— И мы вам ничего не должны? — продолжал Вито.
— Ни цента, — ответил второй рабочий. Его лицо было перепачкано машинным маслом, а из-под кепки, которую он только что водрузил на голову, выбивалась прядь светлых волос.
Вито уже собирался дать им на чай, но тут первый рабочий нахлобучил на голову кепку и взял сумку с инструментами.
— Вы решили устроить перерыв? — спросил Вито.
Казалось, оба рабочих удивились.
— Нет, — ответил тот, что выше ростом, — мы закончили. Можете топить.
— Черт побери, что вы хотите сказать: «можете топить»? — воскликнул Сонни.
Он с угрожающим видом шагнул к рабочим, но Вито остановил его, положив руку на грудь.
Эдди Велтри отложил газету.
— А кто будет собирать котельную? — спросил Вито.
— Это не наше дело, — сказал блондин.
Второй рабочий, окинув взглядом разложенные по полу части котельной, сказал:
— Любой в нашем деле запросит с вас две сотни или даже больше за то, чтобы снова собрать котельную. Но, видя, что вы не представляете себе, с какими расходами связана инспекторская проверка, мы с напарником сделаем это… — Он еще раз осмотрел части котельной, словно прикидывая стоимость работ. — Мы сделаем это, скажем, за сто пятьдесят «зеленых».
— V’fancul’! — воскликнул Сонни, оглядываясь на отца.
Вито бросил взгляд на улыбающегося Эдди. Рассмеявшись, он сказал:
— Вы говорите, сто пятьдесят долларов?
— Над чем это вы смеетесь? — спросил рабочий и оглядел Эдди и Сонни так, словно пытался определить, что от них можно ожидать. — Мы предлагаем вам выгодную сделку. Это не наша работа. Мы хотим вам помочь.
— Пап, этим подонкам нужно хорошенько врезать, — сказал Сонни.
Лицо рабочего залилось краской.
— Это ты собираешься мне врезать, долбанный макаронник?
Открыв сумку с инструментом, он достал большой тяжелый гаечный ключ.
Вито слегка повел рукой, и это движение заметил только один Эдди Велтри. Он достал руку из кармана.
— То, что вы тупые долбанные итальяшки, никак не означает, что мы должны собирать котельную бесплатно, — усмехнулся рабочий. — Capisc’?
Сонни бросился было на него, но отец ухватил его за шиворот, удерживая на месте.
— Помолчи, Сантино, — спокойно произнес он. — Отойди к лестнице.
— Сукин сын… — начал было Сонни, но когда Вито поднял палец, он осекся и встал у лестницы.
— Сантино, — произнес светловолосый рабочий так, словно в этом имени крылась какая-то шутка. — Это вы правильно сделали, что уняли его. Мы хотим оказать вам любезность, и вот как он себя ведет? — Казалось, он делает над собой огромное усилие, чтобы сдержаться. — Долбанные макаронники, — наконец пробормотал он, проигрывая внутреннюю борьбу. — Вас следует отправить обратно в вашу долбанную Италию к вашему долбанному Папе.
Эдди прикрыл глаза, словно веселясь и в то же время опасаясь того, что будет дальше.
Вито примирительно поднял руки.
— Пожалуйста, не заводитесь, — сказал он. — Я все понимаю. Вы хотите оказать нам любезность, а мой сын Сантино вас оскорбляет. Вы должны его простить. — Он указал на Сонни. — Он очень вспыльчивый. Это мешает ему думать головой.
Сонни поднялся по лестнице и покинул подвал, бормоча что-то себе под нос.
Проводив его взглядом, Вито снова повернулся к рабочим.
— Будьте добры, соберите котельную, как она была, — сказал он. — Я попрошу кого-нибудь принести деньги.
— Имея дело с такими, как вы, — сказал рабочий, — деньги нужно получать вперед.
— Совершенно верно, — согласился Вито. — Отдохните, перекурите, и я пришлю к вам человека с деньгами.
— Отлично, — сказал рабочий, оглядываясь на Эдди. — Вот теперь вы ведете себя культурно.
Взяв сумку с инструментом, он швырнул в нее гаечный ключ и, достав пачку сигарет, угостил своего напарника.
Поднявшись наверх, Вито застал прямо за дверью Сонни. Он ласково потрепал сына по щеке.
— Какой же ты вспыльчивый, Сантино, — сказал он. — Ну когда ты научишься сдерживаться?
Взяв сына за плечо, Вито вывел его на улицу, где удлинившиеся тени от забора протянулись уже через весь участок до самых домов. К тому же похолодало, и Вито застегнул молнию свитера.
— Пап, это же подстава, — сказал Сонни. — Неужели ты вправду собираешься заплатить этим giamopes?
Обняв сына, Вито повел его через двор за главный дом, где они застали Клеменцу разговаривающим с Ричи Гатто и Элом Хэтсом.
— Я попрошу Клеменцу спуститься в подвал и переговорить с этими двумя джентльменами. Надеюсь, после разговора с ним они решат не брать с нас деньги за сборку котельной.
Почесав шею, Сонни улыбнулся.
— Ты полагаешь, они еще и извинятся за свои презрительные слова об итальянцах?
— Зачем, Сонни? — Похоже, Вито был удивлен. — Неужели тебе есть какое-то дело до того, как нас называют?
Подумав немного, Сонни сказал:
— Пожалуй, нет. Абсолютно никакого.
— Хорошо, — сказал Вито. Взяв сына за волосы, он легонько его встряхнул. — Тебе нужно еще учиться, — сказал он, похлопав Сонни по спине. — Давай подведем итог. Я думаю, что наши друзья-рабочие пожалеют о том, что разговаривали с нами, дав волю своему гневу.
Сонни посмотрел на дом, словно пытаясь заглянуть сквозь стены в подвал.
— Быть может, тебе следует усвоить и этот урок, — улыбнулся Вито.
— Какой? — не понял Сонни.
Вито знаком подозвал Клеменцу. Великан поспешно направился к ним, а Вито снова с любовью похлопал сына по щеке.
— Эх, Сонни, Сонни, — пробормотал он.
Хукс подогнал свою машину к деревьям, где уже стояла машина Джоджо, практически полностью скрытая за двумя раскидистыми дубами. Развернув на коленях газету и положив на соседнее сиденье «Томми», Джоджо наблюдал за Шор-роуд. Вокруг неугомонный ветер раскачивал деревья, вызывая непрекращающийся дождь красных, золотых и бурых листьев. Хукс опустил стекло, и в машину ворвался холодный воздух. Сидящий рядом с ним Лука плотнее запахнул воротник пиджака. Ветер поднимал белые барашки на водах бухты Литтл-Нек-бей, и шум волн, накатывающихся на берег, смешивался с его завываниями. Где-то поблизости жгли опавшую листву, и хотя дыма не было видно, в воздухе стоял характерный запах. День близился к вечеру, и красноватый диск солнца уже скрылся за деревьями.
Опустив стекло, Джоджо кивнул Хуксу и Луке.
— Через какое-то время я пришлю сюда Поли, — сказал Хукс.
— Отлично, — обрадовался Джоджо. — Я уже задолбался тут торчать. От скуки мне хочется застрелиться и избавить других от ненужных хлопот.
Рассмеявшись, Хукс посмотрел на Луку, сидевшего с хмурым видом.
— Я пришлю его сюда, — сказал Хукс, поднимая стекло.
Свернув на дорожку, ведущую к сельскому дому Луки, Хукс заглушил двигатель и повернулся к Луке, прежде чем тот успел выйти из машины.
— Послушай, Лука, — сказал он, — прежде чем мы зайдем…
— Да? — перебил его Лука. Поморщившись, он потер переносицу. — Опять голова разболелась.
— Кажется, у меня есть аспирин, — сказал Хукс.
— Аспирин ни черта не поможет, — отмахнулся Лука. — Так что у тебя?
— Я насчет ребят, — сказал Хукс. — Они беспокоятся.
— О чем это? О братьях О’Рурк? — Взяв с соседнего сиденья шляпу, Лука тщательно водрузил ее на голову.
— И о братьях О’Рурк, — подтвердил Хукс. — Естественно. Но в основном о Марипозе и Чинквемани.
— А при чем тут они?
— А при чем тут они? — повторил Хукс. — Говорят, Лаконти сиганул из окна в чем мать родила.
— Слышал, — сказал Лука. — И что с того? Лаконти уже несколько месяцев как был трупом. Просто наконец слухи догнали действительность, только и всего.
— Да, — сказал Хукс, — но теперь, когда Лаконти убрали с дороги, ребята беспокоятся. Чинквемани не забыл о нас. Марипоза не забудет про «бухло». И вот теперь в довершение на нас насели братья О’Рурк.
Лука усмехнулся, впервые с тех пор, как сел в машину в Бронксе.
— Слушай внимательно, — сказал он. — Перво-наперво, у Джузеппе и его людей и без нас забот по горло. Им предстоит разбираться с организацией Лаконти. Ты сам подумай, Хукс. — Сняв шляпу, Лука расправил ее. — У нас одна маленькая ссудная касса и горстка посредников. Много ли мы доставляем хлопот?
— Господи Иисусе, — пробормотал Хукс таким тоном, словно не хотел задумываться об этом.
— Организация Лаконти огромная, — продолжал Лука. — Насколько я слышал, его людей не радует то, что отныне им предстоит работать на Джузеппе, и вот теперь он еще вышвыривает Розарио из окна нагишом? Ты не думаешь, что по крайней мере с кем-то из людей Розарио у Марипозы возникнут неприятности? Слушай внимательно, — повторил он. — Джузеппе и его capo regime еще долго будут заняты тем, чтобы все наладить заново. Сам увидишь. Джузеппе откусил больше, чем сможет проглотить. — Лука снова нахлобучил шляпу на голову. — Но какого черта! Если Томазино, Джузеппе или кто-либо еще пойдет против нас, я его убью. Точно так же, как я убью Уилли О’Рурка. Верно?
