Дверь захлопнулась, и комната погрузилась в темноту.
Тени, отбрасываемые в свете факела, плясали по её лицу.
— Лила, дорогая, надеюсь, тебе комфортно, — сказала она. — Скоро наступит ночь. Пожалуй, тут бывает холодновато. Ужасная зима, не так ли?
Я закрыла глаза, гадая, можно ли сотворить какую-нибудь магию с ножом в сердце, но мне казалось, что я не могу призвать ни единой унции силы.
— Чего ты от меня хочешь, Харлоу? Ты оставила меня в живых, так что я явно для чего-то нужна тебе.
— Лилит пообещала Свободному Народу, что ты прочтёшь заклинание из книги, — сказала Харлоу.
— Упс. Похоже, она соврала, — я облизнула губы, отчаянно страдая от жажды. — Книга меня больше не контролирует. Мы разрушили связь. Узы разорваны.
Она улыбнулась мне, и её улыбка была тошнотворно сладкой.
— Это мило, дорогая. Но у тебя из груди торчит нож, и никто его не достанет, пока ты не выполнишь обещанное. Само собой, мы сделали копии книги. Можешь прочитать оттуда.
В словах этой говнючки был смысл. У меня и правда торчал нож из груди. На это у меня не было остроумного ответа.
— Я не стану ничего читать, — выплюнула я единственный ответ, который сумела придумать. — Можете сколько угодно держать меня здесь с ножом в груди, но я не стану читать эту бл*дскую книгу. Кто такой Барон, Харлоу?
— То есть, ты ещё не догадалась?
Я уставилась на неё, пока пламя подсвечивало её лицо снизу.
— Практически уверена, что догадалась. Но как ты очутилась в снах Самаэля? Как ты это подстроила? Его сон гласил, что он должен жениться на тебе. Агент Свободного Народа оказался частью его судьбы?
— Да. В этом и фишка. Он должен умереть.
— Кто так сказал?
— Судьба! — проорала она. — Это предписали ему небеса.
— Хрень собачья.
Она покачала головой.
— Я прибыла в замок не как ассасин. Я не принадлежала к Свободному Народу, когда пришла сюда. Но как только я тут очутилась, Барон помог мне понять, что может, на свете существуют вещи поважнее, чем быть женой короля. Что, может, восстановление величия Альбии намного важнее, — она прикусила губу. — Я могу быть женой смертного короля, а не монстра. Мне это показалось заманчивее.
— Ты думаешь, что выйдешь замуж за Барона.
— Да, и в отличие от ситуации с твоей сестрой, это действительно случится. Элис была грязнулей из трущоб, как и ты сама. Она отдала ему себя до брака. Это демонстрирует отсутствие уважения к себе. Уверена, она была весьма полезной, но король должен жениться на женщине определённого типа. С определённым происхождением. И ты хочешь знать, как я оказалась во снах Самаэля? Всё просто, Лила. Его судьба — умереть, моя — спасти королевство. Вот что предписали мне небеса. Самаэль теперь стал выродком, и я освобожу эту землю от зла.
— Ты же не серьёзно? Ты считаешь себя спасительницей?
Её глаза казались лихорадочными, щёки порозовели.
— Мы избавимся от выродка раз и навсегда. Сегодня вечером я выйду замуж за Самаэля, отдамся ему, а потом он умрёт. Я просто хочу, чтобы ты это знала. Ты предательница своей страны, и я хочу, чтобы ты лежала и думала о смерти Самаэля, пока ждёшь своей гибели.
Теперь я дрожала.
— Он не женится на тебе.
Она лишь склонила голову набок, улыбаясь.
— О, ну если ты не хотела, чтобы он женился на мне, тебе не стоило писать письмо, советующее ему сделать именно это.
Моё сердце гулко ударилось о рёбра.
— Что? Я такого не писала.
— Ну, он-то этого не знает, да? — она нахмурилась и встала на колени, изучая меня. — Даже жалко позволять тебе умереть. Я наслаждаюсь этим. Как только ты умрёшь, я больше не смогу сделать так, чтобы ты чувствовала себя паршиво. Вот если бы мы могли оставить тебя ослабленной… какую бы изумительно забавную жизнь ты вела. Поскольку ты отказываешься помогать нам, может, это станет для тебя подобающей кончиной. Если, конечно, ты не сделаешь так, как мы просим. Тогда, может, мы даруем тебе быструю смерть.
Я заскрежетала зубами.
— Кажется, ты собиралась уходить.
— Знаешь, что я подумываю сделать? Возле мюзик-холла есть дешёвый балаганный театр. Можно заплатить пенни и смотреть всякие шоу и уродства. Однажды я видела мужчину, у которого кости разрослись из черепа в разные стороны. Он был ужасным, таким бесформенным. Его называли Ужасом Восточного Края, — она широко улыбалась. — Ты его знаешь? Ты должна была его видеть. После посещения меня едва не стошнило. Я едва не наблевала на улице. Но мужчины заплатят несколько пенни за перепих ради любопытства, да? И ты уже прикована здесь. Миру нужен новый Ужас Восточного Края. Вот что мы сделаем, если ты не прочтёшь заклинание из книги. В отличие от ангелов, демоны не умирают после секса со смертным, так что это может продолжаться долго. Потрясающе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Если я выберусь отсюда, я убью её с огромным удовольствием.
Глава 32. Лила
Ладонь Харлоу взметнулась к её рту, глаза раскрылись шире от притворного сочувствия.
— О, дорогая, я сказала что-то грубое? Но только подумай о бесконечном развлечении, которое ты доставишь людям, если мы оставим тебя связанной с ножом в груди. Отвратительный монстр, прикованный к грязному полу. Омерзительная предательница, Лила, — она захихикала. — Ты правда думала, что у кого-то вроде тебя может быть хэппи-энд?
Я стиснула зубы, желая визжать и буйствовать, но я могла думать лишь о Самаэле и о том, что она планировала его убить.
Он ведь так не поступит, нет?
— Он на тебе не женится, — повторила я. Я не была уверена, что говорила правду. Это ощущалось скорее как мольба, отчаянная молитва к небесам.
— Я же тебе сказала, — ответила Харлоу, — он уже согласился. Его легко убедило твоё письмо, написанное Освальдом. И почему же его так легко было убедить, интересно? Думаю, это потому, что мужчины хотят чистоты, не так ли? Я никогда не была с мужчиной. Он хочет этого. А ты попользованный товар.
Я сощурила глаза.
— Тогда тем хуже придётся Барону, да? Он же не захочет себе попользованную жену. Ты не думаешь, что он просто использует тебя?
Её губы скривились, черты лица исказились от ярости.
— Он понимает жертву, на которую я иду. Я делаю это ради королевства. Он это понимает. Это патриотизм.
— А может, он просто лживый засранец, — сказала я. — Он же соврал Элис, так? А теперь Элис мертва. Он просто позволил этому случиться, потому что ему насрать на других людей.
В её глазах танцевало пламя.
— Нет, это не то же самое. Он влюбился в меня. Я не такая, как Элис. И Барон — настоящий мужчина. В отличие от Самаэля, он не колеблется перед лицом судьбы. Потому что у настоящего мужчины стальной хребет.
«Стальной хребет». Я уже слышала эту фразу ранее.
— Ты правда думаешь…
— Заткнись! — заорала она. Теперь выражение её лица было диким, лихорадочным. Она взяла что-то с пола позади меня — грязную тряпку — и затолкала её мне в рот, душа меня. На вкус тряпка отдавала плесенью и землёй.
«Бл*дь».
— Я не хочу слышать от тебя больше ни единого слова, — теперь она тряслась, и я видела, как подрагивал факел. — Я доложу Барону, что ты не станешь нам помогать. И знаешь, что? Ты нам всё равно не нужна. Как только ангел смерти умрёт, на нашем пути почти ничего не будет стоять. У нас есть целая армия, и мы сами зачистим город. Они сейчас на пути сюда. Мы выжжем улицы своим огнём, пустим в ход свои мечи. Нам не нужна ты или твоя армия демонических зверей. Мёртвое тело Самаэля будет висеть на улице.
Паника подступила к моему горлу. Я гадала, сумею ли отсюда призвать свою армию зверей, но по ощущениям они всё ещё были слишком далеко. И в любом случае, нож ослаблял меня.
— Я хочу кое-что тебе сказать, — она наклонилась ближе, и её глаза сверкнули. — Знаешь, что делали в прошлом? В славные дни Альбии? Они насаживали головы на колья и позволяли птицам выклёвывать глаза. Послание всем предателям — вот что случится с вами, если вы предадите своё королевство чужакам. И так мы поступим с Самаэлем.
