– Да-да, конечно, – с сарказмом отозвалась я, шурша коробками. – А в этих платьях она, должно быть, с подружками чаи гоняла да на уроках преподавателей смущала. Нет, Стефан. Такие наряды покупаются для кого-то. Причем для кого-то, кто намного старше и опытнее тебя, поскольку ровесник, у которого так же бушуют гормоны, такие изыски не поймет.
И с этими словами я выкинула наружу комплект изысканнейшего нижнего белья варрийского шелка, который как раз обнаружила в одном из свертков.
Элмер высоко оценил мою находку, поскольку восхищенно выругался, помянув разом всех богов. А вот Стефан молчал, хотя я отсюда чувствовала, что он начинает злиться. Ну да, вполне понимаю. Неприятно обнаружить, что твоя сестренка, которую ты считал маленькой девочкой, скрывала насыщенную жизнь, полную взрослых развлечений и удовольствий.
– Ага! – издала я торжествующий вопль, нащупав под ворохом ткани твердый переплет какой-то книжки. – Я же говорила, что дневник должен быть!
Первым делом, выбравшись из душных глубин гардероба, я прочихалась. Фух, ну и гадкие же духи любила Оливия! Приторно-сладкие, от которых начинает кружиться голова. И только затем принялась изучать находку, в то время как Элмер и Стефан, будто стервятники, кружили возле меня, кидая жадные взгляды на записную книжку.
Первым делом я положила ладонь на переплет и закрыла глаза, пытаясь понять, не ждет ли меня какая ловушка. Вроде бы все чисто. И только после этого я осмелилась осторожно открыть блокнот, готовая в любой момент откинуть его подальше, если сработает потаенное заклинание.
Как я и ожидала, записная книжка оказалась дневником. Правда, записи шли хаотично, без дат. Определить, что они сделаны в разные дни, можно было только по цвету чернил.
Я листала страницы, быстро проглядывая их. Вначале не было ничего интересного. Обычные дни, заполненные учебой и редкими прогулками с друзьями. По всей видимости, некогда Оливия действительно была весьма прилежной и послушной девочкой. Самым большим переживанием в те времена она считала полученную двойку за невыученный урок по истории Озерного Края. Потом несколько листов подряд шли цитаты из любовных романов, какие-то стишки. Самое интересное, как и обычно, поджидало уже под конец дневника.
– «Сегодня он пригласил меня к себе, – громко прочитала я. – Мне пришлось прогулять последние уроки. Соврала учительнице, что разболелась голова, а сама отправилась к нему домой. О, как я боялась, что кто-нибудь из знакомых случайно повстречается мне на улице и придется придумывать, почему я не на занятиях! Но все прошло чудесно. Мы прекрасно провели время. Ели мороженое, болтали о всяких пустяках. У него столько книг дома! Наверное, он бы подружился с моим братом. Тот тоже собирает пыльную макулатуру».
– Что? – неверяще переспросил Стефан. Выхватил у меня из рук дневник своей сестры и быстро пробежал взглядом эту запись, видимо, желая убедиться, что я ничего не добавила от себя. Затем принялся лихорадочно листать страницы, жадно и молча глотая содержание каждой.
Я не успевала за его темпом чтения. Тем более Стефан был прилично выше ростом, поэтому мне пришлось встать на цыпочки, чтобы получить хоть какую-нибудь возможность читать. Из выхваченных впопыхах строк выходило, что роман Оливии развивался стремительно. Совсем скоро она со своим таинственным возлюбленным перешла от поедания мороженого к другим развлечениям. Подробному описанию ее первого сексуального опыта было посвящено сразу несколько листов. Да, рановато начала девочка. Но одно радует: если судить по записям, ее никто к этому не принуждал и проходило все ко взаимному удовольствию и без оскорблений.
– Стой! – неожиданно приказал Элмер, который тоже изучал дневник поверх плеча Стефана. Нахмурился и зачитал очередную запись: – «Не понимаю, что он хочет от меня. В последнюю нашу встречу мы говорили только о книге, которую Стефан купил на последнем аукционе. Именно там отец познакомился с этой двуличной Патрисией. Как же она мне не нравится! Лживая, холодная, со своей отвратительной улыбочкой, которая словно приклеилась к ее губам. Самое ужасное, что отец, похоже, втюрился в нее как мальчишка. Патрисия то, Патрисия се. Тьфу! Слушать противно!»
– Ну, нелюбовь моей сестры к твоей матери никогда не была особой тайной, – торопливо проговорил Стефан, видимо, сам изрядно покоробленный ненавистью Оливии, запечатленной на страницах дневника.
– При чем тут это? – Элмер досадливо поморщился. – Я о другом. Тебе не кажется, что у поклонника Оливии был какой-то интерес прежде всего к тебе, к твоему хобби? Как говорится, коллекционер коллекционера видит издалека. А он ведь тоже, по всей видимости, собирал книги.
– Намекаешь, что он из числа моих знакомых? – Стефан скептически хмыкнул. – Вряд ли. Я, если честно, не особенно общаюсь со всей этой одержимой братией. Одно дело – просто любить книги, с азартом торговаться за редкие экземпляры, чтобы потом в тиши и спокойствии личной библиотеки наслаждаться чтением законно приобретенного сокровища. И совершенно другое – превращаться из-за книг в подобие хищного рыскающего зверя, готового вцепиться другому в горло. А именно последних больше всего среди коллекционеров. Был у меня когда-то приятель, с которым мы познакомились на очередном аукционе. Наша дружба закончилась, когда я поймал его на попытке украсть из моего дома томик стихов, относящихся к Темным векам. Вместо того чтобы извиниться, он попытался напасть на меня. Нет уж, увольте, с тех пор я предпочитаю наслаждаться своим хобби в одиночку.
– И ты всегда добывал книги в свою коллекцию только законными методами? – с явным недоверием и скепсисом переспросил Элмер. – Никогда не прибегал ни к подкупу, ни к шантажу или прочим способам? Ну, ты понимаешь, о чем я.
– Странный вопрос, друг мой. – Стефан негромко рассмеялся. – И как я должен на него ответить, учитывая, что ты вроде как государственный служащий? – После чего чуть наклонился к Элмеру и громко отчеканил, твердо выговаривая каждое слово: – Да, я собрал свою коллекцию исключительно законными методами. Никогда не прибегал даже к мелким правонарушениям, чтобы добыть особо приглянувшийся мне экземпляр. – Затем опять выпрямился, лукаво мне подмигнул, заметив, что я с интересом наблюдаю за этим не совсем обычным разговором, и небрежно обронил: – Это на тот случай, если наша беседа записывается. А то знаю я штучки магического департамента.
Я нахмурилась. Интересно, мне показалось, или после слов Стефана в глазах Элмера слишком отчетливо промелькнуло разочарование? Странно. Такое чувство, будто этот спор между ними завязался не сегодня. Так ли невинен Стефан в своем увлечении книгами? И почему это настолько волнует Элмера, учитывая то, что он должен все свое внимание сейчас отдавать поиску убийцы матери?
В памяти почему-то всплыл домик, в котором, по словам блондина, жила Патрисия. Никаких фотографий, ни одной женской вещи. Чудно, очень чудно. Но я не стала развивать эту мысль. Не стоит лезть в чужие взаимоотношения, если на кону дела куда важнее.
– «Он опять говорил о книге, – прочитал между тем Стефан, перевернув страницу. – И опять расспрашивал про моего брата. Такое чувство, будто он влюбился в Стефана! Правда, после скандала, что я ему закатила, обещал исправиться. Отвел меня в тот славный магазинчик и в знак примирения купил платье, которое мне так понравилось в прошлый раз. Мы чудесно проводили время! Но вечером он опять завел старую песню про Стефана. Я взорвалась от негодования, накричала ему много обидного и убежала в слезах домой. А за ужином отец сообщил, что сделал предложение Патрисии. Патрисии! Я ненавижу брата! Именно из-за него и его дурацкого увлечения книгами Патрисия появилась у нас дома. Но я найду способ открыть глаза отцу на истинную, подлую сущность этой обманщицы. Сделаю все, но не позволю свершиться свадьбе!»
Это была последняя запись в дневнике. Стефан для проформы пролистал пустые страницы, затем захлопнул записную книжку и выразительно посмотрел на Элмера. Тот в свою очередь тоже уставился на собеседника. Воцарилась враждебная тишина, и я невольно передернула плечами. По спине поползли ледяные мурашки. Такое чувство, будто двое мужчин сейчас кинутся с кулаками друг на друга.
– Значит, поклонник Оливии интересовался тобой и твоим хобби, – поспешила я сказать хоть что-нибудь, лишь бы нарушить это вязкое молчание. – Причем, по всей видимости, более всего его интересовала именно биография Ринуальда Дайчера, уведенная тобой из-под самого носа Патрисии. Что такого особенного в этой книге?
– Не знаю. – Стефан пожал плечами, но все же отвел взгляд от Элмера. – Если честно, я купил ее по наитию. Просто показалось забавным то, как отчаянно Патрисия за нее торговалась, и я решил немного позлить ее, а заодно развлечься. Но, как это часто бывает, азарт торгов настолько меня захватил, что я сам не заметил, как стал счастливым владельцем нового предмета коллекции. Однако с момента покупки так и не открывал ее. Исторические книги меня мало интересуют. Тем более биографии всяких мерзавцев. Говоря откровенно, я даже жалел, что так глупо потратил деньги, но меня немного утешал тот факт, что в итоге отец познакомился с Патрисией.
