а то выглядим, как грязнули какие-то.
— И чтобы все подумали, при виде чистого и непотрёпанного корабля, что в это путешествие может пойти любой? — хмуро поинтересовался я, — нет уж, лучше пусть видят, в каком состоянии корабль, чтобы отбить желание соваться на новый континент.
Капитан был со мной несогласен, но спорить не стал, вместо этого указав на сверкающий золотом огромный купол моего собора, который возвели за время нашего отсутствия. Я вместе с ним оценил размеры, а также красоту здания, надеясь, что вскоре смогу увидеть его вблизи.
Корабль тем временем миновал общую гавань, где не только с берега нас приветствовали, но и со всех кораблей кричали и махали головными уборами, поздравляя с возвращением. Накал страстей стал таким, что Арсенал чуть не стали брать приступом, когда мы вошли в его гавань, лишь подтянувшаяся охрана, смогла навести порядок. С приятным ушам звучанием, якорная цепь загрохотала по доскам и вместе с якорем первая железная её часть улеглась на дно. Мы были дома.
Одетые в полные боевые доспехи солдаты мгновенно стали по штормовым трапам покидать корабль, окружая его со стороны суши. Всё пришло в движение и многочисленно раз отработанные действия не нужно было дублировать приказами, каждый знал своё место. Охраны становилось всё больше, поскольку я увидел и людей в цветах дома Бадоэр, а также очень скоро появились знакомые офицеры из моего собственного войска, вводя тысячи солдат подмоги, чтобы помочь охране порта оттеснить от стен толпу людей, а также помочь с охраной самого корабля. Спустившийся на землю сеньор Бароцци уже там с кем-то обнимался и радостно хлопал по плечам.
— Вы как обычно последним, сеньор Джакопо? — повернулся я к капитану, поскольку заметил внизу своего торгового партнёра, который внимательным взглядом искал меня на палубе, задирая голову вверх.
— С кристально чистой душой, от честно выполненного долга сеньор Витале, — с довольной улыбкой ответил он.
— Здесь с вами никто не станет спорить, — я протянул ему руку, которую он с удовольствием пожал, — до встречи сеньор Джакопо, передавайте от меня привет Марте и детям.
— Конечно, — он склонил голову.
Оставив его на шканцах, я спустился по установленному для меня парадному трапу, попадая сразу в объятья Франческо. Который, увидев меня, изумлённо сначала оценил мои изрядно увеличившиеся габариты за эти три года, затем бросился обниматься, мало кого стесняясь.
— Рад вас видеть сеньор Франческо, — с улыбкой и чувством удовлетворённости, я обнял его в ответ.
— Как ты вымахал, Витале! — он отстранился, всё ещё изумлённо рассматривая меня, — широкие плечи, крепкое тело, изумительный загар, сверкающие глаза — боюсь сегодня все женские сердца Венеции будут пронзены стрелами любви.
— Сплюньте сеньор Франческо, ещё мне этого не хватало, — хмыкнул я, — от женщин одни неприятности. Хотя вынужден отметить, что вы сами изрядно сбросили вес. Что случилось? Франко ушёл от вас?
— К счастью нет, — улыбнулся он в ответ, — следую твоим советам. Женился, завёл детей, теперь жена тратит мои деньги налево и направо, так что буду очень рад, если ты привёз много товара. Наши прошлые запасы уже три месяца, как иссякли. Так что представляешь моё удивление, когда ты так вовремя вернулся обратно.
— Вы погодите о деньгах, — перебил я его, — кто эта счастливица? Надеюсь одна знакомая мне одинокая герцогиня?
Он посмурнел и тяжело вздохнул.
— Не хотел портить нашу встречу, но раз ты сам затронул эту тему. В общем, что тут творилось, когда король Франции примчался лично умолять Агнесс вернуться обратно к нему, ты себе не представляешь.
— Ого! — изумился я, — а она?
— А она прямо при мне сказала, что принимает моё предложение выйти за меня замуж.
— Да уж, женская месть страшная сила, — я покачал головой, — а дальше?
— Дальше, он раздавленный горем, отправился обратно, и как я слышал объединившись с Ричардом I, воюет сейчас с датским королевством.
— Вот это новости! — у меня едва не расширились глаза от удивления, история вновь повернула не туда.
— Да, и Ингеборгу, благодаря нашим с тобой стараниям, он обезглавил при огромном стечении народа, за измену с поварёнком, прямо на дворцовой кухне, — добавил он.
— Ну, я думал её снова сошлют в монастырь, но не буду лукавить и скажу, что такой вариант, меня тоже полностью устраивает, — я покачал головой, — змеюка сама выбрала свой путь, разорвав наш договор.
— Тоже стала своеобразной знаменитостью, — хмыкнул Франческо, — оказавшись первой королевой Европы, которой отрубили голову.
— Кстати, а Венеция уже получила интердикт от Папы? — поинтересовался я у него.
«Судя по тому, как он изумился моему вопросу, то нет, до этого ещё дело не дошло, а это значит, что можно задействовать по плану «А», — подумал я про себя».
— Сынок! Витале! Живой! — раздался рядом голос, и извинившись перед Франческо, я повернулся. Графиня, старательно делая вид, что вовсе не торопится, шла ко мне быстрым шагом. Я бросился к ней навстречу со всех ног, и упал в тёплые объятья. Когда меня трижды облили слезами, я с улыбкой у неё поинтересовался.
— Матушка, а почему бы я был мёртвым?
Она жадно меня рассматривая и трогая, словно боялась, что я иллюзия, нехотя ответила.
— Ты отсутствовал так долго! Мы уже начали отчаиваться увидеть тебя снова.
Я хмыкнул и оглядел её свиту.
— А где отец кстати?
Она охнула, схватившись за мою руку.
— Ты же ничего не знаешь! Он сейчас в походе! Является одним из предводителей Четвёртого Крестового похода!
— А географически это где?
— Последние новости, которые приходили от него были, что он в Задаре, — взволнованно произнесла она.
«Значит всё идёт по плану, — понял я».
— Хорошо, оставим это, — я снова обнял её, — извини, но мне нужно позаботиться сначала о делах.
— Конечно, я понимаю груз и корабль, — моментально поняла она меня, — буду ждать тебя дома.
Пожав ей руки на прощание, я вернулся к компаньону.
— Шерсть, на отдельные склады, — я комментировал разгрузку, говоря так тихо, чтобы меня слышал только он, а уже дальше Франческо сам распределял какой груз куда складывать рабочим, — её стоимость будет такой огромной, что вы поразитесь.
Он не сомневался в моих словах ни капли, если я так говорил, он тут же принимал решение, более ценные вещи нести на другие хранилища.
— В этих сундуках жемчуг, — спокойно сказал я, а он сначала потерял голос и закашлялся, только потом спросил.
— Во всех двадцати?
— Угу, — хмыкнул я, — обменял на железяки.
Он
