Вероятно, внутри деревянного корабля могло быть подслушивающее устройство. Барон наверняка надеялся, что я оставлю корабль в своем кабинете. Также жестом я приказал Курилке отнести корабль в пустую комнату и сохранить его там до лучших времен.
«Это был не просто визит вежливости. Это была угроза», — подумал я мрачно.
После всего, что я сделал, чтобы оставаться как можно незаметнее, каким-то образом большая рыба нашла нас. Я ожидал визита кого-то из соседних банд, но никогда не ожидал, что придет посыльный от самого дона Хуареса.
«Не раскачивайте лодку, иначе вашему картелю придет конец.»
Вот что он имел в виду, когда выдал эту иносказательную фразу. Я знал, в чем заключалось предупреждение, ясно как день. Я крепко сжал кулак.
Поскольку теперь за нами наблюдает картель «Хуарес», любое наше расширение будет тщательно проверяться. В тот момент, когда Кристобаль показал угрозу, я понял, что он из тех, кто использует все, что у него есть, чтобы немедленно устранить ее. В конце концов, это была привилегия сильных. Я сам делал бы также при возможности.
Пока, что я согласился с условиями дона Хуареса, будем отчислять ему 30% от бизнеса, как делают все остальные. Карлос Сантьяго тоже требовал от меня сто тысяч выдуманного долга. Однако, чем это для него закончилось?
«Он очень плохо кончил»
Между Карлосом и Хуаресом нет никакой разницы, просто у Хуареса самый мощный картель в городе. Однако так будет не всегда.
Я буду тем, кто это изменит. Если у него в кармане политики и федералис, то так и быть поиграем в политику.
Когда мой первый помощник вернулся в кабинет, я приказал ему:
— Курилка, позвони Рамиресу. Нам придется пересмотреть планы в дальнейшем.
— Да, дон Виктор, — ответил Курилка. — Это всё?
Я потер подбородок, побарабанил пальцами по столу и сказал:
— Курилка, внеси в список расходов статью «благотворительность».
— Благотворительность? — переспросил он.
— Да, каждый месяц какой-то процент доходов будем тратить на благотворительность.
— Какой в этом смысл, дон? — спросил он, задумчиво хмурясь.
Я улыбнулся:
— Сейчас объясню. Ты слышал о Робине Гуде? Почему власти не могли его поймать? — Курилка кивнул, все еще не понимая, к чему я это говорю. — Потому что простой народ был за него, и никакие короли не могли с ним сравниться. А дальше эти же простые люди, узнав о том, какой король был на самом деле, со страшной силой стали помогать Робину Гуду.
— То есть, дон, вы хотите сказать, что вы будете таким Робином Гудом?
— Именно, — сказал я, торжествуя, — пока наш картель маленький наша помощь жителям трущоб будет небольшой. Но по мере нашего роста, наша благотворительность будет расти. Простой народ всегда помнит, кто им помогает, а кто, наоборот, грабит и эксплуатирует.
Поэтому, мы будем широко применять этот способ. Тогда никакие Хуаресы, их карманные политики и армии не смогут нас задавить. Ведь у каждого солдата из правительства есть семья, родственники. Они не будут стрелять в народ, когда они выступят в нашу поддержку в случае чего.
— Так что мне делать, дон? Выйти на улицу и раздавать деньги? — Его лоб избороздили морщинки. Он начинал понимать мою идею. На самом же деле до него еще нужно было дорасти.
— Ну не так грубо, — улыбнулся я. — Для начала можно организовать бесплатную раздачу еды каждое воскресенье. Воскресенье здесь богоугодный день, Курилка. Это же католическая страна, здесь сильна религия. Люди будут связывать нашу благотворительную акцию с воскресным днем.
Взгляд Курилки стал осмысленным, и он почесал в затылке.
— Ну, дон, я не перестаю удивляться твоей гениальности.
Ухмыляясь про себя, он вышел из кабинета оставив меня наедине.
На самом деле, если я хочу когда-нибудь потягаться с людьми подобным барону или его дону, общественное мнение очень многое значит. Они могут заставить замолчать кучку людей или уничтожить картель послабее.
Но, если на нашей стороне будут тысячи, сотни тысяч, миллионы людей. То им не получится сделать это так легко или практически невозможно.
Первая часть нашей благотворительности будет состоять из бесплатной раздачи еды. Затем по мере роста начнем строить ночлежки для бездомных, приюты, рабочие места. Потом школы, потому что многие дети из трущоб не умеют даже читать и писать. Спортивные секции, стадионы, концертные заведения. Но это конечно же только планы. До их реализации пройдет немало времени.
«Бззззт! Бззззт!»
Неожиданно зазвонил телефон на столе, и я вздрогнул.
«Наконец-то» — вздохнул я.
Это звонок от Эммануэль. Должно быть она наконец смогла поймать сигнал.
Нажав прием, я услышал ее взволнованный голос:
— В..ктор..., выб...ть амулет, опасно... Выброс... немед...но.... Елда... рада.
«Ту-ту-ту»
Связь прервалась, и я услышал механический голос: «Абонент временно не доступен. Пожалуйста, повторите звонок».
Я перезвонил Эммануэль, но телефон был вне зоны действия сети.
По крайне, мере я успел разобрать слова «выбросить», «амулет», «опасность» и «елда рада». Что за елда непонятно, и почему она рада?
Похоже она спросила отца про амулет, и он ей видимо что-то рассказал про него. Может амулет опасен тем, что вызывает у человека бесконтрольный инстинкт совокупления. Все-таки у дяди было множество женщин и две жены. Очевидно, его елда была рада.
Но в чем же тогда опасность? Тем, что можно стереть его до самого основания? По правде говоря, я действительно ощущал повышение либидо, после того как амулет оказался у меня. Или же это из-за того, что Исабель вместе с Ниной уехали из города. И просто семя давило на стенки моей мужской сути.
Хотя, конечно же глупости. Голос у Эммануэль был не на шутку встревожен и даже испуган. Значит что-то серьезное.
Может это слово какое-то на местном языке. Амулет то индейский. Надо бы у Курилки спросить. Он многое знает о здешних делах.
Я видел его недавно в окно своего кабинета. Он и еще несколько членов картеля складировали ящики с зельями возле стены.
Выйдя из кабинета, я увидел, как он толкает перед собой тележку, груженную ящиками. Его помощник катил следом такую же. Курилка ухмыльнулся мне и показал большой палец.
«Значит еще одна партия зельев выносливости сварена» — подумал я.
— Зайди ко мне, как закончишь, — велел я ему. — Есть важное дело.
Он кивнул, и его лицо приняло прежнее невозмутимо-беззаботное выражение. Я же вернулся к себе в кабинет и снова задумался над недавним визитом барона. Он говорил о пропавшем оружии, и судя по всему, в этом были замешаны банды из Южного округа.
Кстати говоря, моему картелю тоже не мешало бы вооружиться. Конечно, таким аристократам, как я огнестрельное оружие не нужно. Дворяне предпочитают использовать холодное оружие не только потому что это благородно. Но и потому что это единственный вид оружия, из которого их можно убить.
В большинстве случае огнестрел не причиняет вреда из-за щита маны. Это было результатом тренировок с детства, когда каждый мальчик культивировал боевое искусство. А вот у простолюдинов такого энергетического щита нет, поэтому они могут погибнуть от пуль. Хотя от мощного калибра или взрыва дворянина не спасет даже его мана щит.
Тут кстати вошел Курилка:
— Что случилось, дон? Зачем звал?
Я жестом пригласил его сесть.
— Ты знаешь, что такое елда рада? — спросил я, делая важное лицо.
Курилка на секунду задумался, а потом сказал:
— Эль Дорадо — по индейской легенде это город из чистого золота, затерянный где-то в непроходимых джунглях Колумбии. Волшебный город, где живет много колдунов. Конкистадоры пытались его найти, но безуспешно. Возможно его никогда не было, или где он находился никто не знает. А что такое, дон? С чего это вдруг местными легендами интересуешься?
Я махнул рукой:
— Да так, прочитал вчера в местной газете про этот Эль Дорадо.
