрев в глазок, увидела Малиновского. Только его сейчас не хватало! Придется открывать.
Открыв дверь, я замерла и поздоровалась.
Малиновский, не церемонясь прошел в квартиру, толкнув меня плечом. Мило.
— Как дела Милана?
— Вашими молитвами, Арсений Дмитриевич. Марка нет дома, он на работе, — проговорила я, надеясь, что он поймет намек в моих глазах: а ты почему не на работе, а здесь?
— Милана, мне нужно с тобой откровенно поговорить.
Он сел на диван, снимая пальто и кладя рядом.
— Скажи, насколько тебе важен Марк? Ты его любишь?
Я вздрогнула, что за дурацкие вопросы, что ему нужно?
Ответила в его тоне.
— А разве не понятно? Разве вы не видели меня в больнице? Неужели после всего, вы думаете, что я с ним просто так?
— Ну почему просто так, из-за денег. Сколько тебе нужно, чтобы ты ушла насовсем.
Я подавилась и зло посмотрела на него.
— Я никогда никого так не любила. Причем тут деньги? Мне и своих хватает!
Он рассмеялся, ну каких своих? Ты же безработная. Ты живешь за счет Марка.
Я тяжело вздохнула. Он пришел с целью раздавить или продавить, ясно.
— Я модель, у меня контракты. Живу я за свой счет.
Он рассмеялся.
— Ох уж это увлечение Марка моделями.
Я огрызнулась. Меня такое отношение достало.
— Почему вы не хотите вашему сыну счастья? Он его заслуживает.
Он кивнул.
— Я не спорю, но он не может быть с тобой. Если тебя устроит роль любовницы, то пожалуйста.
— Меня устроит роль жены, — ответила я ему ледяным голосом. — Почему вы такое не рассматриваете?
Малиновский наклонился вперед.
— Вот поэтому и пришел. Марк заигрался. Он должен был сказать тебя давно, но сам это почему-то не сделал, но сейчас попросил меня это сделать.
Он тяжело выдохнул.
— Марк женат. Вообще-то, уже восемь лет как.
Я вздрогнула. Милана, он блефует, не верь ему.
— Я Вам не верю, — проговорила я. Вы это специально делаете.
— Зачем мне это? Ты его паспорт видела? Посмотри на досуге, если он отдаст, но сомневаюсь. Про его женитьбу знает только его близкий круг общения.
— И как это понимать? Вы даже доказательства предоставить не можете! Я так тоже могу сказать, что угодно!
Он тяжело выдохнул и закатил глаза, делая вид, что объясняет мне элементарные вещи, а я не понимаю этого.
— Марк женился на Алине, как я уже сказал восемь лет назад. Это был брак по расчету. Я договорился с отцом Алины, чтобы объединить наши компании в одну корпорацию. У Алины также акции в «Техноарте». Знаю, такие браки редки в современном мире, но нам было удобно. Одним из пунктов брачного договора у Марка было то, что он может изменять спокойно, как и Алина, это просто условный, фиктивный брак. Но Алина влюбилась в Марка, и стала доставать его своей ревностью. А как ты знаешь, Лебедев был в нее влюблен давно. После свадьбы Марка и Алины он был очень зол, и стал моим конкурентом, основав организацию — производителя медицинской техники. И начал нам мстить. Если бы не то, что Алина влюбилась в Марка, то все было бы хорошо. Марк никогда её не любил, она ему не была нужна. И Александр бы с ней встречался спокойно. Но нет, всё пошло наперекосяк. Видимо такая судьба, — он поднял взгляд в потолок.
