в Индии очень похожи на сибирские траппы конца пермского периода — 500 000 кв. км против 2 000 000 кв. км в Сибири, а изливались они, возможно, на протяжении 30 000 лет (против сибирских 100 000)[158]. Это явно были вулканические процессы огромных масштабов, пусть и не такие впечатляющие, и они могли иметь столь же катастрофические последствия для окружающей среды.
Но… как же насчет того самого метеорита? Вот вам еще одна весьма смелая гипотеза: что, если метеорит вызвал извержения вулканов?[159] Некоторые геологи предполагают, что вулканическая область в Индии уже была заряжена магмой и сильнейшее сотрясение от врезавшейся в планету огромной каменной глыбы заставило ее излиться на поверхность. Трудно понять, насколько на самом деле одно событие было связано с другим, но внеземное тело вполне могло вызвать глобальные землетрясения. На полуострове Юкатан в Мексике метеорит оставил вмятину шириной более 177 км: теперь она называется кратер Чикшулуб. Туда мог бы поместиться весь Большой остров Гавайи, и еще останется место. Ученые вычислили, что метеорит, оставивший этот кратер, должен был быть не меньше 11 км в диаметре, то есть в него легко могла бы влезть гора Эверест (если бы высочайшая вершина мира в то время уже существовала: Индия тогда была островом и Эверест еще не вспучился на поверхности планеты).
Столкновение с метеоритом вызвало как краткосрочные, так и долгосрочные последствия во всех средах обитания, кроме глубоководных. Поверхность Земли несколько минут перегревалась под воздействием раскаленных частиц метеорита, входящих в плотные слои атмосферы. Газы, выброшенные в атмосферу, вызвали в последующие годы «импактную зиму»{20} (подобную ядерной зиме, о которой рассказывали писатели-фантасты середины XX в.), а кислотный дождь кардинально изменил химический состав верхних слоев океана[160].
Очевидно, что тем, кому не повезло жить в конце мелового периода, пришлось несладко. Но остается вопрос: как описанные изменения привели к конкретным переменам, которые мы видим в палеонтологической летописи? Почему одни группы животных вовсе исчезли, а другие оказались практически не затронутыми? Один из возможных ответов: простое везение. Госпожа Удача играет огромную роль во время массовых вымираний: каждый кризис — новый бросок костей, после которого очередные невезучие виды удаляются со сцены.
«Во время каждого массового вымирания аммоноиды были на грани того, чтобы отдать концы», — указывает Кэтлин Риттербуш, то есть можно предположить, что они были довольно уязвимыми[161]. Аммоноиды все-таки вымерли в конце мела, но это запросто могло случиться и в конце перми или триаса. Удача, позволившая им продержаться так долго, возможно, более достойна удивления, чем неудача, из-за которой они в конце концов исчезли. Тем не менее, как отмечает Джослин Сесса, «такова наша человеческая природа: мы будем рассматривать это [вымирание], задумываться о причинах и искать объяснения»[162].
Выжившие аммоноиды
Нетрудно представить, что планета, в которую врезался метеорит размером с гору и которая изрыгала наружу свои расплавленные внутренности, стала довольно неблагоприятным местом для жизни. Великая загадка состоит в избирательности вымираний: почему исчезли динозавры, но не птицы, аммоноиды, но не наутилоиды? Что касается головоногих, возможное объяснение кроется в том, насколько широко разные виды распространились по земному шару. Тем, кто освоил больше территории, было легче выстоять.
Две группы головоногих с внешними раковинами, безусловно, отличались друг от друга, но на первый взгляд эти различия говорили в пользу аммоноидов. Аммоноиды были разнообразными, многочисленными, сложными. Наутилоиды были простыми, и пусть не редкими, но и не широко распространенными. Но наутилоиды бодро пошли дальше и продолжают идти своей дорогой вплоть до настоящего времени, а аммоноиды вымерли в конце мелового периода.
По крайней мере, все так думали — пока не обнаружились некоторые замечательные окаменелые остатки вблизи современного города Маастрихт в Нидерландах. Как оказалось, аммоноиды вовсе не вымерли в конце мелового периода. Во всяком случае, не все и не сразу. Некоторые виды пережили апокалипсис (правда, ненадолго).
Маастрихт — город, которому знакомы взлеты и падения, ведь это старейший голландский город, в котором со времен Римской империи всегда жили люди, а также там появился на свет Европейский союз. К тому же город дал свое имя последнему перед массовым вымиранием ярусу мелового периода: Маастрихтский век назван в честь множества ископаемых, найденных в окрестностях этого города. Но слои осадочных пород в этом регионе не заканчиваются с падением метеорита: это событие было запечатлено в камне, а порода продолжала откладываться в постмеловые эпохи, давая нам превосходную возможность сравнить комплексы ископаемых остатков непосредственно перед катастрофой и сразу после нее.
В 1996 г., всего через несколько лет после того, как был подписан договор о создании Евросоюза, Джон Ягт, палеонтолог из Музея естественной истории в Маастрихте, открыл аммоноиды, которые не вписывались в общепринятую концепцию, потому что пережили массовое вымирание. Их ископаемые остатки совершенно точно сохранились в слоях, лежащих выше пород, которыми отмечается конец мелового периода. Это три гетероморфа: один — закрученный назад, Hoploscaphites, и два прямораковинных, Baculites и Eubaculites. Ягт вместе с Нилом Лэндменом и Пег Якобуччи (а также учеными из Бельгии, Польши и России — этакое многонациональное содружество) приступил к дальнейшим исследованиям и интерпретациям этих окаменелостей. Он же любезно предоставил мне экземпляр их статьи 2014 г.[163]
Эти ученые получили блестящую возможность проверить гипотезы о причинах вымирания (почти) всех аммоноидов. Какие уникальные черты выживших видов отличали их от всех тех аммоноидов, чья жизнь оборвалась в меловом периоде? Исследователи принялись за решение этой загадки, широко раскинув сеть, чтобы охватить окаменелости за пределами Маастрихта и посмотреть на географическое распределение аммоноидов по всему миру. Они рассмотрели 29 регионов, от Туркменистана до Нью-Джерси, от Антарктиды до Египта, используя компьютерную программу, чтобы отразить то положение, которое каждый регион занимал в меловом периоде. (Как можно видеть на рис. 4.1, континенты в те времена располагались несколько иначе, чем теперь. Не только Индия была островом, но и Северная и Южная Америки еще были разъединены.)
Ученые отметили, в каких из 29 регионов встречались ископаемые остатки разных аммоноидов — как выживших, так и нет. Некоторые виды обнаружились лишь в одном месте, другие — во многих. Прослеживая общую картину для каждого вида аммоноидов, можно было оценить масштаб его распространения. Как оказалось, ареалы трех выживших видов аммоноидов были гораздо шире, чем тех аммоноидов, которые не смогли пересечь границу мелового периода.
Они также проанализировали вид наутилоидов, который обнаружили по обе стороны границы, пролегающей в конце мелового периода: этот вид тоже был широко распространен по всему земному шару. Из полученных данных следует, что головоногие с
