Сталин согласился с мнением о желательности вступления Турции в войну на стороне антифашистской коалиции, но заметил, что на это трудно надеяться, а для развертывания военных действий против Германии итальянский театр и Средиземноморье не имеют значения. Он задал прямой вопрос: «Я хотел бы узнать у англичан, верят ли они в операцию „Оверлорд“ или они просто говорят о ней, чтобы успокоить русских?»
В ходе дискуссии победила позиция Сталина, которая совпадала с мнением Рузвельта. В итоговом документе «Военные решения Тегеранской конференции» отмечалось, что «операция „Оверлорд“ будет предпринята в течение мая 1944 г. вместе с операцией против Южной Франции». В нем также зафиксировано, что «советские войска предпримут наступление примерно в то же время с целью предотвратить переброску германских сил с восточного на западный фронт»[165].
Так решился главный политический вопрос, разделявший ранее участников коалиции. От политики затягивания войны англо-американские союзники перешли к политике быстрейшего ее окончания согласованными военными усилиями трех великих держав. Советский Союз стал равноправным участником принимаемых стратегических решений, а стратегия ведения общей войны приобрела подлинно коалиционный характер.
Вместе с тем участники конференции хорошо представляли, что присутствие вооруженных сил своих стран на территории европейских государств будет важнейшим фактором в определении послевоенной политической карты Европы. На новом этапе Второй мировой войны различие политических интересов в послевоенном мире становилось угрозой единству антифашисткой коалиции. Преодоление ее потребовало согласования позиций и достижения общих, приемлемых для всех участников решений по послевоенному устройству мира. В противном случае возникала угроза заключения одной из сторон сепаратного мира с Германией, которого добивалось фашистское руководство, о чем знал каждый из участников конференции.
Одним из главных вопросов послевоенного устройства мира была судьба Германии, в смысле предотвращения возможности германской агрессии в будущем. Имелось в виду, что ответственность за сохранение мира будут нести три державы-победительницы во Второй мировой войне. Рузвельт предложил расчленить Германию на пять независимых государств, Черчилль поддержал идею и предложил отделить Пруссию, Баварию и другие южные германские провинции, с тем чтобы включить последние в Дунайскую конфедерацию европейских государств.
Советское правительство считало, что решение германской проблемы не следует искать на путях уничтожения германского государства, а также не нужно создавать новые нежизненные объединения типа Дунайской конфедерации. Венгрия и Австрия должны оставаться самостоятельными государствами. Сталину и Рузвельту было ясно, что за идеей Черчилля стояло стремление установить влияние Англии в Юго-Восточной Европе. Окончательные решения по этим проблемам не приняты и переданы на изучение консультативной комиссии.
Острым политическим вопросом оставалась польская проблема. Эмигрантское правительство Польши в Лондоне проводило антисоветскую политику, и СССР в апреле 1943 г. разорвал с ним дипломатические отношения. Англия же стремилась сохранить в послевоенной Польше прежний реакционный режим в качестве «санитарного кордона» против СССР. Рузвельт высказал пожелание, чтобы советское руководство начало переговоры о восстановлении отношений с эмигрантским польским правительством. Сталин занял твердую позицию: «Россия не меньше, а больше других держав заинтересована в хороших отношениях с Польшей, так как Польша является соседом России. Мы — за восстановление, за усиление Польши. Но мы отделяем Польшу от эмигрантского правительства в Лондоне». Условием начала переговоров Сталин назвал прекращение эмигрантским правительством антисоветской политики, его солидарность с партизанами и его призывы к населению активизировать борьбу с оккупантами[166]. На конференции решили вопрос о границах Польши, от которого уклонились в 1942 г. и Черчилль и Рузвельт. После беседы с советской делегацией Черчилль поставил на рассмотрение конференции предложение: «Очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер…»[167].
Принятие этого предложения стало признанием границы СССР по состоянию на 1941 год.
В ходе бесед на конференции правительства США и Англии признали, что в Югославии реальной силой в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками является народно-освободительное движение, руководимое коммунистами, а не монархисты и сербские националисты. В соответствии с этим главы трех правительств приняли решение об оказании максимальной помощи югославским партизанам.
Советская делегация информировала также о тех условиях, на которых СССР готов заключить мир с Финляндией в случае ее выхода из войны. Рузвельт признал, что политика Финляндии носит пронацистский характер. Главы трех держав приняли декларацию по Ирану, которому гарантировали независимость, суверенитет и территориальную неприкосновенность. Сталин поставил вопрос о передаче СССР Кёнигсберга, так как страна нуждается в незамерзающем порте на Балтийском море, а исторически данная территория — исконно славянская земля. Черчилль поддержал Сталина.
Важное политическое значение имело согласие советского руководства вступить в войну с Японией после победы над Германией. В этом были заинтересованы в первую очередь Соединенные Штаты Америки, так как участие СССР существенно сократило бы продолжительность войны на Тихом океане и потери в ней. Важно это также и для Китая, ведущего тяжелую войну против японской агрессии. Следует отметить, что и Советский Союз также был заинтересован в разгроме агрессивной Японии и в помощи Китаю, с которым он имел обширную границу.
Президент США изложил свои соображения относительно создания после войны международной организации, которая состояла бы из трех органов: ассамблеи, включающей всех членов организации, но с правом вносить только рекомендации; исполнительного комитета для решения невоенных проблем; комитета четырех союзных великих держав (СССР, США, Англия, Китай), который следил бы за сохранением мира, чтобы не допустить новой агрессии со стороны Германии и Японии. Делегация Советского Союза в принципе согласилась с необходимостью создания такой организации. Однако этот вопрос подробно не рассматривался.
В заключительной декларации конференции главы правительств выразили решимость трех стран работать совместно как в годы войны, так и в мирное время. В ней провозглашалось: «…мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштабов и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу»[168]. В этом главное значение конференции.
Историческим фактом стало признание Советского Союза мировой державой, интересы которой необходимо учитывать при решении международных проблем. Завершение коренного перелома, достигнутого в борьбе на советско-германском фронте, позволило советскому руководству выступать на конференции с позиций побеждающей державы. Вместе с тем впереди была еще борьба с сильным противником и сложные проблемы согласования противоречивых политических интересов в послевоенном устройстве мира, острота которых возрастала по мере приближения окончания войны.
Стратегическое планирование после Тегеранской конференции
Согласовав политические вопросы и приняв решение совместными усилиями добиться скорейшего разгрома Германии, участники конференции приступили к конкретному стратегическому планированию военных действий в кампании 1944 г. США рассчитывали после открытия второго фронта развернуть наступление на Германию крупными силами для ее окончательного разгрома, а также вести наступательные операции на Тихом океане с целью овладения непосредственными подступами к Японии. По возвращении из Тегерана президент Рузвельт в выступлении по радио 24 декабря 1943 г. говорил: «За три дня интенсивных и неизменно дружественных переговоров мы пришли к согласию по всем пунктам относительно начала огромного по своим масштабам наступления на Германию. Русская армия продолжит свои упорные наступательные операции на восточном фронте. Союзные армии в Италии и Африке будут осуществлять неослабное давление на Германию с юга. Круг замкнется крупнейшим наступлением американских и британских сил с других направлений»[169].
Советский Союз планировал непрерывное наступление с целью быстрейшего изгнания оккупантов со своей территории, последующего освобождения народов Европы и достижения полного разгрома гитлеровской Германии. В приказе Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина 23 февраля 1944 г. № 16 отмечалось: «Теперь уже всем, должно быть, ясно, что гитлеровская Германия неудержимо движется к катастрофе… Если Советский Союз один на один не только выдержал натиск германской военной машины, но и нанес немецко-фашистским войскам решающее поражение, то тем более будет безнадежным положение гитлеровской Германии, когда вступят в действие главные силы наших союзников и против гитлеровской Германии развернется мощное и нарастающее наступление армий всех союзных государств… Фашистские заправилы предпринимают отчаянные попытки внести разлад в лагерь антигитлеровской коалиции и тем самым затянуть войну… Все эти уловки гитлеровцев обречены на провал, ибо в основе антигитлеровской коалиции лежат жизненно важные интересы союзников, поставивших задачу разгромить гитлеровскую Германию и ее сообщников в Европе…»[170]
