Стандартным оружием пехоты была отремонтированная винтовка с затвором системы Маузер, а также небольшое количество автоматов, ручных и станковых пулеметов и пистолетов. Количество мин, бомб, артиллерийских снарядов и ракет было минимальным, а базук почти совсем не было.
Вооружение солдат армии Биафры на 40 % состояло из захваченного у нигерийцев оружия, включая бронемашины, брошенные их захваченными врасплох и бежавшими экипажами. Огневой арсенал был также увеличен за счет кустарных ракет, фугасов, мин, коктейля Молотова и тому подобного, а к оборонительным средствам были добавлены такие приспособления, как танковые колодцы, стволы деревьев и заостренные колья.
Что до иностранной помощи, то несмотря на все рассказы о сотнях наемников, за первые 18 месяцев количество иностранцев было следующим: 40 французов (в ноябре 1967 года), которые через 6 недель в спешке сбежали, сочтя, что здесь для них слишком жарко; другая группа из 16 человек (в сентябре 1968 года), которые продержались 4 недели, прежде чем пришли к тому же выводу. Тех, кто взаправду сражался вместе с биафрцами, было очень немного: немец, шотландец, южноафриканец, итальянец, англичанин, родезиец, американец (по одному человеку), двое фламандцев и два француза. Да еще около полудюжины наемных солдат, которые приезжали на разные сроки: от одного дня до трех недель. За редкими исключениями, сложные условия ведения боя, большое количество доводов «против», а также глубоко укоренившееся убеждение в том, что есть более легкие способы заработать себе на жизнь, весьма ограничивали продолжительность подобных визитов. Единственными, кто выполнил все условия своих 6-месячных контрактов, были немец Рольф Штейнер (у которого через 10 месяцев произошел нервный срыв, и его пришлось везти домой) и южноафриканец Таффи Уильямс, отработавший два контрактных срока и уехавший в отпуск в первые дни 1969 года.
История биафрской войны не только не укрепила позиции наемников в Африке, но напротив, полностью уничтожила миф о «белых гигантах Конго». При окончательном анализе событий вклад белого человека в войну на стороне Биафры будет менее 1 % всех усилий.
Большинство этих людей оказалось просто бандитами в униформе. Отбросам Конго даже и в голову не пришло самим явиться в Биафру. Те, кто воевал, делали это на чуть более высоком техническом уровне, но отнюдь не превосходил офицеров-биафрцев в храбрости и свирепости. О том, что нет разницы между теми и другими, говорил майор Уильямс, единственный человек, который оставался верен биафрцам все 18 месяцев боев, и единственный, кого, как оказалось, стоило нанимать: «Я видел, как воюют многие африканцы, — сказал он однажды. — Но нет никого, кто сравнился бы с этим народом. Дайте мне на 6 месяцев 10 тысяч биафрцев, и мы создадим армию, которая будет непобедима на этом континенте. Я видел на этой войне, как умирали люди, которые в других обстоятельствах были бы награждены Крестом Виктории Клянусь Богом, некоторые из них дрались отлично». Его оценка большинства наемников, особенно французов, совершенно непечатна.
В начале войны атмосфера уверенности царила по обе стороны фронта. Генерал Говон заявил своему народу и миру, что он проводит «короткую полицейскую операцию». Победа ожидалась даже не через несколько недель, а через несколько дней. На севере полковник Кацина с насмешкой назвал Биафру «армией бумагомарак» и предсказал скорую победу, когда состоящая в основном из северян Нигерийская армия захватит Биафру. Биафрцы, полагавшиеся на свою большую мобильность, изобретательность и ловкость, считали, что если они смогут выстоять в течение нескольких месяцев, то нигерийцы поймут все безумие войны и или уйдут домой, или начнут переговоры. Ни один из этих прогнозов не сбылся.
Боевые действия начались 6 июля 1967 года с артиллерийского обстрела Огоджи, города на границе с Северной Областью, в самом северном углу Биафры. Здесь два батальона федералистов предприняли, как потом понял полковник Оджукву, отвлекающий ложный маневр. Настоящее наступление началось гораздо западнее, рядом с Нсуккой, богатым торговым городом, в котором совсем недавно был открыт Университет, построенный на пожертвования, и который потом переименовали в Университет Биафры.
Здесь, на направлении главного удара, были сосредоточены остальные шесть батальонов нигерийцев, которые 8 июля пересекли границу Области. Они продвинулись на 4 мили и остановились. Биафрцы, у которых в этом секторе было 3 тысячи человек против 6 тысяч нигерийцев, яростно отражали все атаки, вооруженные винтовками полицейского калибра и самыми разнообразными итальянскими, чешскими, немецкими автоматами и достаточным количеством разнообразнейших ружей, которые в ближнем бою на поросшей кустарником местности не так уж безобидны, как кажутся. Нигерийцы заняли город Нсукка, разрушили его — и университет и все остальное — но продвинуться дальше не смогли. В провинции Огоджа они заняли города Нионья и Гакем, а когда Огоджа оказался в пределах досягаемости артиллерийского огня, вынудили биафрцев оставить город; после чего линия обороны стала проходить по реке к югу от города. Но и здесь военные действия захлебнулись, и война перешла — и могла остаться таковой — в позиционную стадию.
Через 2 недели, приведенные в замешательство бездействием своей грозной пехоты, в Лагосе начали передавать по радио известия о взятии Федеральной армией одного за другим многих городов Биафры. Жителям Энугу, а это было все население города плюс эмигранты-беженцы, казалось, что кто-то в Лагосе просто наобум втыкает булавки в карту военных действий. В Президентском Дворце, как всегда, пили чай на террасе, играли в ватерполо с персоналом британского консульства и переодевались к обеду.
Через 3 недели у нигерийцев начались неприятности, когда три их батальона, отрезанные от остальных сил, были окружены и разбиты к востоку от Нсукки, в районе между главной дорогой и железнодорожной линией. Два новых батальона, наспех собранных из офицеров учебных лагерей и их подопечных, были быстро вооружены и брошены в район Нсукки.
В воздухе вся боевая активность была сведена к подвигам одинокого, принадлежащего Биафре американского бомбардировщика Б-26 времен Второй мировой войны, пилотируемого молчаливым поляком, отзывавшимся на имя «камикадзе Браун», и пилотируемых биафрцами французских вертолетов «Алуэтт», с которых нигерийцев засыпали ручными гранатами и кустарными бомбами.
25 июля нигерийцы предприняли неожиданную атаку с моря на остров Бонни — последний кусок твердой земли в открытом океане, недалеко к югу от Порт-Харкорта. С точки зрения престижности, в войне, которой все больше и больше не хватало новостей, это был эффектный удар, учитывая, что Бонни является нефтяным терминалом нефтепровода «Шелл — БП» из Порт-Харкорта. Но с военной точки зрения, этот успех нельзя было развить: биафрцы были уже начеку и беспрестанно патрулировали в водах к северу от Бонни, так что все последующие попытки нигерийцев снова атаковать с моря, но севернее, на материке около Порт-Харткорта, провалились.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
