Оказывается, после начала военных действий в трех из четырех городов, охваченных мятежом, на сторону врага перешла часть подразделений Национальной Гвардии. Этого вполне хватило, чтобы дать повод СМИ заклеймить позором всю армию. Отряды «охотников» формировались из тех же солдат, поэтому на роль народных героев они также не годились. Нашли пару полицейских, отличившихся в уличных боях. Показали их по «голо», наградили медалями. На этом все закончилось, так как рейтинги передач и опрос населения показали, что это не то, что нужно народу. Срочно требовались народные герои и эффектный подвиг. И тут подвернулся наш случай. Герои-резервисты, выходцы из народа. И подвиг соответствующий!
– Ты бы посмотрел, что делалось на улицах, когда хоронили Толстяка и Мориса. Толпы! Гробы утопают в цветах. Женщины плачут…
– Подожди, а Седой?
– От Седого вообще ничего не осталось. Его просто размазало между плит, когда в капонир ударила ракета. Сам должен понимать. Не выставишь же мокрое пятно на куске плиты на всеобщее обозрение.
Из изложенного Гасом нетрудно было сделать вывод, что мы явились подарком судьбы не только для журналистов и народа, но и для армии, хотя бы частично оттенив этим подвигом предательство высших армейских чинов.
«Теперь понятно, как я оказался здесь, в отдельной палате».
Гастон, закончив философствовать на тему героизма, стал собираться, заявив, что его ждут горячие девочки и холодное пиво. Он уже был готов переступить порог моей палаты, как я вспомнил еще о кое-чем:
– Гас, секунду. Один вопрос!
– Давай быстрее.
– А зачем они с собой боевых роботов и «Гоблина» прихватили? Они же считали, что с нами одной левой справятся.
– Хороший вопрос. Я тоже этим интересовался. Мне ответили, что все это железо было взято для прикрытия челноков в первые минуты старта. Когда они все на борт заберутся. Своего рода автоматическая охранная система. Выздоравливай! Пока!
На следующий день во время обхода лечащий врач заявил, что мое здоровье в полном порядке и завтра меня выписывают. Осталось только проститься с пылкой и любвеобильной Ванессой. Утром, невыспавшийся, но вполне довольный жизнью, я получил бумаги в канцелярии госпиталя, и среди них предписание, где черным по белому было сказано, что по получении наград я должен явиться на военную базу «Норфолк» для дальнейшего прохождения службы.
Выйдя из здания комиссариата, некоторое время стоял в раздумье. Сразу ехать на базу не хотелось, а просто болтаться по городу я опасался. Заглянуть в кафе? И тут мне на глаза попался проезжавший мимо шикарный автомобиль в сопровождении целого эскорта машин охраны. Это был точно такой автомобиль, который я расстрелял на взлетном поле.
«На этой – эмблема строительной корпорации, а на той машине было что-нибудь?»
Но, сколько я ни терзал свою память, так ничего и не смог вспомнить.
Глава 13
Прошла уже неделя моей службы на базе, но своим среди сержантского состава я так и не стал. Все здесь считали меня выскочкой, которому просто повезло. Со мной общались, пили пиво, шутили, но я чувствовал их пренебрежительное отношение к себе. Для меня даже кличку придумали, для внутреннего употребления. «Дешевый герой». С одной стороны, их поведение было мне понятно. Да, вокруг полным-полно профессиональных военных, солдат и сержантов, которые дрались на городских улицах, не щадя своей жизни, но им даже медали не дали, а салаге-резервисту, не закончившему учебку, отвалили сержантское звание да еще наградили. А с другой стороны, было обидно, я ведь честно сражался и не струсил, не бежал с поля боя. Я даже комплексовать начал по этому поводу, пока неожиданно не пришла в голову мысль: «Ты что, забыл, что армия для тебя только временное убежище? Что тебе они?! Отслужишь контракт – и забудешь эти рожи уже на следующий день!»
По прибытии я получил назначение в комендантский взвод, но должности мне не дали. Как я подозревал, не собирались давать и в дальнейшем, так как командование базы терялось в догадках, что бы такое неопасное доверить недоучившемуся резервисту в сержантском звании. Только я начал осваиваться со своим новым положением, как судьба приготовила мне новое испытание. Я влюбился, да так неожиданно, что до сих пор не могу поверить в то, что это случилось со мной.
Легкая фигурка. Точеные ножки. Миловидное личико. Даже военный мундир, рассчитанный на обезличивание человека, не мог скрыть того, чем природа одарила ее с такой щедростью. Женственность. Как только я увидел ее, так сразу и понял, что она создана для меня, что она представляет собой нечто другое, чем все остальные женщины. Пока я пытался определить для себя, что же это такое «нечто другое», она, весело болтая, пила с подругой кофе за столиком в баре, куда я забежал перекусить. Я просто не знал, что мне теперь делать. Не будь она ангелом во плоти, я бы нашел повод с ней познакомиться, а сейчас даже не знал, что скажу, если она сама ко мне обратится. Время от времени я бросал на их столик взгляды, как вдруг она повернулась и посмотрела на меня. Видно, подруга, сидевшая ко мне вполоборота, заметила, что я не свожу с них глаз, и сказала ей об этом. Наши взгляды встретились. Я попытался придать себе отсутствующий вид, но, судя по звонкому смеху девушек, мне это не удалось. Перестав смеяться, они перешли на шепот, стали обсуждать меня, а я продолжил ковыряться в своей тарелке.
Внезапно я услышал чей-то голос, обращенный ко мне. Поднял голову, и – о чудо! – она обращалась ко мне:
– Сержант! Вас бармен никак не может дозваться!
Я смотрел в ее серо-зеленые глаза и никак не мог понять, при чем здесь бармен.
– Сержант, проснись! – это уже смеялась ее подруга-блондинка.
– Сержант! Ты сказал, что, когда доешь салат, подойдешь за горячим! Так тебе нужно горячее или нет?! Или ты и дальше собираешься спать над своим салатом?! – а это уже был ехидный голос бармена-вольнонаемного.
Недоумевая, я повернулся к нему:
– Горячее? Ах, да! Горячее! Да, заказывал.
Вскочил на ноги, при этом чуть не опрокинул стул, что вызвало новый взрыв девичьего смеха. Сделал два шага в сторону стойки, потом, неожиданно для себя, развернулся, словно на плацу, и, чуть ли не чеканя шаг, подошел к их столику.
– Разрешите представиться.
Так я познакомился с Шер Лорье, капралом из канцелярии штаба. Сначала ей импонировало знакомство со мной как со знаменитостью, о которой так много говорили по «голо», но потом она заинтересовалась мной как человеком. После чего течение моей жизни приобрело скорость горной речки с ее водопадами и перекатами. От сплава по такой реке дух захватывает, такую же остроту придавала моей жизни любовь к Шер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
