если обратят, то всё равно молчи, а ещё смиренно улыбайся и не поднимай взгляд от пола.
В лицо королям смотреть нельзя точно так же, как и поворачиваться к ним спиной. Будто это не правитель, а маньяк или наркоман.
Меня бабушка такими же словами учила, как вести себя на улице в поздний час. Если тебя преследует незнакомец, ни в коем случае не поворачивайся к нему спиной, если не убегаешь, конечно.
Глава 20
На ужин я шла задумчивая. Тоска по родным не уменьшалась, прорываясь всплесками мучительной хандры. Мне было сложно смириться с тем, что я больше никогда не увижу бабушку. Не услышу её мягкого голоса, которым она читала наставления или выговаривала за плохие оценки.
Я вздохнула. Вот ведь напакостил мне этот оборотень.
Носа коснулся знакомый запах. Необычный, но приятный. Похожий на аромат леса после дождя…
Наверное, мне стоило раньше поднять голову, а не пялиться задумчиво на серые плиты. Потому что я встретилась взглядом с оборотнем ровно за секунду до того, как врезалась ему в грудь.
Сильные руки подхватили меня, не позволяя упасть. И показалось, что даже чуть задержали в своём кольце, прежде чем выпустить и слегка отстранить.
Я, оглушённая его запахом и прикосновением, заторможенно смотрела на Ардена.
– Лейва Инна, будьте внимательнее, – с досадой произнес оборотень.
Он даже успел сделать шаг от меня. Но только один.
Потому что моя эмоциональная нестабильность, помноженная на постоянное раздражение и тоску, вдруг вылилась наружу. Прямо на ничего не подозревающего Ардена.
– Сам будь внимательнее! – громко буркнула я. – Занял весь проход, а другие топчитесь вокруг него!
То, что я переборщила, стало понятно сразу, как только произнесла последнее слово. Мы сейчас не в лесу, где наши отношения были весьма свободными. Там мне позволялось высказывать своё мнение и даже пытаться сбежать.
Но сейчас мы оба были скованы правилами Академии. Он для меня теперь – тар Лунара, а я – лейва, которую он обучает. Свободное общение между нами в стенах Саартога недопустимо.
И я совершила почти преступление. По местным меркам.
Лицо оборотня побледнело. А глаза, наоборот, потемнели, как небо перед грозой.
Я тихо ойкнула и оглянулась по сторонам в поисках путей отступления. Хорошо бы сейчас смешаться с толпой, спешащей в столовую. Но лейвы, словно почувствовав концентрирующееся вокруг нас с Арденом напряжение, быстро рассеялись. И мы с оборотнем остались одни.
Спустя мгновение слабости я подумала, а с чего это мне надо отступать? Я вообще не напрашивалась в эту дурацкую академию. У меня была своя жизнь, семья, будущее. И этот оборотень лишил меня всего в один миг.
Козёл он!
Я пошла вперёд, мимо него. И случайно зацепила плечом.
Ладно, признаюсь, не случайно. Даже пришлось сделать шаг в его сторону, чтобы хорошенько толкнуть. Потому что это он во всем виноват!
Я ожидала, что Арден отшатнётся, пропуская меня. Но он сумел удивить.
Схватил меня за плечо и резко развернул на месте. Сжал с такой силой, что из моего рта вылетел полузадушенный писк. Или это был всхлип?
– Лейва Инна, – прорычал оборотень мне в лицо, – вы наказаны за неподобающее поведение и останетесь без ужина. Я сейчас же сообщу ректору и о вашем опоздании на урок, и о вашей лени, и об отсутствии дисциплины. Вам всё понятно?!
– Всё! – пропищала я и рванулась из крепкого захвата.
Он выпустил меня, но ощущение сильных пальцев на плече никуда не исчезло. Оно преследовало меня до самой ночи, пока я не уснула, полная желания отомстить.
Утром выяснилось, что моя злость также никуда не исчезла. Она только стала сильнее. И злило даже не то, что оборотень лишил меня ужина и наябедничал ректору. А то, что он обманул мои ожидания.
Несмотря на всю браваду и резкие заявления, у меня было к нему особое отношение. Еще в пути я почувствовала связь между нами. Что-то такое, чего не ощущала ни с Элианой, ни с Ниаррэ.
Рядом с ним одиночество отступало, а тоска по дому забывалась. Я думала, что уже никогда не встречу его, почти смирилась с потерей и безумно обрадовалась, когда увидела тогда, в кабинете декана.
Наивно думала, что он чувствует то же самое…
А он просто предал меня! Предал то единственное светлое чувство, которое я испытывала к нему!
Ну держись, Арден, теперь ты попляшешь.
***
Уже на следующий день мне назначили дополнительные уроки по медитации, но на мое “магическое развитие” это никак не повлияло. Спустя неделю тар Мерион заявил, что я необучаемая, и даже попросил снять с него ответственность за мои успехи. Ректор Делианарис попросил его потерпеть пару дней, пока прибудет мой индивидуальный учитель.
Наверное, он имел в виду того самого мага Света, которого обещал выписать для меня из соседнего государства.
А пока я ждала этого мага, во мне только росло желание отомстить Ардену за все хорошее. Это ведь после его жалобы уроков у меня стало в два раза больше! И не только по медитации. Злобный оборотень словно задался целью измочалить меня на тренировках!
После того позорного забега вокруг главной башни наш курс разделили на группы по уровню подготовки. И выяснилось, что я слабее даже дриады первого уровня! Так что в моей группе оказалась единственная ученица – это я.
Когда пришла на первую тренировку, Арден встретил меня довольным оскалом. И за следующий час сделал все, чтобы я начала умолять о пощаде. Но я не издала ни звука. Просто из вредности.
Зато обратно тащилась, еле передвигая ногами. Казалось, в моем теле не осталось ни одной мышцы, которая бы не болела и не ныла. Но это были только цветочки. Ягодки появились на следующий день, когда утром я обнаружила, что не могу встать с постели.
К концу недели наше противостояние с Арденом перешло на новый уровень. Так что с каждой очередной тренировки я уходила злее, чем была до этого. К тому же их почему-то ставили в середине дня, перед историей и этикетом. Так что сейчас я шагала на урок тара Дрохевайна, сжимая кулаки и мысленно призывая все кары небесные на голову тара Лунары.
Тесла, словно чуя мой настрой, летел высоко надо мной, не рискуя спуститься ниже.
Погруженная в мысли, я не заметила выходящего из-за угла мужчину. И налетела на него со всей скорости, едва не сбив с ног.
Незнакомец меня удивил. Аккуратно придержал, пока я восстановлю равновесие, улыбнулся и вдруг извинился
