Перебить Вовановых бандитов для спецбригады генерала было делом трудоемким, да и лишним. Белокрылов, воспитанный на принципе "разделяй и властвуй", предпочитал психологически разъединять людей. Для того чтобы гора рухнула, иной раз требовалось лишь подточить или изъять нужный камень, камушек, устроить провокацию, столкнуть напарников друг с другом лбами и так далее.
В этом ключе генерал размышлял, что связка Артемий - Вован держалась на успешности их сотрудничества, которое убийством трех охотников за Белокрыловым должно было основательно подорваться. Востряковским, прикидывал генерал, пора уж притомиться класть своих людей за причуды какого-то попа. Так что пока следовало напрягать бандитов, дабы произошел скандал между заказчиком Артемием и исполнителем Вованом. Раз сорвалось с универсамом "Покров", проанализировал Леонтий Александрович, нужно еще что-то в том же духе.
По генеральскому приказу спецбригадовцы Пуля и Дардык нащупали московские владения востряковской группировки. Выяснили, что ей принадлежат несколько столичных магазинов, казино, ресторанов. Белокрылов прикинул их как объекты для нападения. Магазины генерал сразу отмел, потому как несчастливо сложилось с "Покровом". Казино открывалось только ночью, что суживало возможности налета. Наиболее удобными для "наезда-травмы" по востряковским выглядели рестораны.
Белокрыловские гонцы вычленили из этих заведений те, что были вотчиной непосредственно бригады Вована. Самым заметным был ресторан "Техас", в котором Сверчок обычно назначал встречи Марише, да и сам Вован кабаком привычно пользовался. Решила спецбригада в "Техасе" по-техасски разгуляться.
На дело отправилась четверка во главе с Пулей и Дардыком, которые характерами друг друга уравновешивали. Светлоглазый подвижный Пуля трунил над черноволосым, бизоньи упитанным, обстоятельным Дардыком, были они близкими приятелями, побратавшись в кровавой спецбригаде пузана Белокрылова.
Пуля и Дардык, в отлично сшитых костюмах, прошли в "Техас" напрямую через вестибюль. Вход в зал был снабжен распахивающимися дверцами ковбойского салуна - точь-в-точь как показывают в вестернах о Диком Западе. Парочка атлетов-спецбригадовцев с пистолетами за ремнями брюк под пиджаками вкатилась в данный "салун" совершенно по-голливудски: дружно ударив лакированными штиблетами в дверные створки. Дверцы едва не слетели с петель. Охранники, а также "оттягивающиеся" бандюги мрачно взглянули на вошедших.
Прикрытие этой ударной пары - Котовский и Лячко - проникло в зал малоприметно. Котовским прозывали лысого крепыша-спецбригадовца за лихость, роднящую его с известным красным бандитом. Субтильный же Лячко всегда старался держаться в тени соответственно бывшей профессии разведчика-нелегала. Котовский, шикарно приодевшийся под нового русского, застрял в вестибюле, будто бы поджидая запаздывающую подругу. Лячко изображал его шофера, держа в руках огромную сумку, где были автоматы, гранаты, боеприпасы для обеспечения полного разгрома "Техаса", если дело зайдет слишком далеко.
Планировалось лишь "навести шухер" на заведение, любимое востряковскими крутышками. Пуля с Дардыком сидели в зале напротив эстрады, делая вид, что с пониманием закусывают заливным поросенком, поданным к вину. А когда на сцену выскочила полуголая певица и завела под оркестр "Мурку", Пуля встал и направился приглашать на танец даму от стола, за которым сидели крайне неудачливые хозяева чистяковского магазина "Покров" - Автандил и Харчо - в окружении подруг.
Кореша-кавказцы после перенесенных передряг, включая уход должника Феогена на небо, а должника Белокрылова в неизвестность, впали в крайнее расстройство. Они с утра до ночи теперь торчали в "Техасе", отводя сердце тем, что хотя бы пьянствовали за счет чужого заведения, вернее, Вована, который постоянно назначал им тут встречи, но почти никогда на них не появлялся.
Пуля не случайно направился к их столу, чтобы начать скандал. Он опознал "покровских" кавказцев по именам, которые те орали друг другу в угаре. На этих "пиковых", "зверей", как еще кличут на отечественной фене нерусских, имели зуб все спецбригадовцы после потери в перестрелке у "Покрова" всеобщего любимца Кузьмы.
Подошел в веселом темпе Пуля к столику, где больше всех разорялся Харчо, обнял за ладные плечики девицу, сидящую рядом с ним, и пригласил ее на танец. Разговор застолья смолк. Кавказцы, с предельной наглостью пристающие к русским девицам в присутствии их слюнтяев-кавалеров, такого к своему "товару" не переносят.
- Что ты сказал? - переспросил Пулю Харчо.
Пуля, не отпуская загривка девицы, внезапно залепил:
- Зачем тебе, говорю, баба, если ты даже с магазином не в состоянии справиться?
- Какой такой магазин? - ужасно выкатывая глаза, снова вопросил Харчо.
- А "Покров" на Чистяках. Его не сожгли еще?
Рожа Харчо от удивления и сумасшедшей наглости этого светлоглазого незнакомца стала совершенно медной.
- Ты кто такой? - в третий раз кудахтнул Харчо.
- Ты, "зверь", глупый, что ли? - утомленно ответил Пуля, взял левой рукой соусницу и полил из нее на плечо Харчо.
Кавказец вскочил, собираясь ударить, но Пуля молниеносно врезал Харчо правым кулаком в переносицу, ломая его горбатый нос. Автандил выхватил пистолет. Но ствол, неуловимо возникший в руке Пули, уже выстрелил! Свинец прошил кисть Автандила, он уронил оружие.
Пуля ударил ногой снизу по столу, который загремел на пол, звеня бутылками и посудой. Девки бросились врассыпную, Автандил зажимал рану, Харчо с окровавленным лицом ошеломленно смотрел на пружинно действующего Пулю.
От дверей зала к наглецу бросилось двое охранников. Тут же вскочил со своего места Дардык:
- Стоять!
Охранники обернулись, один кинул руку к карману за оружием. Но Дардык, уже держа его голову на мушке своего пистолета, приказал:
- Пушки на пол!
Переглянулись охранники. Они оказались между двух огней: Пули, лихо расправившегося с "пиковыми", и сосредоточенно целящегося Дардыка. Певица на эстраде, как треснувшая пластинка, вдруг стала повторять и повторять:
- Ты зашухарила всю нашу малину... Ты зашухарила всю нашу малину...
Музыканты наконец смолкли. Охранники быстро швырнули свои пистолеты на пол.
- К стене! - скомандовал им Дардык.
Тишина в зале продержалась лишь секунды. Здесь гуляли все же по большей части не аспиранты и служители малых драматических театров. Один из уркаганов прорычал со своего столика:
- Чего за базар?
Пуля в ответ засадил по его бутылкам тремя выстрелами. Тут же влетели в зал Котовский, Лячко. "Шофер" расстегнул молнию на неохватной сумке. Спецбригадовцы разобрали из нее автоматы.
- Ложись, мразь востряковская! - закричал Котовский и первым дал очередь вверх веером.
- Кто не спрятался, я не виноват! - орал Пуля, ссаживая из своего "калаша" огромные зеркала.
Опытная здешняя публика уже сплошь лежала за укрытиями, а спецбригадовцы увлеченно палили по столам, стенам, стойкам, как скауты, впервые взявшие в руки настоящее оружие.
Поразвлекались по-ковбойски, по-техасски, но в традиции российского спецназа организованно отошли на улицу, где мгновенно скрылись.
Глава 5
Подробности о наезде спецбригады Белокрылова на "Техас" Кострецов получил на следующее утро от позвонившей ему в отдел Маришки.
- Вован места себе не находит, - почти злорадно комментировала она. Ночью после разборки приперся из ресторана, до утра не спал, все лаялся.
- А почему он считает, что это спецбригадовцы генерала были? - уточнил капитан.
- Они на Автандила и Харчо, хозяев "Покрова", специально в зале наехали. Дела еще по их магазину, видать, не могут забыть. Автандилу руку прострелили, а у Харчо лицо разбито, нос сломан. А главное-то, я информацию, какую ты хотел, еще с Вована сняла.
- О нынешних боссах генерала Белокрылова?
- Ага, Серега. Про митрополита Кирина Гоняева ты верно в виду имел. И поставил тот митрополит теперь над Белокрылом священника Вадима Ветлугу вместо Феогенюшки.
- Он в наших раскладах вроде бы пока не мелькал, - оживленно сказал Кострецов, радуясь, что Мариша разговорилась с ним как заправская агентка и даже назвала его по имени.
- Я тоже первый раз о Ветлуге услыхала, но он крутой. Вован сказал: тот по сигаретам, нефти, брюликам на патриархию пахал.
- Что за брюлики?
- Я сама удивилась, но теперь шайка Кирина по алмазам, бриллиантам главные бабки делать хочет.
- Спасибочки, Мариша. Как здоровье? - намекнул опер на наркоту.
- Сам знаешь, - вздохнула она. - Не забывай про лекарство. А то с Вованом так обострилась, что и не знаю, сколь у него на шее еще просижу.
- Будь в надеге, - заверил ее Кость и попрощался. Капитан положил трубку, раскрыл папку и стал листать бумаги розыска, надеясь, что в документах, раздобытых Топковым, мелькнет крайне интересный теперь Вадим Ветлуга.
