что на это ответить.
– Я на все готов, – проговорил он с болью. – Только один шанс дай, большего не прошу!
И тут она выдала то, чего он никак не ожидал:
– Нет больше ребенка, Макс. Я его потеряла…
Она сказала это тихо, но смысл слов врезался в его мозг с оглушающим звоном.
Максим чуть не согнулся пополам от резкой, почти невыносимой боли.
Нет ребенка. Потеряла.
– Ты серьезно? – прохрипел он, почти ничего не соображая.
Полина кивнула, отвела взгляд.
Максим застыл, пораженный новостью.
Оглядел жену с ног до головы. Одета в свободные джинсы, куртку, безразмерную толстовку. Лицо худющее, щеки впали.
Разве так выглядит беременная женщина?
С тех пор, как она забеременела и началась вся эта свистопляска с разводом, прошло три месяца. Ее положение уже должно было как-то проявиться, но Полина показалась ему гораздо более худой, чем до беременности. Получается… Правда?
– Как потеряла? – прошептал он одними губами.
Эти слова будто наждачкой прошлись по его горлу, так больно было их произносить.
Максим успел привыкнуть к мысли, что у него будет ребенок.
Его не его… Давно понял, что ему без разницы чей. Главное – Полин. Максим ехал сюда с намерением во что бы то ни стало с ней помириться, на деле доказать, что может и хочет быть нормальным мужем, отцом. А теперь выходит, что некому быть этим самым отцом.
Полина ответила дрожащим голосом:
– Я сильно перенервничала, началось кровотечение и… В общем, нет больше ребенка.
При этом она посмотрела на него как-то странно, даже виновато. Будто это ее недогляд.
Но ей ли в этой ситуации чувствовать себя виноватой? Ведь, как ни крути, причина ее нервов – он.
– Звездец, – простонал он глухо.
И застыл, в очередной раз переживая ужас последних месяцев.
Вот он устраивает беременной девчонке разнос дома из-за каких-то писем. И это сразу по возвращении из больницы! Потом, будто этого мало, он выгоняет ее из дома. Преследует, прессует, вынуждает совершить побег.
Чего он ожидал? Что все эти нервы никак не скажутся на ребенке?
А ведь она так его хотела, так ждала, так радовалась малышу!
Максим все испортил, не уберег нерожденную детскую душу.
– Прости меня… – протянул он сдавленно.
Хоть и понимал, что такого она ему точно никогда не простит. Как и он себе…
Потому что такое не прощается.
Жена ничего ему не ответила, лишь скривила лицо в немом горе.
– Поль, я могу для тебя хоть что-нибудь сделать? – спросил он с мертвенно-бледным лицом. – Что угодно…
– Можешь, – кивнула она. – Оставь меня в покое! Дай мне нормально жить…
Он немного помолчал, окончательно прибитый к земле ее словами.
Посмотрел на нее тоскливым взглядом и прохрипел:
– Больше не прячься, не надо. И не убегай. Я тебя не побеспокою…
Он собрал всю волю в кулак, развернулся и зашагал прочь.
Глава 33. Как люди становятся нормальными?
Как люди становятся нормальными?
Этот вопрос в последнее время очень волновал Максима.
За ответом он пришел туда, где ноги бы его никогда не было…
Сам не верил, что вот уже пятнадцать минут сидел в приемной именитого психолога Владлена Остаповича Прохорова, ждал своей очереди. Ради сеанса он отмотал целых сто километров, ведь врач принимал в Краснодаре. В родном городе никаких стоящих специалистов не водилось. Да и не хотелось светиться, еще увидит кто, примут за психа.
А впрочем… Псих и есть, если довел до такого.
Можно было, конечно, организовать сеанс онлайн. Как Максим выяснил, многие так и делали, но он в такие штуки не верил, ему нужен прямой контакт.
У Реброва имелись серьезные причины явиться сюда.
Последние три недели он попросту не мог спать. Ни единой ночи спокойно не провел с тех самых пор, как увиделся с Полиной в Москве.
Во сколько бы ни лег в кровать, каким бы усталым ни был, а сон не шел. Так и валялся в постели до четырех-пяти утра, зря только простыни мял. Хорошо, если за ночь удавалось забыться хоть на два-три часа.
Впрочем, неудивительно, что Максим не мог нормально спать. После всего, что случилось…
Один бог знает, как ему было тяжело уходить от Полины в тот день, когда она сказала ему о том, что потеряла ребенка.
О таком ведь не шутят, правда?
Ему тогда не уходить от нее хотелось, а сжимать в объятиях, стирать губами ее слезы, клясться, что больше никогда ее не обидит, что защитит от всего на свете. Кричать о своей любви и боли.
Но Полине это было не нужно. Ей вообще больше от него ничего не нужно.
Вот так живешь с девушкой, живешь… Она вся твоя, любит, доверяет. Радуйся, дятел! Так ведь не-е-ет… Максим сделал все, чтобы Полина перестала его любить. Ежедневно проверял отношения на прочность своими ревнивыми выходками. И брак затрещал по швам, две половинки одного целого распались. А после его жизнь превратилась в такое дерьмище, что на голову не натянешь.
Максим и рад бы все поправить, да только это ведь невозможно. Непоправимый вред уже нанесен.
В результате пострадал невинный ребенок, пусть и нерожденный. Пострадала Полина, которая наверняка тоже не может спать из-за того, что потеряла.
И виноват в этом только Максим.
Это же надо еще догадаться выгнать из дома беременную жену, при этом даже не побеспокоившись о ее самочувствии. А она ведь только-только вернулась из больницы, пережила нападение! Будто того стресса ей мало, Максим добавил новый. И новый, и новый…
Когда Полина пришла к нему якобы извиняться, он не придумал ничего лучше, кроме как забраться ей в трусы. Мог хотя бы спросить о ее здоровье, о том, как протекает беременность. Вызвать ей врача или свозить в клинику… Он должен был сделать именно это, а не совать ей между ног то, что она принимать была не готова. Может, ей вообще нельзя было заниматься сексом в тот день. Может, это и послужило причиной выкидыша.
Это определенно точка невозврата. После такого Полина точно к нему не вернется. И не родит ему никого!
Максим испытывал бесконечное чувство вины за то, что случилось с ребенком.
Пусть никогда не хотел навредить будущему малышу.
Пусть не знал, что у Полины проблемы со здоровьем.
Это все не оправдание.
Он позволил этому случиться, не уберег.
Виновен.
Как такое исправить?
Его попытка попросить у нее прощения выглядела откровенно жалко. А что еще сделать, он не имел ни малейшего понятия.
Четко знал только одно – с нормальным человеком ничего подобного попросту не случилось бы. Нормальный человек знал бы, что делать дальше.
Максим ведь может стать нормальным. Может? Ну хотя бы в теории.
В этот момент секретарь доктора Прохорова вежливо к нему обратилась:
– Вас ждут.
Максим встал, зашагал к двери.
Очень скоро оказался в просторном белом кабинете.
Доктор действительно его ждал.
Еще вполне крепкий на вид, седовласый мужчина представился:
– Владлен Остапович, рад знакомству.
Они пожали руки, и доктор пригласил Максима сесть в кресло возле окна, сам устроился напротив.
– Ну-с, с чем пожаловали?
– Я хочу стать нормальным, доктор, – заявил Максим без обиняков.
– Хм-м… – протянул он, вглядываясь в лицо Максима. – Что для вас есть нормальность? Вы же понимаете, что это очень условное понятие. Что нормально для одного, абсолютно неприемлемо для другого и наоборот.
Максим шумно вздохнул, решил пояснить:
– От меня ушла жена, потому что считает меня ревнивым психом. Я не хочу повторения подобного.
Взгляд доктора сделался еще внимательнее.
– А почему жена считает вас ревнивым психом?
– Потому что так оно и есть, – хмыкнул Максим.
Владлен Остапович чуть приподнял бровь, спросил:
– Вы хотите вернуть жену?
Максим пожал плечами.
– Очень хотел бы, только вряд ли это возможно.
– Не бывает ничего невозможного, – сказал врач оптимистично.
В этот момент Максим вспомнил о прервавшейся беременности Полины и скривился.
– К сожалению, бывает, док…
Владлен Остапович сощурился, подался вперед.
– Поделитесь, в чем причина вашего разлада с супругой? Вы ей не доверяли?
Максим задумался,
