— Только посмотрите на эти деревья! — воскликнул Фредо.
— Да, Фредо, именно это и можно увидеть за городом: деревья, — спокойно заметил Майкл.
— А, Мики, заткнись, хорошо? — обиделся Фредо.
Обернувшись назад, Сонни сказал:
— Оба, умолкли немедленно!
— Это та самая стена? — спросил Фредо, опуская стекло. — Это что-то вроде крепостной стены, о которой ты рассказывала, мама?
— Она самая, — подтвердила Кармелла. — Вот видишь, похоже на за́мок, — сказала она Конни.
— Вот только в ней зияют бреши, — усмехнулся Майкл.
— Она еще не закончена, умник, — сказал Том.
Вито остановился позади Тессио, и следом поставил свой «Нэш» Эдди. Клеменца ждал в воротах — точнее, там, где будут ворота, когда работы закончатся. Он стоял, прислонившись к бамперу своей машины, рядом с Ричи Гатто, державшим под мышкой сложенную газету. Клеменца, еще более громоздкий в будничной одежде, особенно рядом с подтянутым мускулистым Гатто, потягивал из кружки кофе. Сонни и ребята выскочили из «Эссекса», как только машина остановилась, однако Вито помедлил, восхищаясь каменной кладкой высокой стены, местами имевшей в высоту десять футов, окружающей участок. Эта работа была выполнена семейством Джулиано, потомственными каменщиками на протяжении многих поколений. Кладка завершалась бетонным гребнем, из которого торчали остроконечные чугунные прутья, придавая сооружению законченный вид. Кармелла, сидящая рядом с мужем с Конни на руках, накрыла его руку своей и поцеловала его — быстро чмокнула в щеку. Потрепав ее по руке, Вито сказал:
— Идем. Давай все осмотрим.
— Сперва нужно достать корзину с продуктами для пикника, — сказала Кармелла.
Она направилась к багажнику.
Когда Вито вышел из машины, Тессио подошел к нему и положил ему руку на плечо.
— Здесь будет очень красиво, — сказал он, обводя рукой участок земли и ворота.
— Друг мой, — сказал Вито, — присматривай за моей семьей, per favore. — Он указал на недоконченные стены. — Это наше дело, — добавил он, подразумевая, что чувствовать себя в полной безопасности нельзя.
— Разумеется, — заверил его Тессио, после чего направился к Сонни и ребятам.
Клеменца с трудом оторвался от машины и присоединился к Вито. Ричи последовал его примеру.
— Почему мне не нравится выражение твоего лица? — спросил у Клеменцы Вито.
— Э… — неопределенно пробормотал Клеменца, жестом предлагая Ричи показать Вито газету.
— Подожди, — остановил его Вито, поскольку к ним присоединилась Кармелла, держа в одной руке Конни, а в другой — маленькую корзину. На ней было длинное пестрое платье с кружевным воротником. Волосы, только-только начавшие седеть, ниспадали до плеч.
— Еды здесь хватит на всех? — спросил Вито.
Улыбнувшись, Кармелла показала ему корзину, в которой сидела кошка Дольче. Достав кошку из корзины, Вито прижал ее к груди и погладил ей голову. Улыбнувшись, он указал на самый большой из пяти домов на участке. Перед домом стояли две группы людей Тессио и Клеменцы, разговаривающие друг с другом. Ребят нигде не было видно.
— Разыщи детей и покажи им их комнаты, — сказал Вито, возвращая кошку в корзину.
— Сегодня никаких дел, — строго сказала ему Кармелла. Повернувшись к Клеменце, она добавила: — Дайте ему отдохнуть хотя бы один день, хорошо?
— Иди, — сказал ей Вито. — Обещаю. Я присоединюсь к тебе через несколько минут.
Смерив Клеменцу строгим взглядом, Кармелла ушла к детям.
Как только она отошла достаточно далеко, Вито посмотрел на логотип газеты и спросил:
— Так что же такого в сегодняшней «Дейли ньюс»?
Ричи протянул ему газету. Взглянув на фотографию на первой полосе, Вито покачал головой. Прочитав подпись, он пробормотал:
— Mannagg’… Неопознанная жертва…
— Это Никки Кри, — сказал Клеменца. — Один из ребят Томазино.
На переднем плане снимка красовался труп молодого парня. Лицо его осталось нетронутым, однако его грудь была разорвана пулевыми ранениями. Казалось, его использовали в тире в качестве мишени.
— Я слышал, что Томазино в бешенстве, — заметил Клеменца.
Вито какое-то время изучал снимок. Труп был втиснут в дорожный сундук с растрескавшимися кожаными ремнями и бронзовой застежкой. Мужчина в костюме и при галстуке, похожий на случайного прохожего, но, скорее всего, полицейский следователь, заглядывал в сундук, словно удивленный позой трупа, тем, как у того выкручены колени и неуклюже сложены руки. Сундук был оставлен под фонтаном в Центральном парке, и изваяние ангела на фонтане будто указывало на сундук и лежащее в нем тело.
— Брази, — сказал Вито, возвращая газету Гатто. — Он отправляет Марипозе послание.
— И какое же это послание? — усмехнулся Клеменца. — «Поскорее меня прикончи»? У него пятеро ребят против организации Марипозы. Он безумец, Вито. У нас на руках новый Сумасшедший пес Колл.[33]
— Так почему же Брази до сих пор жив? — спросил Вито.
Клеменца оглянулся на Дженко, который приблизился к ним в сопровождении Эдди Велтри. Повернувшись к Вито, он сказал:
— Братья Розаро нанесли мне вчера персональный визит. Поздно вечером.
— Он тебе рассказал? — спросил Дженко, присоединяясь к ним.
— Ричи, почему бы вам с Эдди не осмотреть все дома? — предложил Вито, обращаясь к Гатто.
Как только Гатто и Велтри удалились, он подал Клеменце знак, приглашая продолжать.
— Они пожаловали ко мне домой, постучали в дверь.
— Домой? — переспросил Вито, заливаясь краской.
— У них была целая коробка вафельных рожков, прямиком от Надзорини. — Клеменца рассмеялся. — V’fancul’! Я им сказал: «Вы хотите пригласить меня на кофе? Времени уже одиннадцать!». А они: то да се, тары-бары, мы соседи. Я им говорю: «Ребята, уже поздно. Если вы не собираетесь меня убивать, что вам нужно?»
— И? — нетерпеливо произнес Вито.
— Лука Брази, — подсказал Дженко.
— Перед тем как уйти, Тони Розато говорит: «Лука Брази — животное. Своими действиями он губит наш район. Кто-то должен позаботиться о нем, и чем быстрее, тем лучше, иначе пострадает весь район», — подтвердил Клеменца. — Вот и все. Они пожелали мне приятного аппетита и ушли.
Вито повернулся к Дженко.
— Значит, мы должны позаботиться о Луке?
— Лаконти висит на волоске, — сказал Дженко, — но все еще висит. Насколько я слышал, Томазино требует немедленно прихлопнуть Луку — кажется, он хочет попрактиковать на нем свое искусство вырывать зубы, — однако братья Барзини настаивают на том, чтобы сейчас все сосредоточились на Лаконти, и Чинквемани сделает так, как ему прикажут. К тому же, между нами, по-моему, все они до смерти боятся Луку Брази. От одного его имени их бросает в дрожь.
— У Лаконти есть выбор? — спросил Вито у Дженко.
Тот пожал плечами.
— Я отношусь к Розарио с большим уважением. Он уже бывал в переделках, его списывали со счетов, однако ему всегда удавалось возвращаться.
— Нет, — возразил Клеменца. — Только не в этот раз. Тут нечего и говорить. — Он повернулся к Вито: — Все его capo regime переметнулись к Марипозе. Розарио остался совсем один. Он может рассчитывать лишь на своего второго сына и нескольких преданных друзей, только и всего.
— У Розарио по-прежнему остаются связи, и я утверждаю: его нельзя списывать со счетов до тех пор, пока он не окажется в земле, — сказал Дженко.
Клеменца выразительно закатил глаза, показывая, что бесконечно устал спорить с Дженко.
— Выслушай меня, — обратился к нему тот. — Возможно, ты прав, и с Лаконти все кончено, а я, наверное, просто не хочу в это поверить — потому что когда это произойдет, когда Марипоза приберет к рукам всю организацию Лаконти, всех нас поглотят или отправят на тот свет. С нами сделают то, что мы сами сделали с ирландцами.
— Ну хорошо, — сказал Вито, подавая свой голос, чтобы положить конец спору, — в настоящий момент нашей первоочередной проблемой является Лука Брази. — Он повернулся к Дженко: — Устрой мне встречу с этим безумным псом. — Вито поднял палец, подчеркивая свою мысль. — Я буду один. Передай Брази, что я приду один. Один и без оружия.
— Che cazzo! — воскликнул Клеменца и тотчас же оглянулся, проверяя, не услышал ли кто-нибудь его сквернословия. — Вито, — продолжал он, с трудом сдерживаясь, — ты не можешь отправиться к Брази «голым»! Madon’! О чем ты думаешь?
Вито поднял руку, останавливая его.
— Я хочу встретиться с этим demone, вселяющим ужас в сердце Марипозы, — продолжал он, обращаясь к Дженко.
— Тут я полностью согласен с Клеменцей, — сказал Дженко. — Это плохая мысль, Вито. На встречу с таким человеком, как Лука Брази, в одиночку не ходят.
Улыбнувшись, Вито развел руками, словно собираясь обнять обоих своих capo regime.
