— Роза, — произнес Хантер обвиняющим тоном, — Что ты тут делаешь?
Роза подпрыгнула и потерла грудь.
— Господи, m’ijo, ты меня так напугал, что я на десять лет постарела.
— Я напугаю тебя так, что ты постареешь еще сильнее, если ты не будешь выполнять то, что сказал доктор. Мы же с тобой договорились. Мне что, снова звонить Мигелю?
Она сузила свои большие карие глаза, ставя на плиту поднос с курицей.
— Так, не надо меня пугать. Я родила этого мальчика и не собираюсь позволять ему указывать, что мне нужно делать. Это и тебя касается. Я уже имела свою собственную семью, когда ты только родился. Ты меня слышишь?
— Да, мэм.
Роза замерла, увидев Аманду. По ее лицу расплылась широкая улыбка.
— Как хорошо видеть тебя с женщиной, m’ijo.
Хантер застенчиво взглянул на девушку и подошел к плите, чтобы посмотреть, что Роза приготовила.
— Пахнет замечательно, Роза, gracias.
Женщина гордо улыбнулась, наблюдая, как он отдает должное ее работе.
— Я знаю. Именно поэтому я это и приготовила. Я устала видеть упаковки от полуфабрикатов и фаст—фуда в мусорном мешке. Ты должен есть настоящую пищу, хоть иногда. Эта гадость убьет тебя.
Хантер одарил ее нежной, молчаливой улыбкой.
— Я думаю, что справлюсь с этим.
Роза фыркнула.
— Мы все думаем, что можем. Вот почему сейчас я вынуждена принимать таблетки от сердца.
— Да, и говоря об этом, — произнес Хантер ворчливо, — ты бы уже должна быть дома. Ты мне обещала.
— Я как раз собираюсь. Я поставила салат в холодильник. Там должно хватить для вас двоих.
Хантер взял пальто Розы со спинки кресла и помог ей одеться.
— Завтра у тебя выходной.
— Но как же садовник. Он ведь придет.
— Его может впустить Ник.
— Но…
— Роза, Ник с этим справится.
Она с любовью похлопала его по руке.
— Ты хороший мальчик, m’ijo. Увидимся в среду.
— Но не раньше обеда.
Она улыбнулась.
— Не раньше обеда. Спокойной ночи.
— Adiós.
— Ну, — поддразнила его Аманда, когда они остались одни. — Так ты вообще-то знаешь, как быть с кем-то милым.
Она заметила, как дернулись уголки его губ, когда он подавил попытку улыбнуться.
— Только когда на меня находит.
Хантер взял вилку и нож из ящика и отрезал кусочек курицы.
— О, это божественно, — сказал он, отрезая еще один. — Держи, ты должна это попробовать.
Прежде чем Аманда осознала, что делает, она позволила ему покормить себя. Аромат специй заполнил ее рот в тот самый момент, когда до нее дошло, насколько близкий момент они разделили.
По выражению глаз Хантера она поняла, что до него это дошло через пару секунд после нее.
— Это очень вкусно, — сказала она, отступая.
Без единого слова, Хантер начал доставать для них тарелки. Пока она смотрела на него, весь ужас этой ночи нахлынул на нее.
— Мой дом уничтожен, — выдохнула девушка. — Полностью разрушен.
Кириан отставил тарелки, почувствовав, как ее боль затрагивает и его. Ошеломляющее чувство потери накрыло мужчину волной.
Аманда глядела на него, и в ее глазах плескалось горе.
— Почему он сжег мой дом? Почему?
— По крайней мере, там не было тебя.
— Но могла бы. Боже, Хантер, в это время Табита обычно бывает дома! Что, если бы тебя там не было? Эллисон погибла бы. Табита могла бы быть убита. — Она всхлипывала, оглядываясь, охваченная паникой. — Он не успокоится, пока мы не умрем, ведь так?
Не думая ни о чем, он притянул ее в объятия и прижал к себе.
— Все хорошо, Аманда, я с тобой.
Кириан застыл, осознав, что наделал.
Он назвал ее по имени, и почувствовал, как от этого, его внутренние барьеры разлетелись вдребезги.
Слезы струились по щекам Аманды.
— Я знаю — это просто дом, но все мои вещи были там. Мои любимые книги, одеяло, которое бабушка связала для меня перед смертью. Все, чем я была, осталось в нем.
— Не все. Ты еще здесь.
Она рыдала на его груди. Кириан закрыл глаза и прислонился щекой к ее макушке, пока она цеплялась за него. Века прошли с тех пор, как он в последний раз утешал женщину.
Века с тех пор, как он чувствовал себя так. И это глубоко потрясло Хантера.
— Десидериус может добраться до Табиты?
— Нет, — прошептал он в ее волосы, пытаясь не вдохнуть сладкий аромат роз. У него ничего не вышло и тело мгновенно отреагировало огнем в паху. — Пока она остается в частном, человеческом жилище, он не может достать ее. Это одно из ограничений, которое, проклиная, наложил на них Апполон, чтобы защитить людей.
Аманда прерывисто вздохнула и отстранилась.
— Извини, — сказала она, вытирая слезы.
Кириан стиснул зубы, увидев, как дрожат ее руки. Он мог бы убить Десидериуса за то, что тот так ранил ее.
— Я обычно не плачу в присутствии других людей.
— Не извиняйся, — прошептал Хантер, взяв ее лицо в ладони. — Ты держишься лучше, чем многие могли бы в подобных обстоятельствах.
Аманда взглянула на него из-под этих длинных, темных, влажных ресниц. Сердце Кириана заколотилось от ранимости, которую он увидел в ее глазах. Ранимости, которая затрагивала такие струны его души, о которых он не хотел думать.
Кириан хотел ее. Отчаянно.
Он не чувствовал такого так долго, нет, поправил себя Хантер, он никогда не чувствовал подобного ни к одной женщине. Даже к Теоне. Это было не просто вожделение или любовь. Он чувствовал связь с ней. Они были словно две половинки единого целого.
Но это была ложь. Должна была быть. Кириан больше не верил в любовь. Он ни во что не верил. И все же…
Аманда заставила его хотеть поверить вновь. Заставила его желать вещей, о которых он забыл. Таких, как нежная рука в его волосах, когда он просыпается, ощущение горячего тела рядом во время сна.
Кириан был практически бессилен перед этим.
Его сотовый зазвонил. Хантер стащил его с пояса и ответил.
Это был Талон.
— Женщина с тобой? — спросил Кельт.
— Да, а что?
— А то, что у нас появилась одна большая проблема. Апполит сообщил мне, что пожары были устроены с помощью электронных таймеров, спрятанных внутри домов.
Кириан нахмурился, а потом похолодел, вспомнив, что еще Аманда рассказывала ему вчера.
— Аманда? — спросил он, привлекая ее внимание. — Ты говорила, что Десидериус поймал тебя, когда ты была у Табиты?
Она кивнула.
— В ее гостиной.
Его живот превратился в один холодный узел страха.
— Ты это слышал? — спросил Хантер Талона.
Тот выругался.
— Как такое возможно?
— Кто-то пригласил Десидериуса войти, а это означает, что где-то тут у нас бегает человек, работающий с ним или на него. И чутье мне подсказывает, что Табита не настолько глупа.
