выжигая подлесок. Главная задача в таких ситуациях заключается как раз в том, чтобы не допустить распространения пожаров.
А теперь самое время упомянуть о своеобразном геологическом строении полуострова Юкатан. Формирующие его горные породы состоят почти исключительно из пористого известняка – отсюда и необходимость завозить камни для помола кукурузы из горных территорий. В силу этого обстоятельства здесь мало постоянных рек и озёр, поскольку основная часть осадков стремительно просачивается сквозь известняк и полностью исчезает без необходимости в каком-либо поверхностном стоке. В сухой сезон здесь даже не хватает питьевой воды, за исключением тех мест, где в известняке присутствуют естественные водные скважины с глиняным дном, у которых произошла закупорка внутренних дренажных каналов.
Поэтому самые первые деревни майя вполне ожидаемо располагались вблизи двух единственных постоянных рек на полуострове Юкатан – Усумасинте на юго-западе и реке Белиз на юго-востоке. Около 600 года до н. э. окрестности Тикаля, похоже, ещё были необитаемы, и это позволяет предположить, что земледельцы начали колонизировать внутренние лесные районы лишь после того, как были заселены благоприятные места вблизи от рек. Эти колонисты, должно быть, напоминали яномамо и других не имеющих лодок «пеших индейцев», которые обитают в тех зонах Амазонии и бассейна Ориноко вдали от главных рек, где имеется недостаток белковой пищи. Но уже через некоторое время благодаря особенностям геоморфологии и климата региона Петен возникнет ситуация, не имеющую аналогов в Амазонии.
Первые земледельцы Петена не могли равномерно распространяться по лесам по собственному усмотрению. Поселения приходилось располагать рядом с упомянутыми водными скважинами, полагаясь на то, что они не пересохнут во время сильной засухи. Известно, что в дальнейшем в известняковых породах были выкопаны так называемые чултуны – искусственные цистерны глубиной до 66 футов [20 метров], которые замазывались известковым цементом, чтобы обеспечить запасы пресной воды. Некоторые чултуны строились под мощёными площадями церемониальных центров, которые во время ливней выступали в качестве водосборных бассейнов. В одной современной деревне в Кампече питьевую воду в сухое время года приходится добывать, спускаясь на 450 футов [135 метров] вниз через подземную пещеру. Все древние поселения майя, включая Тикаль и другие центры Петена, были построены поблизости от искусственных или естественных накопительных колодцев или резервуаров. Самая известная из естественных скважин, или сенотов, расположена рядом с Чичен-Ицей, центром позднего периода истории майя на севере Юкатана. Большое количество человеческих костей и золотых артефактов, извлечённых со дна этой скважины, свидетельствует о том, что туда бросали людей и ритуальные предметы с целью умилостивить богов воды. Таким образом, совершенно вероятно, что первые поселения в Петене, как правило, увеличивались, преодолев ту точку, в которой обычно происходит раскол деревень в тропических лесах. Эта гипотеза снимает проблему, которая содержится в допущении, что церемониальные центры майя исходно проросли из царства небесного в царство земли и воды. У земледельцев майя имелись очень прагматичные основания для того, чтобы не бежать в окрестные леса, когда их вожди-перераспределители начинали выступать в роли царей, а не муми.
Следующий стоящий перед нами вопрос заключается в том, каким образом майя под предводительством своих вождей-перераспределителей удалось увеличить плотность населения до уровня, который в 250 раз превышал тот, что был достигнут в территориях между Амазонкой и Ориноко. Общая гипотеза археологов заключается в том, что древние майя возделывали земли Петена точно так же, как их современные потомки, с помощью так называемой подсечноогневой системы. Однако это явно невозможно.
Подсечно-огневое земледелие является разновидностью сельского хозяйства, которая хорошо подходит для регионов с обильным лесным покровом и высокими темпами его регенерации. Смысл подсечно-огневой системы заключается в том, чтобы использовать участок леса в течение нескольких лет, а затем дать ему побыть под паром достаточное время для того, чтобы деревья снова выросли, после чего использовать его снова. «Подсечкой» в данном случае называется практика вырубки небольших деревьев, лиан и кустарников, которым затем надо дать высохнуть и далее сжечь. В результате сжигания, которое обычно проводится перед началом сезона дождей, образуется слой пепла, выступающий в качестве удобрения. Продовольственные культуры высаживают прямо в покрытую пеплом почву, бросая семена в лунки или бугорки без необходимости вспашки. После этого в течение двух-трёх сезонов можно снимать большие урожаи кукурузы, бобов, кабачков и других культур. В дальнейшем из окружающих лесов, которые остаются не вырубленными, распространяются сорняки, паразитирующие на поле, а одновременно удобряющая почву зола вымывается осадками. Вскоре приходится искать новый участок. Подсечно-огневое земледелие способно приносить значительный урожай на единицу площади и трудозатрат при условии, что между каждым очередным сжиганием леса выдерживается интервал, достаточный для существенного восстановления деревьев и кустарников. Чем больше золы, тем выше урожайность. Чем дольше промежуток, пока лес остаётся под паром, тем больше древесины можно будет использовать для получения золы. По этой причине подсечно-огневые земледельцы Юго-Восточной Азии называют себя «пожирателями леса». Чем короче период под паром, тем ниже урожайность. В тропических лесах урожайность может стремительно сокращаться не только потому, что массивные ливневые дожди быстро вымывают питательные вещества из почвы, но и потому, что с каждым годом, пока поле постоянно используется, сорняки растут всё гуще.
Подсечно-огневая система, несомненно, использовалась самыми первыми земледельческими народами, которые пришли на территорию Петена, но не могла оставаться основным способом натурального хозяйства во время перехода к государству и в последующий период. Деннис Пьюлстон из Университета Миннесоты на основании подсчёта мест, где обнаружены руины жилья майя, предположил, что плотность населения в окрестностях Тикаля составляла 2250 человек на квадратную милю, а на территории между Тикалем и соседним Уаксактуном – 750 человек на квадратную милю. При использовании подсечно-огневой системы поддерживать такую плотность населения невозможно. Шерборн Кук, рассматривая территорию Петена в целом, указывает, что с помощью подсечно-огневой системы можно было выращивать достаточно кукурузы, бобов и кабачков для поддержания общей численности населения в 1,5 млн человек. Однако эти расчёты предполагают, что земледельцы были равномерно распределены по всему лесу и могли свободно перемещаться на новые расчищенные участки по мере истощения продуктивности прежних. Ни одно из этих допущений не является верным, поскольку в них не учитываются ограничения, которые сухой сезон налагает на доступность питьевой воды. Кроме того, в сезон дождей в низинах возникает противоположная проблема избытка влаги, так что они оказываются слишком заболоченными, чтобы их можно было использовать без рытья дренажных канав.
Теоретически картина происходившего представляется ясной. По мере роста населения Петена цикл подсечно-огневого земледелия должен был интенсифицироваться, что приводило к сокращению времени, в течение которого земля могла оставаться под паром перед очередным выжиганием леса, а следовательно, к снижению эффективности. Это обстоятельство
