— Я извлеку вашу туфлю в одно мгновение, — сказал он.
Дело не разошлось со словами, и через несколько секунд изящная ступня девушки оказалась там, где ей полагалось быть.
— О, благодарю вас, мистер… мистер… — начала она.
Ее голос оказался чуть хриплым, а лицо вписывалось в идеальный овал; губы были красными и полными. Глядя в кристально чистую перламутровую глубину ее глаз, он испытал ощущение обморочного падения, несмотря на полное сознание, и, пошатываясь, присел рядом с ней на скамейку.
— Томпсон, — произнес он. — Роджер Томпсон.
Перламутровая бездна глаз стала еще таинственнее и глубже.
— Рада познакомиться с вами, Роджер. Меня зовут Бекки Фишер.
— И я рад такой чести, Бекки.
Пока все шло хорошо. Парень встретил девушку. Он надлежащим образом поражен. Девушка благосклонна. Оба молоды. Стоит июнь.
По существу, завязывается роман. Тем не менее это был такой роман, который никогда не войдет в анналы времени.
Почему нет? — спросите вы.
А вот увидите.
Остаток дня они провели вместе. У Бекки в этот день выдался выходной, и она была свободна от работы в «Серебряной ложке», где обслуживала столики. Роджер, который с нетерпением ждал ответа уже на шестое резюме, посланное им с момента окончания Технологического института в Лейкпорте, был свободен почти каждый день. Этим вечером они пообедали в скромном кафе, а затем бросали монетки в музыкальный автомат и танцевали. Но самая необыкновенная и замечательная минута наступила в полночь на крыльце дома, где жила Бекки. Их первый поцелуй был столь сладостным и так долго хранил вкус на губах Роджера, что он, пока наконец не добрался до своей комнаты в отеле, даже не успел удивиться, каким это образом молодой человек, вот такой, как он, считавший любые отношения лишь помехой для научной карьеры, мог влюбиться столь сильно за такой короткий промежуток времени.
В его воображении обыкновенная скамейка в парке превратилась в некий священный символ, и на следующее утро его уже можно было видеть идущим по извилистой дорожке в надежде вновь узреть этот божественный предмет. И можно понять его огорчение, когда он, преодолев последний поворот, обнаружил, что святыня, можно сказать, осквернена. На том самом месте, где еще вчера царила его богиня, теперь с полной непринужденностью восседала какая-то девчонка в голубом платье.
Он уселся от нее как можно дальше и с неприязнью оглядел: как есть дурнушка — слишком худое лицо и слишком длинные ноги. По сравнению с красным платьем, которое носила Бекки, ее было просто тусклым тряпьем, а что касается небрежно подстриженных золотисто-каштановых волос, то они являли просто насмешку над парикмахерским искусством.
Девушка делала какие-то пометки в маленькой записной книжке красного цвета и, казалось, в первый момент даже не заметила его. Однако вскоре она взглянула на свои часики, а затем, как будто время суток каким-то образом сообщило ей о присутствии Роджера, посмотрела в его направлении.
Это был скорее спокойный, чем настороженный взгляд, и ни в малейшей степени не навязчивый. Прежде чем она торопливо вернулась к своей записной книжке, он успел заметить россыпь золотистых веснушек, пару голубых глаз и небольшой рот, напоминавший по цвету листья сумаха, тронутые первым морозом. Роджер неторопливо раздумывал над тем, а не стала бы его реакция на девушку иной, если бы он использовал в качестве критерия менее совершенное существо, нежели Бекки.
Внезапно он ощутил, что незнакомка вновь смотрит в его сторону.
— Как бы вы напиксали слово «супружество»? — спросила она.
Он вздрогнул:
— Супружество?
— Да. Как бы вы напиксали его?
— С-у-п-р-у-ж-е-с-т-в-о, — по буквам произнес Роджер.
— Спаксибо. — Она что-то исправила в книжке, а затем вновь повернулась к нему. — Мне очень плохо дается пиксьмо, особенно когда дело каксается иностранных слов.
— О, так значит вы из другой страны? — Это объясняло ее причудливый акцент.
— Да, я из Базенборга. Это совксем маленькая провинция на ксамом южном континенте шекстой планеты звезды, которую вы называете Альтаир. И я прибыла на Землю только ксегодня утром.
По тому, как прозаично она произнесла это, можно было бы подумать, что самый южный континент Альтаира-6 удален от Лейкпорта не дальше, чем самый южный континент Солнца-3, и что космические корабли — столь же обычное средство передвижения, как и автомобили. Не удивительно, что ученый внутри Роджера пришел в негодование. И не удивительно, что он тут же приготовился к бою.
Лучшим вариантом, решил он, должна стать методика «вопрос-ответ», построенная таким образом, чтобы выманивать ее на все более и более глубокую воду, пока она не утонет в ней.
— А как вас зовут? — начал он будто мимоходом.
— Элейн. А вакс?
Он ответил ей. Затем продолжил:
— А есть ли у вас фамилия?
— Нет. В Базенборге мы уже много веков, обходимкся без фамилий.
Это он оставил без внимания.
— Хорошо, а тогда где же ваш космический корабль?
— Я пристроила его рядом с каким-то амбаром на пустующей ферме в некскольких милях от города. Окруженный ксиловым полем, он выглядит как ксилосная башня. Люди никогда не заметят обычный предмет, даже ексли он будет торчать прямо у них под ноксом, при уксловии, что он ксливается с окружающей обкстановкой.
— Ксилосная башня?
— Да. К…силосная башня. Я вижу, что опять смешиваю свои «с» и «к». Понимаете, — продолжала она, стараясь как можно старательнее выговаривать каждое слово, — в алфавите Базенборга самым ближайшим звуком к «эс» будет «экс», так что если я не слежу за собой, то всякий раз, когда мне следует произносить «эс», у меня выходит «экс», если впереди или далее не следует буква, смягчающая этот звук.
Роджер внимательно посмотрел на девушку. Но голубизна ее глаз просто обезоруживала, и даже едва заметная улыбка не тронула спокойную линию губ. Тогда он решил подыграть лгунье.
— Значит, все, что вам надо, это хороший преподаватель дикции? — спросил он.
Она кивнула, не меняя серьезного выражения:
— Но как мне найти его?
— В телефонном справочнике их сколько угодно. Просто позвоните любому и условьтесь о встрече.
Вероятно, с долей цинизма подумал Роджер, если бы он встретил эту девушку раньше, чем на его горизонте появилась Бекки, он решил бы, что ее акцент в высшей степени очарователен, и наверняка не посоветовал бы ей пользоваться услугами преподавателя дикции.
— Но давайте вернемся к тому, о чем мы только что говорили, — продолжил он. — Вы утверждаете, что оставили свой корабль прямо на виду, потому что люди никогда не замечают обычный предмет, если он не выделяется из окружающей обстановки. Это свидетельствует о вашем желании скрыть факт своего пребывания на Земле. Верно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
